Сухой закон

Дорохов Михаил Анатольевич

— Не стоит пока что провоцировать их, — обратился я на родном языке к напарнику.

— Он похож на одного мерзавца, которого я приказал расстрелять за пьянство и насилие над девицей, — спокойно и также по-русски произнёс Синицын.

— Этот недалеко ушёл от него, поверь. Такая же падаль, — ответил я ему.

— Э! Вы чё? Говорить только на нашем языке! — взъярился Дэнни.

Про «Пса» я знал, что он как-то не смог пообщаться даже с канадскими французами. А про русский и вспоминать нечего.

—

Он только приехал. Плохо говорит на английском, — прервал его я.

— Да это его проблемы… — начал было «Пёс», но его осёк голос из-за соседней двери.

— Чего Вы там возитесь? Кого там принесло? Дэнни, ты стал медленно работать!

Незнакомый голос.

«Пёс» злобно зыркнул на нас и толкнул дверь:

— Заходите! Босс, они чистые, — последние слова он договаривал уже внутрь открывшейся нашему вниманию комнаты.

С одной стороны, как это было не удивительно после всей этой плеяды быдловатых охранников, располагались высокие широкие полки с книгами. Две стены, противоположные двери полностью были заставлены ими. У другой находился дорогой диван и пара кресел с модными торшерами. Посреди комнаты высился мощный стол, заваленный бумагами, расписками и большими приходо-расходными книгами.

Похоже, Томпсон ведёт обширную бухгалтерию. В том, что грузный здоровенный рыжий мужик в серой засаленной рубашке и штанах на подтяжках, именно он — я не сомневался. В комнате кроме него был только уже знакомый мне Пит МакКарри. Надо же, ростовщик был первым рыжим ирландцем, которого я тут увидел.

Следом за нами в комнату вошёл Дэнни, закрыв за собою дверь и заслонив её своей тушей.

— С чем пожаловали, молодые люди? — откинулся в кресле Гэрри и посмотрел на меня поверх золотого пенсне.

Манеры у него были получше, чем у Пита и Пса. Оно и неудивительно. Буйные головорезы в преступном мире, как правило, идут двумя путями. Первый — сколачивают в лучшем случае банду и живут короткий, но яркий век. Пока их не завалят «коллеги по цеху», или полиция при взятии. Второй вариант — они идут в услужение к таким вот продуманным Томпсонам и живут дольше, ибо их направляет и когда надо тормозит рука покровителя.

— Я принёс долг отца.

— Алекс Соколов? — Гэрри снял пенсне, взял салфетку и начал протирать стёкла, с интересом наблюдая за мной слегка исподлобья.

— Да, это я. Восемьсот долларов, как договаривались.

— Откуда у тебя столько денег? — влез в разговор МакКарри, который сидел на диване, закинув ногу на ногу.

— Погоди, Пит… — осадил его Томпсон, — Пусть мальчик ответит. Действительно, откуда у тебя столько баксов, малой?

Мне почему-то казалось, что он издевается. Я ответил:

— Смог получить деньги в долг и неплохо вложить их.

— Наслышан… наслышан… Мебельная фабрика, да? И гаражи…– поинтересовался Гэрри.

— Именно так, — кивнул я, понимая, что смысла отпираться нет. Слухами земля полнится, а за неимением новостей кроме газет, устные «предания» разносятся как бурный ветер.

— Девятьсот долларов…

— Сотню я уже отдал до этого, — тут же сказал я.

— Да-да… Итого, остаётся восемьсот. Ты принёс их все?

— Да, — кивнул я и медленно достал из-за пазухи толстый конверт

— Кто бы сомневался… — неожиданно усмехнулся Томпсон. Вышло это как-то странно и невпопад. Я напрягся.

— Давай, посчитаем, — как будто с издёвкой произнёс ростовщик и кивнул Питу.

Тот вскочил с дивана и забрал у меня конверт с наличными. По отношению к своему двоюродному брату он вёл себя подобострастно.

Гэрри снова нацепил пенсне, открыл конверт и начал пересчитывать баксы. Когда он закончил, то выдвинул один из ящиков стола и бросил туда получившуюся пачку, а взамен неё положил на стол револьвер. Я почувствовал, как по затылку и спине пробежал холодок. Всё идёт совсем не так, как я думал.

— Ну, расскажи нам, откуда у тебя деньги? — со сладкой улыбкой произнёс Томпсон.

— Мне добавить нечего. Фабрика начала приносить успех…

— Послушай, мальчик, я всю жизнь считаю деньги. Свои, чужие, — прервал меня ирландец, — Я знаю все сегодняшние цены на важные товары, которые есть на рынках. Я примерно знаю, сколько зарабатывают владельцы крупных лавок и в этом квартале, и в соседних. Даже если они нам не платят. У меня глаз намётан. И мой опыт говорит следующее: ты врёшь. Ты откуда-то взял деньги, чтобы всё это открыть и запустить…

— Я повторюсь, успешная ставка позволила мне… — начал я, но Томпсон неожиданно бахнул кулаком по столу.

— Деньги отца позволили тебе это сделать! Никакой сопляк не смог бы разбогатеть за это время, особенно такой тупой и необразованный, как ты!

Шестерёнки моего мозга заработали в ускоренном режиме. Штармайер, которого я убил при самообороне, говорил о том, что ирландцы замешаны в инциденте с отцом. Гарри вспомнил, что Иван Соколов собирался встречать кого-то и готовил для этого ружьё. Странный пожар потом.

— Я не понимаю, о каких деньгах идёт речь! — настойчиво произнёс я.

Гэрри переглянулся с Питом, затем снова вперил в меня тяжёлый взгляд и отчеканил:

— Тридцать тысяч долларов. И эти деньги — не его!

Внутри меня как будто разразился гром. Какие ещё такие тридцать тысяч вечнозелёных???

А ростовщик, тем временем, продолжал:

— Я хочу знать — где остаток от этих денег? Ибо я повторюсь, я очень хорошо умею считать. У тебя должно было остаться ещё прилично, Алекс. Где деньги?