Султан и его враги. Tom 1
Шрифт:
С громким угрожающим криком бросился Сади к мечети.
— Что тебе надо от девушки, грек? — закричал он, решительно подходя к дрожащей девушке.
Грек злобно оглянулся на неожиданного защитника. Турчанка упала на колени и с умоляющим видом протянула руки, как бы прося у Сади помощи и защиты.
— Ради Аллаха, — прошептала она, — заступись за меня.
Как змея, неожиданно настигнутая опасностью, оставляет свою жертву, точно так же и грек, увидя Сади, поспешил оставить девушку.
— Ты все-таки не уйдешь от меня! — уходя,
Затем он неслышно скрылся за деревьями. Сади подошел к дрожащей девушке, которую он видел в первый раз и которая глядела на него глазами, полными слез.
— Кто ты? Я отведу тебя к твоему отцу, — сказал Сади ласковым голосом, протягивая девушке руку.
— У меня нет ни отца, ни матери, ни брата, — отвечала девушка печально.
— Значит, ты сирота? Как тебя зовут и где ты живешь?
— Меня зовут Реция, я была единственной дочерью мудрого Альманзора! Защити меня от грека! Он покушается на мою жизнь, и я думаю, что он же причина смерти моего дорогого брата Абдаллаха. Однажды утром его нашли убитым на базаре, но убийца притащил его туда уже мертвым, чтобы скрыть следы. Мой несчастный отец поспешил туда и без памяти упал на труп своего единственного сына!
— Разве у твоего брата были враги, если он пал жертвой убийцы?
— Грек часто ходил около нашего дома, и, вероятно, между ним и братом произошла ссора! Когда мы похоронили моего брата, нас снова постигло несчастье. Мой отец Альманзор должен был отправиться в путешествие. Мне ни за что не хотелось отпускать его, потому что я боялась остаться одна в старом, мрачном доме. Однако отец все-таки уехал и больше не возвратился. Одни говорили, что он утонул, другие — что на него напали разбойники и убили.
— Бедная Реция! Сади, сын Рамана, принимает большое участие в твоем горе, — сказал молодой человек, сильно взволнованный рассказом красавицы.
— Когда я осталась одна, грек стал преследовать меня, не давая покоя даже в моем собственном доме. Я позвала на помощь соседей, но один старый еврей сказал, что он знает грека, который является верным слугой могущественной принцессы Рошаны, и что поэтому опасно делать ему что-либо неприятное. Тогда я заперлась и не выходила никуда, но Лаццаро, так зовут грека, нашел и тут дорогу. Он перелез через высокую каменную стену, окружавшую дом. Я успела убежать в другой дом моего отца! Сегодня вечером я пошла помолиться в мечеть и, выходя из нее, опять встретила моего преследователя. Его взгляд загипнотизировал меня, так что я была не в состоянии сопротивляться.
— Не бойся ничего, я с тобой, бедняжка!
— Этот грек — мой злой дух! Я боюсь его и не могу никуда скрыться от него.
— Я провожу тебя домой. Твоего брата убили, твой отец погиб, у тебя пет никого из близких — возьми меня в свои защитники.
— У тебя благородное сердце! Я вижу, что ты желаешь мне добра! Благодарю тебя за твое заступничество, но прошу тебя — оставь меня одну!
Только в эту минуту девушка вспомнила, что ее лицо открыто, и поспешно закрылась покрывалом.
— Я никогда не забуду лица, которое Аллах позволил мне увидеть сегодня, оно навсегда запечатлелось в моем сердце! — сказал молодой человек, протягивая руку девушке, все еще стоявшей на коленях, чтобы поднять ее. — Я исполню твою просьбу и оставлю тебя, но одного ты не можешь мне запретить, это — любить тебя!
— Иди, прошу тебя, иди, — дрожащим голосом прошептала девушка, затем она быстро исчезла за деревьями.
Сади молча глядел ей вслед. Он вдруг совершенно преобразился. Он почувствовал, что полюбил и что Реция, сирота, дочь Альманзора, во что бы то ни стало должна принадлежать ему.
III. В развалинах у дервишей
Поздно вечером в этот же день по улице Капу в Скутари шел человек, направляясь к находящимся в конце улицы старым деревянным воротам.
Этот человек был одет в темный кафтан, на голове его был повязан по-арабски зеленый платок, концы которого падали по обе стороны головы.
Когда он подошел к фонарю, висевшему у ворот, можно было различить, что верхняя часть его лица закрыта блестящей золотой повязкой. Никто не видел, как он вышел из ворот. За воротами шла широкая дорога, обсаженная каштановыми и апельсиновыми деревьями, которая вела в любимый летний дворец султана. Незнакомец держался в тени деревьев. Ночь уже наступила, и луна показалась на горизонте.
Когда дорога начала подниматься в гору, таинственный незнакомец оглянулся вокруг и свернул на маленькую проселочную дорогу, уходящую в сторону.
Эта дорога шла сначала вверх, потом спускалась в долину, где виднелось нагромождение стен, полуразрушенных башен и столбов, среди которых поднимались вершины деревьев. Старые развалины, освещенные луной, представляли собой странное, волшебное и таинственное зрелище. К этим-то развалинам и направился незнакомец в золотой маске. Он пошел к тому месту, которое густо заросло кустарником.
Чем ближе он подходил, тем яснее доносился до него шум голосов. Казалось, этот шум был ему хорошо знаком, потому что он не обращал на него никакого внимания. Это молились дервиши.
Человек в золотой маске незаметно подошел к развалинам, скрываясь в тени деревьев. У самой земли, полускрытое кустами, было сделано отверстие. Незнакомец наклонился и исчез в развалинах.
Недалеко от этого места на поросшем мхом обломке камня сидел старый дервиш с длинной седой бородой, турецкий монах. На шее у него висел целый ряд амулетов, с его губ машинально сходили слова: «Велик Аллах, а Магомет — его пророк».
В это время на дороге из Константинополя показалась карета и стала приближаться к развалинам.