Судный день
Шрифт:
— Назовите мне хотя бы одну причину, почему я должна вам верить, — с вызовом бросила она.
— Вы не должны верить никому. По крайней мере, пока не узнаете человека поближе, а может быть, даже и после этого.
— Вы сказали, что уже посланы люди, чтобы заставить меня замолчать. Откуда вам это известно?
— Потому что и меня тоже послали сюда убить вас.
— Что? — Алета в шоке отпрянула назад. — Тогда почему вы этого не сделали?
— Это тоже долгая история, но я готов представить вам ее сокращенную версию.
В напряженной
— Послушайте, — сказал он в конце. — Мы с вами можем препираться весь остаток ночи или можем заключить перемирие. Я не говорю, что должен обязательно понравиться вам, но довериться мне вам все-таки придется… до тех пор, по крайней мере, пока я не вывезу вас отсюда.
Алета смотрела на него ледяным взглядом.
О’Коннор полез под свой пиджак, вынул оттуда «глок», который подобрал в спальне, и протянул ей.
— Возьмите это.
— Зачем?
— Возьмите, — настаивал О’Коннор. — Я мог убить вас в любой момент, — объяснил он, вручая Алете оружие. — Но я пришел защитить вас, — подчеркнул он, отводя ствол в сторону. — Он заряжен.
Алета смотрела на него с недоумением.
— А теперь вы можете либо убить меня, либо вызвать полицию, либо и то и другое. Или мы с вами заключаем перемирие и уносим отсюда ноги как можно скорее.
— Прямо сегодня ночью? — Она протянула пистолет обратно О’Коннору.
Он покачал головой.
— Завтра. Сначала я должен разобраться с этим Красавчиком Флойдом, [75] и нам обоим необходимо поспать. У вас тут есть еще одна спальня? Я бы пригласил вас к себе в отель, но для первого свидания это было бы слишком круто.
— Не стоит слишком испытывать судьбу, мистерО’Коннор.
— Вы когда-нибудь слышали о Кодексе майя? — спросила Алета, ставя на кухонный стол чашки с кофе.
75
Чарльз Артур Флойд, более известный как Красавчик Флойд — знаменитый американский грабитель банков середины 30-х годов.
— Я был на лекции монсеньора Дженнингса, — признался О’Коннор.
— Почему это меня уже не удивляет? — покачала головой Алета, вспомнив о своих ощущениях, что за ней следят. — И, безусловно, старались выдать себя за археолога.
— Я пару ночей уделил общей подготовке по этой теме, хотя то была публичная лекция, — робко добавил он.
Алета кивнула.
— Тогда вы должны были слышать вопрос насчет Кодекса.
— Это того, который Дженнингс назвал плодом фантазии газетчиков? Речь о нем?
— Так вот — он существует.
— Почему вы в этом уверены?
— Теперь ваша очередь поверить мне.
— И вы считаете, что эти статуэтки приведут вас к нему? — спросил О’Коннор, после того как Алета вкратце рассказала ему о работах своего деда и предостережениях доктора Арана.
— Ну, этого я не могу утверждать. В любом случае мне еще необходимо найти третью. Древние майя хорошенько постарались, пряча свой Кодекс до поры до времени.
— И доктор Арана считает, что это время уже настало?
Алета снова кивнула.
— Находка этих двух статуэток может быть неслучайной, и если вы присмотритесь к ним повнимательнее, то увидите, что обе они сделаны в форме дерева, майянского дерева жизни. Это очень мощный символ, обозначающий творение, мироздание, которое в данный момент подвергается страшной угрозе. Статуэтка мужского рода имеет на своем основании самца ягуара, а та, что среднего рода, отображает баланс между самцом и самкой этой дикой кошки. На третьей статуэтке, несомненно, окажется самка ягуара… потерянное женское начало.
— Ягуар… это одна из больших кошек гватемальских джунглей, которая, если мне не изменяет память, считалась у древних майя священным животным?
Впервые с того момента, как О’Коннор ворвался в ее квартиру, Алета позволила себе улыбнуться.
— Выходит, те две ночи, проведенные за учебой, все-таки дали свои плоды?
— К сожалению, этого недостаточно.
— Не переживайте по этому поводу. Мой дед провел за изучением культуры майя всю жизнь, и при этом только-только коснулся поверхности тайны. Мы считаем себя самой продвинутой цивилизацией в истории, но еще по-настоящему не узнали историю древних народов. А когда мы это сделаем, то выясним, что майя, так же, как инки и египтяне, были на самом деле гораздо более развитым обществом, чем допускают всякие надутые ученые вроде Дженнингса.
— Вероятно, вы правы, — согласился О’Коннор. — Есть в этом Кодексе нечто такое, что крайне волнует Ватикан и мое правительство. Обе эти стороны сделают все, чтобы заполучить его в свои руки, так что наше с вами перемирие должно будет продлиться по меньшей мере до тех пор, пока я не помогу вам разыскать его.
— А почему вы думаете, что Ватикан и правительство США охотятся за ним? И почему вы хотите помочь мне его найти?
— Я точно не уверен, но я знаю, что они оба твердо намерены добраться до Кодекса раньше вас, и, если им это удастся, можно предположить, что они спрячут его от посторонних глаз.
— А как же предостережения майя?
— Они готовы рискнуть. К тому же это уже не в первый раз, когда общественность держат в полном неведении.
Алета задумалась.
— Мне точно неизвестно, чем именно руководствуется ваше правительство, но думаю, что догадываюсь, почему за ним охотится Ватикан, — сказала она наконец. — Ватикан скрывал свитки Мертвого моря от широкой публики более тридцати лет, потому что их содержание угрожало уникальности послания Иисуса. А Кодекс майя может быть для них гораздо большей угрозой.