Супермама для вишенки

Владимирова-Бойко Марина

Прозвенел звонок. Покидаю учительскую и иду по длинному коридору в класс. И вот, сердце замирает, тетради чуть ли не падают из рук. Он стоит у окна и о чем-то беседует с директором. Двое высоких мужчин обмениваются рукопожатием, затем Стас идёт в мою сторону.

Останавливаюсь. Замираю. Крепко сжимаю тетрадки к груди и слышу, как колотиться мое сердце. А он просто проходит мимо меня. Не смотрит в мою сторону. Оборачиваюсь и смотрю ему вслед. Идет уверенной походкой в своем темно-синем спортивном костюме. Все вокруг меня резко меняется. Будто быстро перематывают пленку. Вот дети забегают в класс, а вот директор быстро-быстро открывает свой кабинет. Все бегут, спешат,

одна я торможу.

Понимаю, что не могу. Чувства живы. Нельзя вот так их с корнем одноименно вырвать из сердца.

Глава 5

Сегодня увидеться со Стасом больше не удалось. Проходя мимо спортзала - останавливаюсь и задумываюсь: может зайти на огонек? Узнать. Спросить. Решилась! Подбежала к двери, рывком дернула ручки и поняла, что закрыто. Да пошло оно все к черту! Устала. Не могу когда вот так, в подвешенном состоянии.

Звоню маме, она сообщает, что Света давно убежала, просит зайти меня в магазин, купить хлеба и пельменей. Мой гражданский муж съехал, а набор продуктов все тот же. Мне тридцать два, а я живу с мамой и покупаю пельмени. Прекрасный у меня возраст. Непредсказуемый. То влюбиться хочется, то на пенсию.

Теперь понимаю, что жизнь со Стасом была совершенно обычной. Дом, работа, а по вечерам – каждый в своем телефоне. Мы никуда не ходили. Даже в кино. И все мои наряды, чулки на ажурной резинке – не более, чем закуска для моли. Да, мы ругались, сорились по мелочам. Он извинялся, когда считал себя виноватым, целовал в щеку, крепко сжимал в своих объятьях. Всегда быстро его прощала, не могла долго таить обиду. Тем более это мелочи. Главное, что он рядом. Осознал, понял, простил.

Кажется, что я слишком сильно старалась для Стасика. Хотела быть его лучше женщиной. Угодить во всем. Готовила, стирала, драила полы, когда мне этого совершенно не хотелось.

Как ни крути, в нашем цивилизованном мире принято разговаривать. «Не выносить мозг», но разговаривать.

Может мама права и мой бывший Стасик – «невербален». Хотя мне кажется, что так она меня просто поддерживает.

Это в нашем царстве, царстве людей мужчина может просто уйти ничего не объяснив.

Нет, это явно не про Стаса. За три года я успела его изучить. Иногда он пел, как соловей, говорил быстро, как репер «Ноггано». С ним можно поболтать обо всем на свете.

Он никогда не стеснялся обсуждать мое нижнее белье, интересовался счетами за коммуналку. С ним легко, комфортно. С ним чувствуешь себя такой, какой я есть. Без комплексов, стеснения. Свободной, желанной, нужной.

Жаловалась, как устаю, как трудно мне бывает с учениками. Он понимал, кивал и целовал меня в макушку. Говорил, что все будет хорошо. Стас…

Натка предлагает новую методику, как быстро его забыть. Написать на камне «Я скучаю» и бросить ему в морду, чтобы он понял, как это больно. Скучать по нему.

Не замечаю, как на автомате захожу в магазин и подхожу к морозильным камерам.

– Ты так пельмени выбираешь, сейчас себе лицо отморозишь!
– слышу за спиной женский голос.

Оборачиваюсь и вижу Ирину. Свою одноклассницу. Она почти не изменилась, немного поправилась, но все такая же. Красивая шубка, золотые часики на тонком запястье, эффектный маникюр. Массивное обручальное кольцо, на которое сложно не обратить внимание. Сколько такое стоит? Моей учительской зарплаты точно не хватит. Причем моей и Стаса. Нужно усердно копить, золото сейчас дорогое. Прячу руки в карманы и застенчиво смотрю на нее с легкой улыбкой на лице.

– Привет!

– Как тесен мир! Где бы мы еще встретились?
– она улыбается, показывая свои белоснежные зубы. Там явно поработал

хороший стоматолог.

Чувствую себя как-то неловко. Мы не виделись довольно давно, но она у меня в друзьях, на «Одноклассники». Иногда в ленте наблюдаю ее фото, где она всей семьей на море или загрузила в фотоальбом старые фотки со свадьбы. Я даже знаю, что у нее двое детей. Рассматриваю внимательно Ирину ее стильный перманентный макияж, нарощеные ресницы и мне кажется, что я отстала на лет сто, если не больше. Она такая гламурная, а я бабушка из далекого средниковья. Еще немного и посыплется песочек.

– Тебя не было на встрече выпускников? – задает вопрос и заправляет свои идеально ровные волосы за уши.

Вспоминаю, что последняя суббота февраля – традиционная встреча нашего класса. А вот почему я не пришла – говорить не слишком хочется.

– Даже не знаю, - растерянно смотрю на свою собеседницу и пожимаю плечами.

– Пришли почти все и даже Глеб Юдин.

Об одном упоминании, о нем меня чуть не перекосило. Глеб Юдин – это отдельный эпизод в моей жизни, о котором мягко сказать: вспоминать не хочется. Тем более в такие моменты. Когда и так все хуже не куда.

– Мы снова договорились встретиться. Обязательно приходи! Поболтаем. Сейчас, извини, спешу. Дети и муж ждут в машине.

Легко покидает зал магазина. Я хватаю пельмени и плетусь за ней. Оплачиваю покупку на кассе, выхожу на улицу. Погода навивает меланхолию. Скорей бы весна. Пора любви и мартовских котов. Вспоминаю крылатую фразу: «Чем сильнее женщина любит мужчину, тем сильнее он походит на скотину» и как-то отпускает.

Лифт, как обычно не работает. На его потертых дверях, уже третий день подряд висит незамысловатая табличка: «Скоро починим. Электрик на подходе». Ох уж это скоро – не наступающее никогда. Поднимаюсь с сумкой на пятый этаж, тяжело дышу, словно пробежала марафон на беговой дорожке, достаю ключи и открываю двери. Сил нет. Казалось все как обычно. Дом, работа, поход в магазин, забег на пятый этаж. Вот наконец-то хоть какие-то изменения. Рассталась с парнем. Теперь не знаю, что делать дальше.

Прохожу на кухню и вижу, как в цветастом фартуке мама колдует возле плиты. На плите все бурлит, шипит и очень аппетитно пахнет.

– Привет! Вот перемываю все после твоего Стасика. Засранца такого!

– Мам, хватит его обзывать, - обнимаю ее хрупкие плечи и как-то грустно говорю:

– Мам, я решила уволиться.

Глава 6

Я очень люблю свою работу. Люблю детей. Мне даже нравится составлять планы уроков. Но чувствую - не смогу. У меня не получится забыть Стаса. Даже если чувств к нему не останется совсем. И в какой-то степени дело не в Стасе. А дело в моем коллективе. Как они будут смотреть на меня, когда узнают, что он вот так меня бросил. Даже если не афишировать свою личную жизнь, коллеги сами внесут в нее столько креатива. Как говорится: не отмоешься. Поэтому нужно рвать когти пока не поздно.

Мне сложно видеть его в стенах школы, в длинных коридорах, где постоянно разговоры подслушивает техничка, а потом, перекручивая на свой лад, рассказывает буфетчице. Мне сложно смотреть из окна своего кабинета и видеть, как он со спортивной сумкой за плечами спешит на работу. Его шнурок на правой ноге плохо завязан, он наклоняется, пытаясь соорудить красивый бантик, и по привычке поднимает голову на окно, за которыми стою я.

Кладу пельмени в морозилку, мою руки и сажусь за стол.

 - Если решила уволиться – увольняйся. Сейчас неплохо зарабатывают репетиторы. У меня есть одна знакомая, она как раз искала хорошего педагога для очень славной девочки.