Суп из птичьих гнезд
Шрифт:
– Не в лесу, а в машине, в бардачке которой лежит пистолет. Чем быстрее мы отсюда исчезнем налегке, тем больше шансов дожить до старости. Я не хочу из-за этого умирать! Ни одно золото мира не стоит человеческих жизней, тем более наших! Бросай его, пошли отсюда!
– Слушай, – голос Таи внезапно смягчился, – а что тебе Аристарх еще сказал?
– Что-то вроде: «Отдай Шу…» – я настороженно смотрела на подругу.
– Ага! – она довольно улыбнулась и стала похожа на сытую пантеру. – Он не сказал:
– И что? – вконец рассердилась я. – Придумала бы что-нибудь поумнее! Лишь бы только не…
В этот момент по шоссе мимо нас, одна за другой пронеслись две милицейские машины, как раз в ту сторону, откуда мы приехали.
– Выходим! – скомандовала я, мы вылетели из машины и бросились в лес. Тая что-то замешкалась, но я не рискнула кричать, опасаясь привлечь чье-нибудь внимание. Кого именно я собиралась встретить в полуночном подмосковном лесу, я не знала, просто было страшно и все. Заметив, что Тая где-то застряла основательно, я остановилась, озираясь. Все-таки пришлось крикнуть пару раз. Сопя, как взбесившийся слон, откуда-то из кустов вынырнула подруга.
– Где тебя носит?
– Это я у тебя хочу спросить! – выпалила она, пытаясь отдышаться. – Куда… какого черта мы побежали?!
– А надо было дожидаться милиции, сидя в бандитской машине с пистолетом, из которого наверняка перестреляли бог знает сколько людей, да еще и со статуей, битком наби… кстати, где она?
– Оставила в машине, где же еще, – Тая смотрела абсолютно честными глазами завзятого вруна, – как ты и говорила.
– Куда ты дела пузана? – мне казалось, что еще немного, и я просто тресну по швам от усталости и злости.
– В машине он! Смотри, – она протянула пустые ладони, – не засунула же я его в карман!
Мне оставалось только махнуть рукой и двинуться в чащу напролом, честно сказать, мне было уже все равно, куда идти и что с нами будет дальше. Я так промерзла, что перестала чувствовать холод и ветер, ног я не ощущала уже давно и не знала, промокли они или нет. Так как простывала я всегда мгновенно и от любого сквозняка, в этом случае, мне наверняка грозила крышка гроба… Захотелось плакать, но я подумала о моем бедном песике, и это придало мне сил.
Мы выбрались на какую-то дорогу, два часа ждали машину, как мартышки выбирая из волос друг друга солому, ветки и прошлогодние листья, потом еще минут двадцать уговаривали сонного и злого мужика отвезти нас в Москву. Ехать решили к Тае, во-первых, там были деньги, чтобы расплатиться за машину, во-вторых, решили, что там будет безопаснее.
Как только я оказалась в теплом, хоть и насмерть продымленном «Явой» салоне, как мгновенно отключилась. С меня хватит.
Глава двенадцатая
– Сена! Проснись!
Тая
Проснулась я глухой ночью от страшной жажды и ломоты во всем теле. Так и есть. Я разболелась вдребезги.
– Тая! – получилось хриплое карканье. – Тай!
Ни ответа, ни привета. Пришлось самой сползать с дивана и, держась за стену, плестись на кухню. Кухонная дверь была плотно закрыта, теперь понятно, почему она меня не слышала! Вломившись в кухню, я замерла на пороге. За золотым сияющим столом сидела Тая. Я медленно закрыла глаза, потом открыла, но видение не пропало.
– Сена, – испуганно пролепетала подруга, – я думала, ты спишь…
Подойдя к золотому столу поближе, я без сил опустилась на табуретку. Так и есть. Светлая поверхность кухонного столика сплошь была усеяна золотыми мухами-жучками, любовно разложенными в порядке убывания: от больших до самых маленьких, а с подоконника глумливо хихикал проклятый пузан.
– Тая, между нами все кончено, – мне даже пить расхотелось от такого предательства.
– Сена, я тебя очень прошу, выслушай меня.
Как я могла ее выслушивать, когда к отвороту ее плюшевого турецкого халата был приколот скорпион с бриллиантовой задницей, стоимостью, должно быть, в две Тайкиных квартиры? Я молчала, мои глаза слезились от золотого сияния, такого нелепого в трехметровой кухоньке-хрущобке.
– Аристарх и этот, как его… Тенгиз говорили о каком-то Шуре, которого где-то спрятали, – тем временем торопливо излагала бывшая подруга, – и тебе Аристарх сказал: «Отдай Шу…», ясный пень, кого он имел в виду. Ни Аристарха, ни двух его полканов уже нет, а больше никто не знает, был ли кто-то в доме…
– А еда с ведром на чердаке? А подсвечник в кустах? А угнанная машина, украшенная нашими отпечатками пальцев? – я хлебнула водички из графина, приготовленного для поливки цветов.
– Хорошо, они, так или иначе, поймут, что в доме кто-то был, но как, скажи, как они могут выйти на нас?
– Остался Тенгиз, не забывай, если он не уехал до перестрелки, то он и есть убийца. Он надавит на Лёню, в процессе выясниться, что на его даче сидели две клуши, которые куда-то потом пропали… эх, что тут говорить!