супермаркет
Шрифт:
Девушка от страха заплакала и кинулась звонить отцу, а потом набрала номер Вени.
– Я ничего не понимаю, я ни в чем не виновата, - говорила она, захлебываясь слезами, - а маме опять стало плохо. Она как-то нашла ключ, закрылась и молчит.
– Соня, Соня, не плачь, - пытался он успокоить ее.
– Хочешь, я приеду?
– Нет, не надо. Папа приедет и поможет.
– Так что же все-таки случилось?
– Не знаю. Мама сказала, что ты ей все время кого-то напоминаешь, потом захотела узнать фамилию.
– И ты назвала?
– Конечно,
– удивилась она.
– Совершенно ничего, - произнес он изменившимся вдруг голосом.
– Соня, у вас с мамой одинаковые фамилии?
– Нет, она Никицкая. А что?
– Тамара Никицкая твоя мама?
– спросил он тихо, и в его голосе прозвучала обреченность.
– Веня! Что все это значит?
– закричала испуганно Соня, но телефон молчал.
Приехавший отец взломал замок. Мама, обхватив голову руками, сидела в углу за шторой, глаза ее были совершенно пусты, она ни на что не реагировала. Приехавший врач настоял на госпитализации.
– Соня, расскажи мне очень подробно, что случилось, - попросил отец.
Он вернулся из больницы, и они уже некоторое время молча сидели в гостиной. Соня начала рассказывать, стараясь не упустить ни малейшей детали. Когда была названа фамилия Вени, отец встал и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Девушка осталась одна. Однако хотелось все же объясниться, покончить с тем, что от нее постоянно что-то скрывали. Соня встала и решительно направилась в спальню родителей.
Отец, осунувшийся и постаревший, ссутулившись, сидел на кровати. И Соня неожиданно увидела то, что почему-то не замечала раньше: густо посеребренные виски, мелкие морщинки на серой дряблой коже лица и шеи, набрякшие мешки под глазами. От жалости к родителям и себе хотелось заплакать. В другой раз она бы так и сделала, но сегодня ей очень хотелось покончить с тайнами, тем более, что это как-то касалось и семьи Вени.
– Папа, - сказала она, остановившись в дверях, - если я в чем-то виновата, скажи. Или просто объясни, что происходит. Я уже взрослая, я пойму
Отец поднял глаза и грустно улыбнулся: дочь выросла и стала так похожа на маму до ее болезни. Он хорошо помнил, как замирало его сердце в день их знакомства от восторга и предвкушения чего-то необыкновенного и прекрасного. Как он пытался понять хоть что-то из ее слов, но слышал только нежный голос, и был безмерно счастлив лишь от того, что она обращалась к нему. Разве мог он предположить, чем закончится их любовь? Как об этом рассказать дочери?
– Проходи, садись сюда,- наконец, сказал он и указал на банкетку.
– Может и вправду пора тебе обо всем знать.
Соня села и приготовилась слушать.
Рассказ отца был горек. Почти четыре года назад в жизни мамы появился Николай Рубцов, отец Вени. Человек богатый и не привыкший ни в чем себе отказывать. Он преследовал и задаривал подарками понравившуюся женщину до тех пор, пока не добился своего. Казалось бы, потешил самолюбие и успокоился, но нет, разорвать отношения с Тамарой не смог. Полюбил, как любят один раз в жизни, забыв обо всем.
И
Рубцов в это время разрывался между неотложными делами, бракоразводным процессом и новой любовью. С продажей бизнеса все оказалось не так просто, зато развод, вопреки ожиданиям, обещал не занять много времени, потому что жена Рубцова не захотела от бывшего мужа ничего. Все, что ей причиталось, передавалось сыну по достижении им двадцати лет. Кроме того, она потребовала, чтобы интересы сына были максимально учтены и четко прописаны. Николай не был против: ущемлять в чем-то своего ребенка он и не намеревался, видя в нем своего преемника.
Свой бизнес Рубцов начинал с нуля, и около него, человека жесткого и быстрого на решения, всегда крутились самые разные люди. Были и личности довольно темные, от которых он по прошествии некоторого времени старался держаться подальше, хотя это не всегда получалось.
Вот однажды и явились к нему на дачу двое из тех, кого он хотел бы видеть как можно реже. Николай с Тамарой только отужинали. Вечер обещал быть тихим, спокойным. Она сидела в кресле и читала какую-то книгу, а он просматривал принесенные домой документы. Увидев незваных гостей, Тамара поставила на стол вазу с фруктами, бокалы, вино и, извинившись, собралась уходить, потому что развлекать уже довольно пьяных гостей ей не хотелось. Однако остановилась, услышав голос одного из них.
– Вино пускай дамы пьют, а нам бы, хозяйка, водочки.
Говоривший смотрел на нее так, как, наверно, раньше смотрели на базаре на понравившуюся лошадь. Тамара молча выполнила просьбу, стараясь не показать раздражения.
– А теперь посиди с нами, - неприятно улыбаясь, предложил второй, и она почувствовала его руку на своем бедре.
Даже сквозь ткань платья Тамара почувствовала, что она была горячей и потной. Стало неприятно и тревожно. Однако она спокойно отошла, сделав вид, что ничего не заметила.
– Коля, - обратилась она к будущему мужу, - долго не задерживайся, у тебя завтра много дел.
Попрощавшись с гостями и уже поднимаясь по лестнице, она услышала срывающийся от злости голос Николая.
– Руки бы тебе оборвать, паршивцу.
– Брось, - хохотнул гость, - это ведь не жена, жену я знаю. При ней бы и рот не открыл.
– Бабу пожалел! Раньше таким жадным не был, - поддержал его второй.
– Заткнитесь оба и о женщине моей забудьте. Говорите, зачем пришли, - голос Николая был по-прежнему злым.