Сумма теологии. Том II
Шрифт:
Дело в том, что причину этого упорства следует усматривать не в тяжести греха, а в состоянии их природы или расположения. В самом деле, Дамаскин говорит, что «смерть для людей является тем же, что падение для ангелов» [307] '. Из этого ясно, что все смертные грехи людей, тяжкие и не очень, простительны перед лицом смерти, тогда как после смерти они уже более не прощаются и сохраняются навсегда.
Итак, чтобы выявить причину такого упорства, следует вспомнить, что желательная способность во всем распределена сообразно способности постижения, которая движется первой как своим двигателем. Притом, коль скоро чувство схватывает частные предметы, а ум – универсалии, чувственные пожелания направлены на частные блага, в то время как воля – на всеобщее благо, о чем было сказано выше (59, 1). Затем, постижение ангела отличается от человеческого в том отношении, что ангел своим умом постигает неподвижно (подобным образом
307
DeFideOrth.il.
Ответ на возражение 1. Благие и злые ангелы равно обладают свободой воли, но – согласно расположенности и обусловленности их состояния, как о том было сказано.
Ответ на возражение 2. Милость Господня отпускает грехи тем, кто раскаялся; неспособным же к раскаянию, неподвижно прилепившимся к греху милость Господня [грехи] не отпускает
Ответ на возражение 3. Первый грех дьявола сохраняется в нем не потому, что он верит в возможность получения желаемого, а в связи с наличием самого пожелания. Так, [например] если человек верит, что он способен совершить убийство, и желает его совершить, но впоследствии силы покидают его, его желание убить может остаться, и [не исключено, что] он совершил бы убийство, если бы все еще мог.
Ответ на возражение 4. То обстоятельство, что человек согрешил по наущению другого, отнюдь не единственная причина возможности отпущения ему греха. Следовательно, приведенный аргумент несостоятелен.
Ответ на возражение 5. Действие демона двояко. Одно проистекает из намерения воли, и строго говоря, оно и есть его собственное действие. Такое действие со стороны демона всегда нечестиво, ибо хотя порою он и делает нечто доброе, все же он делает это не по доброму (например, когда он говорит правду с целью обольщения, или когда с превеликой неохотой верит и признает истину, принуждаемый к тому несомненностью обстоятельств). Другой вид действия естественен для демона, и его благостность свидетельствует о благости [демонской] природы. Но даже и такие благие действия он стремится употребить во зло.
Раздел 3. Присутствует ли в демонах печаль?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что в демонах нет печали. В самом деле, коль скоро печаль и радость суть противоположности, они не могут одновременно присутствовать в одном и том же субъекте. Но в демонах присутствует радость; так, Августин в своих писаниях, направленных против манихеев, говорит: «Демон имеет власть над теми, кто презрел заповеди Божий, и эта пагубная власть радует его» [308] . Следовательно, в демонах нет печали.
308
DeGen.ContraManich.il, 17.
Возражение 2. Далее, печаль порождает страх, ибо то, что обусловливает печаль в настоящем, при своем ожидании обусловливает страх. Но в демоне нет страха, ибо, согласно Иову, «он сотворен бесстрашным» (Иов. 41:25). Следовательно, в демонах нет печали.
Возражение 3. Далее, печалиться из-за зла есть благо. Но демоны не могут совершать благие действия. Поэтому они не могут печалиться, по крайней мере, относительно зла греха, каковая печаль суть угрызения совести.
Этому противоречит следующее: грех демона превосходит грех человека. Но человек казнится печалью из-за своих греховных удовольствий, согласно сказанному: «Сколько славилась она и роскошествовала, – столько воздайте ей мучений и горестей» (Откр. 18:7). Следовательно, тем более сверх меры прославлявший себя дьявол должен быть наказан тоской и печалью.
Отвечаю: страх, печаль, радость и тому подобное, если рассматривать их как страсти, не могут присутствовать в демонах, поскольку они свойственны чувственным пожеланиям, представляющим собою силу в телесном органе. Однако если под ними понимаются простые волевые акты, то они могут присутствовать в демонах. И [в этом смысле] надлежит говорить, что в них имеется печаль, поскольку печаль, обозначающая простой акт воли, есть не что иное, как неприятие волей того, что есть, или же того, чего нет Но очевидно, что демоны желали бы многому из того, что есть, не быть, и быть тому, чего нет; так [например] зависть подвигает их желать, чтобы спасенные были прокляты. Поэтому справедливо говорить, что им присуща печаль, и прежде всего потому, что самое их наказание противно их воле. Кроме того, они и лишены счастья, которого желают естественным образом, и их злая воля обуздывается во многих отношениях.
Ответ на возражение 1. Радость и печаль являются противоположностями относительно одной и той же вещи, но никак не разных вещей. Следовательно, нет ничего, что бы препятствовало человеку печалиться об одном и радоваться другому особенно в том случае, если под печалью и радостью подразумеваются простые акты воли, поскольку не только в разных вещах, но даже в одной и той же вещи может одновременно быть и нечто желательное, и нечто нежелательное.
Ответ на возражение 2. В демонах присутствует как печаль, вызванная существующим злом, так и страх перед злом грядущим. Когда же говорится, что ион сотворен бесстрашным «, то это следует понимать в смысле страха Божия, удерживающего от греха. О нашем же случае сказано в другом месте, а именно что «бесы веруют – и трепещут» (Иак. 2:19).
Ответ на возражение 3. Печаль о зле греха из-за греха есть свидетельство благости пожелания, которой противоположно зло греха, а печаль о зле наказания из-за наказания за зло греха есть свидетельство благости природы, которой противоположно зло наказания. Поэтому Августин и говорит, что «скорбь от потери блага во время наказания свидетельствует о доброй природе» [309] . А так как демон обладает извращенной и упорствующей [во зле] волей, то он не печалится о зле греха.
309
De Civ. Dei XIX, 13.
Раздел 4. Является ли наша атмосфера местом наказания демонов?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что наша атмосфера не является местом наказания демонов. В самом деле, природа демона духовна. Но духовная природа не занимает места. Следовательно, нет никакого места наказания демонов.
Возражение 2. Далее, грех человека никак не тяжелее демонского. Но местом наказания человека является ад. Поэтому тем более местом наказания демонов должен быть он, а никак не темная атмосфера.
Возражение 3. Далее, демоны казнятся огненной мукой. Но в темной атмосфере нет никакого огня. Следовательно, темная атмосфера не является местом наказания демонов.
Сказанному противоречат слова Августина о том, что эта темная атмосфера «служит им своего рода темницей вплоть до самого судного дня» [310] .
Отвечаю: ангелы по своей природе стоят на полпути между Богом и людьми. Порядок же божественного провидения таков, что он обеспечивает благоденствие низших порядков через посредство [порядков] высших. Благоденствие человека божественный промысел определяет двояко: во-первых, непосредственно, когда человек влечется к благу и удерживается от зла, и этому способствуют благие ангелы. Во-вторых, косвенно, через упражнение в борьбе с противником. Последнее было необходимо для того, чтобы человек достигал состояния блаженства благодаря борению со злыми духами, дабы и они приносили пользу в естественном порядке. Поэтому демонам назначено два места наказания: одно в связи с их грехом, и это ад, другое же – для искушения человеков, и это место их наказания называют темной атмосферой.
310
Gen. ad Lit. Ill, 10. Августин дает следующее физическое толкование: «Воздух заполняет все пространство от светозарного неба до жидкой воды и сухой земли. Между тем, влажные испарения проникают не все это пространство, а доходят лишь до тех пределов, откуда воздух начинает называться землею… Верхний же слой воздуха, тихий и безветренный, соединяется с небом… Если до своего грехопадения падшие ангелы находились со своим князем, тогда архангелом, а теперь – дьяволом, в этой области… то нет ничего удивительного в том, что после своего падения они были низринуты в ту туманную среду, где воздух насыщен испарениями, которые… производят своими движениями ветры, молнии и громы, сгущаясь, создают облака, сгущаясь еще больше – дождь, сгущаясь и замерзая – снег и град и т. д.».