Сумерки
Шрифт:
Кристина вернулась с сумкой, набитой старой одеждой и всякой косметикой. Теперь на ней были бежевые вельветовые джинсы и зеленая блузка, а на Джое – синие джинсы и ковбойская рубашка – предмет особой гордости. Новую экипировку было бы нелишне хорошенько выгладить, но она по крайней мере была куда чище и свежее того, что они носили с тех самых пор, как покинули обреченный дом Мириам Рэнкин. В самом деле, несмотря на складки на блузке, Кристина выглядела сногсшибательно, и у Чарли при одном взгляде на нее затрепетало в груди.
К тому времени, как они вышли из ресторана, прихватив с собой пару гамбургеров для Чубакки, на город опустилась ночь и дождь поутих. Слегка моросило, и тяжелый, насыщенный влагой воздух угнетал дыхание, однако, похоже, необходимость постройки ковчега отпала. Пес почуял запах бутербродов, догадался, что это для него, так что пришлось скормить их ему тут же, не дожидаясь возвращения в гараж. Он уплел их прямо перед входом в ресторан, на что Кристина заметила:
– Знаете, у него даже повадки те же, что были у Брэнди.
– Ты же всегда говорила, что у Брэнди дурные повадки, – напомнил Джой.
– Именно это я и хотела сказать.
Теперь, когда гроза отступила, улицы заполнили студенты Калифорнийского университета, спешившие кто в ресторан поужинать, кто в кино; было полно праздношатающихся зевак, глазеющих на витрины, и театралов, коротавших время, оставшееся до начала вечернего спектакля. Калифорнийцы ненавидят дождь и после грозы, подобно сегодняшней, высыпают на улицы, пребывая почти в карнавальном настроении. Чарли с сожалением уходил отсюда: посреди сошедшего с ума мира Вествуд-Виллидж создавал ощущение оазиса душевного здоровья, и он чувствовал благодарность за ту короткую передышку, которую они здесь нашли.
Днем, когда ставили машину, гараж был почти полон и им пришлось переехать на самый нижний уровень. Сейчас, спускаясь в лифте, они ощущали приподнятое настроение, что всего несколько часов назад казалось невозможным. Не было более веского доказательства того, что бог существует и что жить в этом мире совсем неплохо, чем хороший ужин и безмятежная прогулка по оживленным улицам, когда не боишься, что тебя в любой момент могут застрелить.
Но настроение упало, едва открылись двери лифта.
Освещение перед самим лифтом было отключено. По обе стороны в глубине гаража горело несколько тусклых лампочек, были видны ряды машин, грубые бетонные стены и массивные несущие колонны, но пространство перед ними окутывала тьма. Казалось маловероятным, что три или четыре лампы перегорели одновременно.
Эта тревожная мысль мелькнула в голове Чарли, как только раздвинулись двери лифта. Он не сделал еще и шага, как вдруг Чубакка разразился лаем, увидев впереди густые тени. Внезапно пес стал невероятно злобным, словно охваченный бешенством, однако не рвался из лифта прочь в погоню за тем, кто вызвал его гнев, и это, было плохим знаком – что-то нехорошее подстерегало там, в темноте.
Чарли протянул руку, чтобы нажать кнопку.
Что-то просвистело и ударило в стену, в пяти сантиметрах от Кристины. Пуля. В металлической панели зияла дыра. Звук от выстрела был как запоздалая мысль.
– На пол! – крикнул Чарли и нажал кнопку. Раздался второй выстрел, и пуля попала в двери, которые в этот момент начали сдвигаться. Под аккомпанемент собачьего лая и крика Кристины Чарли нажал кнопку верхнего этажа, наконец двери закрылись, и они, словно пойманные в клетку, тронулись вверх. И Чарли показалось, что, пока они поднимались из этого бетонного колодца, он слышал еще один, последний выстрел.
Убийцы, планируя покушение, не приняли в расчет, что собака мгновенно учует их и поднимет такой шум. Они не хотели убивать свою жертву в кабине лифта, а ждали, что Кристина с Джоем выйдут из него. Случись все так, как планировалось, они стреляли бы наверняка и сейчас Джой или его мать – или оба – уже были бы мертвы.
Так или иначе, но все покушавшиеся находились на нижнем уровне гаража. Если бы они предусмотрели такую случайность, если бы они предвидели возможность того, что их жертва окажется начеку и не покинет кабину лифта, они могли бы поставить своих людей и наверху. Могли поставить стрелков на каждом этаже, где останавливается лифт.
«Как они вычислили нас? – в смятении пытался понять Чарли, пока Кристина поднималась с пола. – Черт побери, как!» Он сжал пистолет, который не вынимал с тех пор, как утром ушел на свидание с Грейс Спиви, и направил его прямо перед собой, на двери лифта.
Лифт остановился на последнем этаже. Открылись двери. Тусклый желтый свет. Серые бетонные стены. Призрачно мерцали контуры машин, стоявших в тесных боксах. Вооруженных людей видно не было.
– Идем! – сказал Чарли.
И они пустились бегом, опасаясь, что нападавшие следуют за ними по пятам.
Глава 39
Они бежали по Хилгард-авеню, потом дальше, от Калифорнийского университета и деловой части Вествуда к дорогому и тихому пригороду. Чарли было спокойнее, когда их скрывала тень, и тревожно в островках света вокруг уличных фонарей, где их – единственных на улице – было легко обнаружить. Несколько раз они поворачивали, пытаясь найти укрытие около роскошных вилл.
Постепенно становилось ясно, что они оторвались от преследователей, хотя и знали, что долго еще не будут чувствовать себя в полной безопасности.
Дождь кончился, и в воздухе висел легкий туман, но к тому времени, когда Чарли стал подыскивать машину, они, хоть и были в плащах, снова вымокли и замерзли.
Машины стояли вдоль тротуара под пропитанными влагой коралловыми деревьями и пальмами, и Чарли, воровато оглядываясь, пробовал открыть дверцы, молясь, чтобы никто не наблюдал за ними из соседних домов.
Первые три не поддались, а дверца четвертой, желтого «Кадиллака», изготовленного года два назад, открылась.
Кристине и Джою он жестом велел садиться в машину скорее.