Суккуба
Шрифт:
– О да! – загудели, захихикали остальные суккубы, и разговор тут же ушел в сторону. Всем было плевать на Валентину, на то, что с ней будет, и вообще – на все. Мужики и деньги – все, как всегда! – подумалось Тане.
А потом Таня с жадностью, как грузчик после тяжелого трудового дня поглощала все, до чего дотянулись ее руки – суп, картошка-пюре, мясная нарезка, бутерброды с икрой – да чего тут только не было! Ей-ей, на еде в Корпорации точно не экономили.
Неизвестно, на чем они делали такие огромные деньги, чтобы содержать суккубов, инкубов, и весь обслуживающий персонал, но эти прибыли должны быть просто-таки огромными.
Но
Оставшееся от обеда время провели на пляже. Тихо обсуждали происшедшее с Валентиной, рассказывали о том, как встретились с преподавателем, и что он им говорил – у всех это было по-разному. Пытались разговорить и Таню, но она отмалчивалась, отделываясь односложными предложениями, и от нее отстали.
А потом заквакал сигнал, и все потянулись к входу в здание – Таня в числе последних. Ей совсем не хотелось идти, потому что она знала, что скоро последует. По крайней мере она так считала – что знает.
Их всех опять отвели в Зал Испытаний, как его называла Лена, туда, где уже висела прикованная за руки, за ноги и даже за шею Валентина, посверкивающая глазами, как пойманный в западню волк.
И у Тани совсем испортилось настроение. Сейчас ей дадут в руки кнут и заставят истязать девчонку, которая в общем-то ей совсем не безразлична. И самое отвратительное, что ничего Таня с этим поделать не может. Если хочет жить, конечно.
Их поставили перед Валентиной – полукругом, на расстоянии нескольких шагов. Лампа, горящая над головой наказуемой высвечивала ее яростный оскал, копну огненно-рыжих волос, совершенное тело – мечту любого мужчины – и Таня буквально физически чувствовала, как от Валентины идет волна ярости, непокорства, и не было в рыжей бестии ни капли страха. Может потому-то она и нравилась не только Тане, но и девчонкам, которые в общем-то говорили о Валентине даже с сочувствием. Люди любят бунтарей, готовых пойти наперекор системе, как говорится: «Безумству храбрых поем мы песню!»
Но это ничего не меняло. Своя рубашка ближе к телу.
Только одна мысль билась в голове – убьют, или не убьют? Оставят жить, или показательно казнят? Вообще-то, по логике, следовало Валентину казнить. Чтобы другим неповадно было. Но у организаторов зрелища могли быть свои планы, и своя логика, недоступная Тане.
Вперед вышла Лена:
– Итак, вот эта недоделанная суккуба категорически не желает исполнять приказы руководства Корпорации, несмотря на то, что как и вы подписала свой контракт. Мало того – она посмела напасть на персонал Острова, нанесла им тяжкие телесные повреждения, в результате чего несколько сотрудников выведены из строя на достаточно длительное время. Я не буду говорить о том, что преступница обязательно понесет финансовые потери – ее оштрафуют на кругленькую сумму. Это само собой разумеется. Но кроме того, она должна пострадать так, чтобы всем было неповадно повторять ее преступление. Мы хотели ограничиться бичеванием, но нарушительница вынудила нас предпринять гораздо более жесткие меры. Она лишена возможности трансформироваться в боевую форму – а мы можем это сделать. На время. И повторять это до
У Тани на голове волосы встали дыбом. Что придумали эти негодяи?! Как это – лишена способности двигаться? Оставят висеть на привязи? Или…что?!
В круг света вышел инкуб, одетый почему-то в непромокаемый прозрачный плащ. Таня вначале не поняла, что он держит в руках, а когда разглядела – сердца у нее грохнулось к самым пяткам, а по коже прошел морозный холодок – бензопила! Нет, это невозможно! Они не посмеют!
Но мужчина молча дернул за шнур, бензопила схватилась с пол-оборота, завизжала, инкуб что-то в ней поправил, и аппарат тихо забулькал, затарахтел, работая на холостых оборотах, вздрагивая в умелых и сильных руках.
– Начинай! – кивнула Лена, становясь подальше, к стене.
Мужчина погазовал, проверяя бензопилу, та радостно взвизгнула, заверещала, и тогда он шагнул вперед, в висящей на руках Валентине, с яростной гримасой следящей за происходящим. Инкуб поднял бензопилу, поднес ее к белому, гладкому бедру Валентины, задергавшейся в своих путах, и тогда…
Таня ударила всей своей мощью! Не понимая, что делает, движимая одним лишь инстинктом!
Инкуб дернулся, едва не коснувшись визжавшей бензопилой дернувшейся ноги Валентины, упал на колени, бросив забулькавшую на холостых оборотах бензопилу, пополз к Тане, выпучив глаза, затуманенные бесконечным обожанием:
– Госпожа! Госпожа! Я люблю тебя, госпожа! Что я могу для тебя сделать! Только прикажи! Госпожа!
– Освободи ее! – крикнула Таня, даже не думая, что говорит. Ее будто несло по волнам – будь, что будет! Выживет, значит – выживет! Второй удар она направила на Валентину – тоже не думая, по наитию. И когда бензопила срубила путы, освободив преступную бунтарку, та тоже поползла к Тане, бессмысленно вытаращив глаза, и пытаясь обнять, поцеловать ноги «госпожи».
– Не надо ее трогать! – срывающимся голосом крикнула Таня, обращаясь к онемевшей Елене, застывшей соляным столбом – Я буду время от времени ее заколдовывать, и она будет исполнять, что я скажу! Не надо ее мучить! Я сделаю все, что вы захотите – только не мучайте! Это мерзко! Так только фашисты делали!
Таня не понимала, зачем добавила про фашистов – просто первое что пришло в голову. И вряд ли было аргументом для Елены, открывшей рот от изумления.
– Сиди спокойно! – приказала Таня, даже не удивившись, откуда в ее голосе образовалась такая властность. Валентина тут же притихла, как собачка, которой строгий хозяин запретил есть уличное дерьмо и падаль, и села, пожирая госпожу влюбленными глазами.
– Поселите нас вместе – и я обещаю, что она больше не выкинет никаких выкрутасов! А я буду следить за ней! Клянусь!
– Госпожа! Госпожа! – инкуб попытался обнять ноги Тани, но она с отвращением его отпихнула, толкнув ногой в плечо – Иди, и убейся об стену, мразь!
И тут же пожалела о том, что сказала – инкуб мгновенно вскочил и побежал к стене, разгоняясь все быстрее и быстрее, наклонив голову, как атакующий бык!
– Стой! – крикнула Таня прежде, чем мозги мужчины потекли по стене – Стой на месте и не двигайся!
– Вот так, значит? – с непонятной интонацией сказала Лена, подходя ближе, и заглядывая в глаза Тане – Будешь за нее отвечать?