Судный День
Шрифт:
Я вяло, без всякого энтузиазма пообещал, что просьба её будет выполнена, без особой радости представляя, как я стану тащить эти самые бутылки, через всю страну. Она же, видимо считая, что её миссия на этом окончена, так же торжественно, как только что вручала мне конфеты, удалилась, сочинять, свои чёртовы отчёты....
= = =
В своих мыслях, я опять вернулся к нашему, на время оставленному, "отпускному столу...". Иван Иваныч, как командир и старший по званию встал, держа в руке гранёный стакан с водкой. Он, выдержал многозначительную паузу, и заодно, соорудив серьёзное и значимое лицо, что ему также довольно редко удавалось сделать, произнёс напутствующую речь: - "Мой уважаемый боевой "зам"...!
– и, набрав побольше в лёгкие воздуха, видимо для красноречия, он непонятно к чему продолжил: - "Мы уважаем тебя, значит, уважаем и Кавказ. Но мы живём на Севере и тоже уважаем и любим наш Север. А мы северяне, однолюбы...! Раз уж полюбил, то полюбил - навсегда...! Да-а...! И, кстати, к месту будет сказать о том, что приятных впечатлений от отпуска проведённого здесь у нас, на нашем Дальнем Востоке...!
– он опять очень умно помолчал и начал тонко подытоживать свой тост: - Люди получают нисколько не меньше, чем получают их у Вас, на вашем, между нами говоря, прошу меня великодушно извинить, вечно "долбаном" и вечно "нестабильном..." Кавказе. И, тем не менее, чтобы быть последовательным, я возвращаюсь к затронутой нами у тебя в кабинете теме, и ещё раз, в мягкой и как говорится в дипломатичной форме, но при этом очень настоятельно, предлагаю тебе, часть отпуска провести в нашей Дальневосточной тайге, охотясь на дикого зверя и любуясь её уникальной красотой".
Я слушал словесную тираду "господина" Войнова и не мог понять, причём здесь наш царь "рОдный" батюшка и почему произнося свой тост, он обращался ко мне то на "ты", то на "вы"...? В чём-то ещё, по отношению ко мне, мой шеф видимо, до конца не определился...!? Наверное, находился в идеологически-творческом поиске.... Зато в голове у меня медленно, и всё прочнее укоренялось другое понимание, а именно, что я впервые, за всё время моей службы, не поеду в отпуск домой на Кавказ, а останусь проводить его здесь, на Дальнем Востоке.
А это означало, что я, в общем-то, не особенно желая этого, всё же принимаю предложение моего командира.
Я невольно улыбнулся, вспомнив жизнерадостную, обладающую чувством юмора Таисию Львовну, тому, что, не желая этого, обманул её, и не оказал посильного содействия в её оздоровлении, а также тому, что ей ко всему прочему, придётся переписывать мои воинские проездные документы.
Стаканы дружно сдвинулись над столом. Раздался хорошо знакомый, довольно глуховатый звук. не очень качественного стекла, который совсем не походил на приятный, нежный и мелодичный звон хрустальных бокалов. Затем, руки державшие их, описали в воздухе дуги, очень похожие одна на другую, как братья близнецы и содержимое исчезло, будем откровенны, в далеко не нежных глотках моих товарищей.
Я сидел среди них, и в основном, молча, слушал их незатейливые тосты, содержание которых медленно, но неуклонно меняло смысловую окраску, всё дальше уходя от темы, связанной с моим отпуском.
Я на них не обижался. Я знал, что сижу среди своих друзей, моих верных товарищей по воинской службе, которые по-разному, каждый по-своему, ценят и уважают меня.
И в свою очередь я, как мог, отвечал им взаимностью....
А тем временем, водка, как самый трудолюбивый и исполнительный трудяга-стахановец, очень добросовестно делала своё коварное дело.
За столом, уже слышались не совсем приличные анекдоты, смех, больше похожий на рокот амурской волны, и не очень-то уверенные попытки тамады, в лице Иван Иваныча, навести за столом, хоть какой-то относительный порядок. За столом..., - где главным было, вовсе не наличие еды и пития, а только наличие мужского общения, сама атмосфера, всегда создаваемая офицерским братством, падким в этой жизни на всё и вся - на работу, карты и дружбу, женщин, анекдоты и водку....
= = =
Итак..., было принято окончательное решение, по поводу того, что в этот раз, отпуск с Войновым мы проведём в тайге и посмотрим, что из этого выйдет! Я не стану утомлять Вас, описанием всех наших сборов, перед отправкой, в этот таинственный и загадочный для меня, буреломно-лесной мир.
Хочу только сказать, что всё необходимое было упаковано в рюкзаки, оружие и патроны находились в боевой готовности..., а мы, с Войновым, были так же готовы к выступлению. К нашему походу, или путешествию, в эту довольно непредсказуемую и даже, в чём-то опасную, тайгу.
И особенно готов был мой шеф, который сейчас, очень напоминал, хорошую скаковую лошадь на ипподроме, перед её очередным забегом, для получения очередного приза. Ну, ни дать, ни взять, прямо, как арабский скакун. Только дрожит, и, ни секунды не стоит...! Отпусти сейчас поводья, побежит так, что из-под копыт полетят искры, или большие комья грязи. Кому, что дано...!
Ему я ни в чём не перечил. Был во всём с ним полностью согласен и признавал его бесспорное первенство в охотничьем деле, поскольку опыта в этом, у Иван Иваныча, было несравнимо больше чем у меня.
– ВиктОр..., - начал он опять, гнусавя по-французски: - "Маршрут наш будет такой....
Сейчас идём по "Кальинской просеке". Километров через десять, свернём в сторону "Волчьей пади", и по ней еще километров восемь, идём до сопки, которая вся зелёная и утыкана деревьями, но почему-то называется "Горелая"...! Когда-то, наверное, в том месте, был лесной пожар. А может и что-то другое, не об этом сейчас речь...
– тут он опять, видимо по привычке, неожиданно прервал свой монолог и буквально через пару минут, продолжил его.
– Так вот...! Там мы делаем небольшой привал. Ну, сам понимаешь, что бы немного отдохнуть и наши с тобой силёнки восстановить...": - Войнов достал сигарету, чиркнул спичкой, закурил. Опять немного помолчал, смотря при этом себе под ноги. Наверное, думал. А может, просто так сидел, кто его знает?! Одному лишь только Богу известно, о чём он там кумекал...!
– Затем..., - продолжил он опять через некоторое время: - Берём направление на старую охотничью избушку, которая от сопки примерно в километрах двадцати. Я кстати, в тех местах, не был лет пять. А может и больше...!? Уже и не помню. Но, не думаю, что там за это время, что-то уж сильно изменилось. Охотничья избушка..., - это наша с тобой, так сказать..., конечная цель.
По прямой, до этой избушки, как говориться, на курьих ножках, километров тридцать, тридцать пять. Но это, если идти напрямки без каких-либо зигзагов и выкрутасов. Мы же будем идти в обход всех больших сопок, низинами, так что все сорок, тут тебе и выйдут. Но это тоже так, навскидку, на глазок. Никогда не брал с собой спидометр и километраж не замерял.
– Войнов негромко хохотнул, своей, как видимо он полагал, удачной шутке: - Поэтому дорогой, как поётся в песне, давай потихонечку трогать. Ведь недаром умные люди говорят, "Время - деньги, потехе - час, а курицы без петуха, не несутся..., сколько их не упрашивай сотворить это...!" - как всегда ни к селу, ни к городу сделал своё умозаключение Иван Иваныч, и при этом ещё раз криво ухмыльнулся.
= = =
Мы шли по тайге уже несколько часов, и как говорил Иван Иваныч, любовались красотами, этого, почти, что без конца и без края, непроходимого лесного океана. Вернее любовался я один..., потому, как Войнова почему-то, это, совсем не интересовало. А вот дорогу к охотничьей избушке, он, по-видимому, знал довольно хорошо. Шел быстро, не оглядываясь по сторонам, не обращая внимания ни на что, в том числе заодно, и на меня.... Так, наверное, ему было сподручнее, - не отвлекался по мелочам.... На первом, коротком привале перекусили, немного отдохнули и опять двинулись дальше. Прошли ещё несколько километров. Стало темнеть. Только верхняя, багрово-красная половинка Солнца, уже почти готовая окончательно скрыться от людских глаз, предупреждающе выглядывала из-за линии горизонта.