Сумеречный пет
Шрифт:
Эх, выбраться бы наверх. Правда, сдается мне, тут не каждый альпинист справится. А я так вообще буду лететь голова-попа-голова-попа, пока не превращусь в мясной рулет. Хотя и то польза — овцам с баранами будет разнообразие в рационе. Высоко, конечно, тут, метров пятьсот-шестьсот, а по ширине пастбище и того больше в несколько раз. Мда, подписался я незнамо на что. Ищи теперь иголку в стоге сена.
— Сотник! — один из камней у травы вдруг вскочил на ноги и поклонился Эу.
Я с удивлением рассматривал гно, в каких-то серых обмотках и с длинной палкой в руках. Ничего необычного — гном, как гном. Разве что худой, да переднего зуба не хватает. Значит,
— Как тут?
— Тихо, милостью Отца, — отозвался гно, но вид у него был встревоженный, я бы даже сказал, испуганный. — Но Лубфел жаловался, что вчера внизу, у самого прохода, слышал какие-то звуки.
Эу кивнула, будто гно подтвердил ее мысли, и подозвала пару арбалетчиков. После коротких наставлений парни двинулись вперед, хотя по их походке было видно, что им это не доставляет ровно никакого удовольствия. Я же чувствовал себя в относительной безопасности. Конечно, гно это не мой храбрый Хло, но толпа вооруженных невысокликов тоже неплохо.
Мы спустились по горной тропке, пройдя перепутье. Позади осталась относительно ровная дорога, ведущая ко вторым воротам, а впереди, ловко ныряя вниз и спеша к ручью, виднелся проход между камнями. Теперь движения отряда стали нарочито медленными и осторожными. Арбалетчики подняли оружие, готовясь пустить болт в неведомого противника, который сейчас вдруг ринется на них. Я тоже на всякий случай взял лук и вложил стрелу в тетиву. Чего там нас ожидает за поворотом?
Сначала я услышал свист болта. Впереди что-то лязгнуло, видимо, гно попал в цель, точнее в доспех, а потом произошло странное. Та часть отряда, что уже успела зайти за поворот, точно застыла: кто изумленно, кто в страхе, раскрыв рты. Они напоминали героев, внезапно увидевших Медузу Горгону. Оставшаяся часть десятка стала спешно отступать назад, ничуть не думая спасать своих товарищей. Я же замер ровно посередине, в вечном вопросе куда броситься: к умным или красивым. Пока мой бедный мозг разрывался, на дороге показался медленно и уверенно шагающий к своей добыче гном. В правой его руке был зажат меч, а в левой горел черным пламенем посох с прозрачным кристаллом. И все бы ничего, но судя по разложившемуся лицу, этот гном умер много лет назад.
Москва, башня «Эволюция», конференц-зал компании Verravia Corporation
— …Утрачен полный контроль над игрой, — прочитал последние строчки своего отчета плотный высокий мужчина с ежиком и, проведя рукой по колючей голове, сложил листок вдвое.
Он еще раз оглядел собравшихся — пятерых воротил игрового бизнеса, начинавших когда-то студентами, не надеясь на реальное обогащение от своего общего увлечения. Они до сих пор были вместе, но не из-за крепкой дружбы, а страха остаться в одиночестве. Взвод личной охраны, бронированные автомобили, огороженные коттеджи с высоким забором и колючей проволокой — ничего уже не могло вернуть им спокойный крепкий сон. Страх предательства давно въелся в разум каждого. И чем богаче они становились, тем сильнее боялись.
— Спасибо Грише с его светлой идеей отдать питание, управление серверами и базами данных центральному ядру игры, — зло глядел из-за впавших глазниц один из пяти. — «Мы первые, кто применит технологию квантовых компьютеров с четвертичной логикой, чтобы игра осознала себя как личность», — передразнил он компаньона.
— Если бы не один умник, который решил, что сервера нужно поместить в полностью изолированный бункер
— Захар, Гриша, сейчас не время грызть друг другу глотки. — Прервал их спокойный голос жилистого старика во главе стола. — Пашенька, новостей про этого Кирилла нет?
— Пока нет, — ответил «Еж». — Все шерстим, Михаил Геннадьевич.
— Шерстите, шерстите. Авось что и выгорит. Хотя и «Миротворцы» тоже молчат.
— У тебя там свой человечек? — наклонился вперед на тревожно затрещавшем кожаном кресле толстый, с редкими волосами, причесанными набок, старик.
— Есть, Эльдар, конечно есть. Не могу же пустить все на самотек.
— Может, этих «Миротворцев» завалить? — добродушно предложил пожилой бугай.
— Дима, давай всю столицу завалим тогда. Ты читал сводку о новом альянсе?
— Читал, конечно. Но сам знаешь, отруби змее голову…
Павел напрягся, неужели и правда опять на мокрое подпишут? Само собой, не ему лично, начальнику службы безопасности руки марать, но все равно неприятно. Не из-за человеколюбия, Еж давно перестал чувствовать по отношению к окружающим какие-либо эмоции. Просто придется опять со стороны кого нанимать. В своих пацанах Павел хоть и был уверен, но привлекать их к зачисткам не любил. Только если время сильно поджимало.
— Дима, боюсь, там такой Змей Горыныч вырос, что даже не о трех головах, — вкрадчиво поделился Михаил Геннадьевич. Он вообще был весь такой спокойный, рассудительный, увидишь на улице одного — не дед, а божий одуванчик. Однако Павел знал, насколько обманчиво это впечатление. При желании любому яйца на кулак намотает. — Прощелкали мы момент. Надо было жестче действовать, намного жестче.
— Так давай…
— Поздно, уже поздно. Теперь нам придется взвешивать каждый шаг, каждое действие.
— Но мы же до сих пор владеем информацией, — вмешался Григорий Иосифович. — У нас есть лазер. У нас есть лояльные кланы. Еще часть мы можем просто купить.
— И мы все это сделаем, — кивнул Геннадьевич. — В свое время. Но четыре объекта прошли через лазер и половина из них… умерли. А те, кто остались, не подчиняются. Представляете, что будет, если информация просочится в СМИ?
— Все из-за этого молокососа, — скривился Захар.
— В том числе. Поэтому нам надо подумать, как максимально усложнить ему жизнь. Понимаете?… Э, Пашенька, скажи Верочке, чтобы чайку нам заварила. С бергамотом и мелиссой. Мы с ребятами тут надолго… Ну что, дорогие мои, сначала подумаем над экономической блокадой?
Третий народ
— Эу! Эу! — я затряс окоченевшую сотницу.
Мертвый гном медленно приближался. Он вообще не торопился. Переваливался с ноги на ногу, будто каждый шаг давался ему с трудом. Доспехи сходились и расходились, обнажая его мертвую, обвисшую плоть. Пустые глазницы горели серым пламенем, обжигая надбровные дуги.
— Эу! — последний раз толкнул я Прыг-скок и, рванув вперед, кувыркнулся и проскочил перед мертвяком.
Вырвавшись из тесноты прохода, я оказался на просторной площадке. С одной стороны здесь растекалась вширь речка, с другой виднелся еще один тоннель, видимо, через который и пришел мертвяк. Света тут почти не было, единственным ориентиром служили полыхающие глаза зомбака да кристалл на посохе.