Сумма теологии. Том II

Аквинский Фома

Этому противоречат слова Дионисия о том, что «демоны по природе не злы» [276] .

Отвечаю: все сущее, поскольку оно сущее и обладает своею частной природой, имеет естественную склонность к некоторому благу (ведь оно происходит из благого начала, а следствие всегда обращено к своему началу). Затем, случается, что с частным благом соединяется толика зла (так [например] с огнем соединено зло истребления других вещей), но с всеобщим благом не соединено никакое зло. Таким образом, если есть нечто, чья природа имеет склонность к некоторому частному благу, оно может быть по природе склонно и к некоторому злу но не как именно злу, а акцидентно, как соединенному с некоторым благом. Однако если хоть что-нибудь в его природе склонно к благу как таковому, то тогда по своей природе оно не может быть склонно к злу. Далее, очевидно, что любая умная природа склонна к благу как

таковому, которое она воспринимает и которое является объектом ее воли. Следовательно, коль скоро демоны суть умные субстанции, они никоим образом не могут иметь естественной склонности к какому-либо злу. Значит, они по природе не злы.

276

De Div. Nom. IV 23.

Ответ на возражение 1. Августин упрекает Порфирия за высказывание, что будто бы демоны лживы по природе, со своей стороны утверждая, что они таковы не по природе, а по собственному пожеланию. Ведь Порфирий полагал их лживыми по природе потому, что был уверен: демоны – это животные с чувственною природой, а чувственная природа испытывает склонность к некоторым частным благам, с которыми может быть соединено зло. В этом случае, действительно, они могли бы иметь естественную склонность к злу хотя и акцидентно, в той мере, в какой зло соединено с благом.

Ответ на возражение 2. Злоба некоторых людей может быть названа естественной либо вследствие их привычки, которая суть вторая натура, либо же – естественной склонности к некоторой особой страсти со стороны их чувственной природы (ведь говорят же об иных как о по природе вспыльчивых или похотливых), но не со стороны их умной природы.

Ответ на возражение 3. Диким зверям в их чувственной природе присуща естественная склонность к некоторым частным благам, с которыми соединено определенное зло; так, лиса, ища свою добычу, естественным образом включает в свою сноровку плутовство. Но быть хитрой не является злом лисы, ибо хитрость принадлежит ей по природе; ведь и жестокость собаки, по замечанию Дионисия, не зло [277] .

277

De Div. Nom. IV, 25.

Раздел 5. Озлобился ли дьявол в силу извращенности собственной воли в первое же мгновенье своегосотворения?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что дьявол озлобился в силу извращенности собственной воли в первое же мгновение своего сотворения, ибо сказано о дьяволе: «Он был человекоубийца от начала» (Ин. 8:44).

Возражение 2. Далее, по словам Августина, отсутствие формы сотворенного предшествовало его оформлению не в порядке времени, а в порядке природы [278] . Затем, согласно ему же, «небо», о котором говорится, что оно было сотворено в начале, обозначает пока еще не полностью оформленную ангельскую природу, а когда читаем: «И сказал Бог: «Да будет свет!» – и стал свет» (Быт 1:1), то под этим должно разуметь полное оформление ангела посредством его обращения к Слову [279] . Следовательно, природа ангела и свет были сотворены одновременно. Но в тот же самый миг, в который был сделан свет, он был отделен от «тьмы», под каковою обозначены падшие ангелы. Таким образом, в первое же мгновенье своего сотворения некоторые ангелы были созданы блаженными, а некоторые – грешными.

278

Gen. ad Lit. 1,15.

279

Gen. ad Lit. Il, 8.

Возражение 3. Далее, грех противоположен заслуге. Но некоторые из умных природ могут обрести заслугу в первый же миг своего сотворения, например, душа Христа или благие ангелы. Следовательно, подобно этому и демоны в первое же мгновенье своего сотворения могут грешить.

Возражение 4. Кроме того, ангельская природа могущественней природы телесной. Но телесная вещь начинает действовать в первое же мгновенье своего сотворения; так, огонь сразу же устремляется вверх. Поэтому ангелы тем более могли начать действовать в первый же миг своего сотворения. Далее, это действие было или упорядоченным, или беспорядочным. Если [только] упорядоченным, то значит [все] они имели благодать и тем заслужили блаженство. Но, как уже было сказано, за заслугой ангела незамедлительно следует награда (62,5). Таким образом, они [все] мгновенно стали бы блаженными, и потому уже никто из них не мог бы грешить, а это не так. Отсюда следует, что они согрешили неупорядоченным действием в первое же мгновенье [своего сотворения].

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «И увидел Бог все, что Он создал, – и вот, хорошо весьма» (Быт. 1:31). Но среди созданного были и демоны. Следовательно, некоторое время демоны были хорошими.

Отвечаю: иные утверждали, что демоны были злы с первого же мгновенья своего сотворения, но не по природе, а вследствие согрешения их собственной воли, поскольку сразу же после своего сотворения дьявол отвратился от праведности. Кто удовлетворяется таким мнением, тот, по словам Августина, еще не единомышлен с теми манихейскими еретиками, которые учили, что природа дьявола зла сама по себе [280] . Однако же это мнение противоречит авторитету Священного Писания, в котором говорится о дьяволе, выведенном под образом царя Вавилонского: «Как упал ты…Денница, сын зари!» (Ис. 14:12); и о нем же, выведенном под образом царя Тирского: Ты находился в Едеме, в саду Божием» (Иез. 28:13). Поэтому указанное мнение было по здравому разумению признано учителями заблуждением.

280

De Civ. Dei XI, 13.

Другие [в свою очередь] говорили, что ангелы с первого же мгновенья своего сотворения могли грешить, но не грешили. Однако и им возражали на том основании, что если два действия следуют одно за другим, то кажется невозможным, чтобы они произошли одновременно. Но очевидно, что ангельское согрешение было действием, последовавшим его сотворению, поскольку результатом действия сотворения было бытие ангела в истине, а результатом действия согрешения – его бытие злым. Отсюда кажется невозможным, чтобы ангел был злым с первого же мгновенья своего существования.

Подобный аргумент, однако, неудовлетворителен, ибо основывается на допущении, что благо движется только тем движением, которое измеряется временем и осуществляется последовательно [от места к месту]. В самом деле, если пространственное движение последует изменению, то изменение и пространственное движение не могут завершиться одновременно. Но если изменения мгновенны, то первое и второе изменение могут произойти одновременно, как одновременно происходит освещение луны солнцем и атмосферы – луной. Но очевидно, что сотворение мгновенно, как мгновенно и движение ангельской воли, поскольку, как уже было сказано, она не нуждается ни в аналогии, ни в дискурсивном рассуждении (58,3). Следовательно, нет ничего, что бы воспрепятствовало сотворению и свободной воле осуществиться одновременно.

Поэтому должно утверждать, что, напротив, совершенно невозможно, чтобы ангел согрешил в первый же миг [своего сотворения] в результате неупорядоченного действия свободной воли. В самом деле, хотя вещь и может начать действовать в первое же мгновенье своего существования, однако то действие, которое она начинает вместе с обретением бытия, исходит от действователя, обусловившего ее природу, подобно тому, как и направленное вверх движение огня проистекает из произведшей его причины. Следовательно, если природа чего-либо обусловливается ущербной причиной, которая также может являться причиной его ущербного действия, то в первый же миг своего существования оно может начать ущербное действие; так [например] нога, будучи ущербной от рождения вследствие ущербности породившего ее начала, сразу начинает хромать. Но действователь, сообщивший ангелам их бытие, а именно Бог, не может быть причиной греха. Следовательно, нельзя говорить, будто бы с первого же мгновенья своего сотворения дьявол был злым.

Ответ на возражение 1. Августин говорит, что выражение «сначала диавол согрешил» (1 Ин. 3:8) «следует понимать так, что он согрешает не от того начала, когда он был сотворен, но от начала греха» [281] , ибо, согрешив, он уже навсегда пребудет в грехе.

Ответ на возражение 2. То отделение света от тьмы, в котором демонские грехи обозначены словом «тьма», должно разуметь как состоявшееся в предвидении Бога. Поэтому Августин и говорит, что «только тот, Кто отделил свет от тьмы, мог предвидеть еще прежде, чем они пали, что они падут» [282] .

281

De Civ. Dei XI, 15.

282

De Civ. Dei XI, 19.