Суровая мужская проза
Шрифт:
– Ничего себе, дела-делишки, – восхищённо взъерошил ладонью волосы на затылке Петров. – До чего же наш беспокойный Мир богат на разнообразные загадки, шарады и ребусы. Офигеть и не встать, мать его надолго…. А то, что ты решил слегка «затихориться» и притвориться полностью неосведомлённым – оно очень даже правильно. За излишние знания, как утверждал покойный Аль-Салони, и голову могут оторвать. Причём, запросто, не задавая глупых вопросов и ни капли не сомневаясь…. А на нас с Вандой можешь смело положиться. Никому не проболтаемся. Железобетон и могила.
– Две скромные-скромные могилы на заброшенном сельском кладбище, – зачем-то уточнила девушка. – То бишь, будем немы, как речные упитанные рыбы. Вот, только…
– Что такое, звёздочка моя медноволосая? Почему ты так побледнела? Чего-то всерьёз опасаешься?
– Понимаешь, древние арабские легенды гласят, что инкубы – очень злопамятные, кровожадные и мстительные существа.
– Ха-ха-ха! – деланно рассмеялся Лёха. – Вот, уж, рассмешила, право слово…. Не существует никаких инкубов в природе. Вообще. Не су-щес-тву-ет…. Сама же только что сказала, что, мол, древние и седые легенды. Понимаешь? Ле-ген-ды…
– Хорошо, просто легенды. Не вопрос. Уговорил. Будь по-твоему, Алекс. Не возражаю…. А откуда же тогда взялась – в том рюкзаке – рогатая козлиная голова на жилистой человеческой шее?
– Ну, мало ли…
– Не юли, милый, пожалуйста, – неодобрительно покрутив головой, проявила настойчивость Ванда. – Откуда?
– Во-первых, вполне возможно, что речь идёт о некой «козлиной» мутации. Местные берберы и бедуины рассказывают, что коварные французы – в прошлом веке – многократно и щедро поливали окрестности Чёрного ущелья какой-то жутко-ядовитой химией. Вот, здешние козлы и замутировали – по полной и расширенной программе…. Чем, собственно, не версия?
– Версия, версия. Не спорю…. А что у нас – «во-вторых»?
– Во-вторых, вышеупомянутая козлиная голова может оказаться обыкновенным пластиковым муляжом, изготовленным с целью элементарного дружеского розыгрыша…. Леон, ты же в данную рогатую голову пальцем не тыкал? И наблюдал её, не вынимая из полиэтиленового мешка?
– Так всё, конечно, и было, – подтвердил понятливый сослуживец. – Не тыкал и не вынимал. Цивильным гадом буду…. Думаешь, это была безобидная юмористическая подделка? Вполне может быть. Вполне…. А как твои, мисс Паулс, репортёрские дела? – мастерски перевёл разговор в другое русло.
– Плохо, – расстроенно вздохнув, призналась девушка. – Генерал Фрэнк Смит – старая, осторожная и хитрая лиса – так и не дал мне возможности добраться до основного объекта. Все второстепенные я уже давно успешно сфоткала и засняла на видеокамеру. А потом, щедро пересыпав эти материалы здешними цветастыми берберскими легендами, сделала-слепила несколько полноценных репортажей – можете, при желании, ознакомиться с ними в Интернете, адреса сайтов чуть позже скажу-напишу…. Причём, все эти репортажи руководству компании «На Краю Земли» однозначно понравились. Мне даже пару щедрых денежных премий выписали. Но Генеральный директор, господин Ли Хо (мужчина очень целеустремлённый, цельный и упёртый), настаивает на реальном посещении главного объекта…. Сейчас покажу. Алекс, сдвинь-ка подносы с тарелками и бокалами на противоположную сторону стола…. Ага, спасибо большое, – она достала из своей сумочки топографическую карту, развернула её, а потом ловко расстелила на освободившемся месте и, уверенно тыкая указательным пальчиком, приступила к объяснениям: – Это – «ооновский» лагерь, в котором мы с вами сейчас находимся. Вот – Чёрное ущелье, северную сторону которого вы, бойцы бравые, регулярно и старательно контролируете. А интересующая меня…э-э-э, аномальная зона, назовём это так, расположена примерно на пятнадцать километров южнее – относительно данного ущелья. Эта местность на карте обведена светло-красным овалом. Площадь обведённой площадки – на уровне ста пятидесяти-шестидесяти километров квадратных…. Чем же упомянутая зона – аномальна? Один из искусственных спутников, вращающихся над нашей планетой, регулярно делает снимки данной местности и «делится» ими с руководством компании «На Краю Земли»…. Чей это спутник и почему он любезно «делится» снимками? Честное слово, не знаю. Запутанная история, причём, с азиатскими корнями. Да и не в этом, собственно, дело…. Понимаете, примерно на девяноста пяти процентах этих снимков заснята всякая экзотическая разность: массивный средневековый полуразрушенный замок, длиннющие торговые караваны, неторопливо бредущие куда-то, гигантский каменный сфинкс, всяческие машины, механизмы и даже современные пятнистые танки, ещё всякого и разного из знаменитой серии: – «Семь бочек маринованных арестантов…». А на пяти процентах – совершенно ничего. В том смысле, что только скучные пески да печальные барханы…
– Что же в этом странного? – удивился Лёха. – Элементарные «стационарные» миражи, про которые ты нам недавно прочла развёрнутую научно-популярную лекцию…. На пяти процентах снимков – лишь пески да барханы? И это прекрасно вписывается в твою фундаментальную теорию, согласно которой «стационарные» миражи – во время существенных погодных катаклизмов – временно рассеиваются.
– Вписывается, не вопрос, – задумчиво поглаживая мизинцем правой руки ямочку на подбородке («Самую милую ямочку на Свете», – машинально отметил Петров), согласилась Ванда. – Но, во-первых, господин Ли Хо настаивает, чтобы я лично побывала в этой странной зоне. То бишь, сфотографировала бы там всё вблизи, а также «проверила» бы эти «возможно миражи» с помощью «усиленной лазерной указки»…. Во-вторых, меня саму очень впечатлили спутниковые снимки означенного средневекового замка. Ну, очень симпатичным и натуральным он на них выглядит. Самым-самым настоящим…
Настойчиво, навязчиво и требовательно затренькала-заныла коротковолновая рация.
– Офицер Алекс слушает, – торопливо поднеся к уху чёрный продолговатый брусок, оснащённый короткой телескопической антенной, откликнулся Лёха. – Так точно, уже перекусил…. Слушаюсь!
Предварительно отключив, он поместил рацию в нагрудный карман пятнистой куртки, а после этого сообщил:
– Виталий Палыч срочно вызывает к себе, на ковёр генеральский. Без промедлений.
– Прямо как в твоём недавнем стихотворении, – смешливо прыснула Ванда. – Мол: – «А вон там – седые генералы…». Иди, боец, к высокому начальству. Спеши, ветру пустынному уподобляясь.
– А…Э-э-э…
– Иди-иди, офицер Алекс. Не буду я флиртовать с симпатичным старшим лейтенантом Леоном, честное и благородное слово…
Лёха, предварительно приведя «ооновскую» полевую форму в порядок, вежливо и ненавязчиво постучался костяшками пальцев в дверную светло-бежевую филенку.
– Входи, Алекс, – разрешил вальяжный баритон.
Он и вошёл.
Вошёл и замер в почтительном ожидании.
«Эге. Похоже, что наш уважаемый господин генерал-лейтенант слегка занят», – зашелестели в голове разноплановые мысли. – «Склонился, понимаешь, над письменным столом, на котором разложена топографическая карта. Задумчиво щурится, что-то заинтересованно измеряя на карте с помощью стандартного циркуля…. Да, седины-то у нашего Палыча, спора нет, хватает: и на висках, и в аккуратных усах, да и суточная щетина – откровенно-сизая. А как же, мои господа и дамы, иначе? Многолетняя служба в беспокойном российском ГРУ – это вам не на фешенебельном мальдивском курорте прохлаждаться, беззаботно валяясь кверху пузом на белоснежном меленьком песочке и попивая через пластиковую трубочку экзотический слабоалкогольный коктейль, так его и растак, мать его коктейльную…».
– Подойди, Петров, – не оборачиваясь, разрешил Громов. – Задание тебе будет, юноша дерзкий и отважный. Особой важности и срочности, понятное дело. Смотри на карту…
– Ага, смотрю, – подойдя к столу, негромко пробормотал Лёха, а про себя подумал: – «Как же эта генеральская карта похожа на карту моей Ванды. И масштабы одинаковые. Да и аналогичные блёкло-красные овалы присутствуют на обеих…».
– Что ещё за – «ага»? – тут же взъярился генерал-лейтенант. – От своей медноволосой фигуристой зазнобы набрался дурацких штатских словечек? Лейтенантские погоны плечи жмут?
– Никак нет, господин генерал! Не жмут! Виноват! Исправлюсь! Смотрю! Весь во внимании!
– То-то же, раздолбай белобрысый. Живи пока. Прощаю, так и быть, на первый раз…. Значится так. Смотри на карту. Это – стационарный «ооновский» лагерь, в котором мы с тобой сейчас и находимся. Вот, приснопамятное Чёрное ущелье, северную сторону которого усиленно контролируют наши патрули. А, вот, южная его сторона…. Не контролируем мы её на сегодняшний момент. Мол, незачем. И теоретически, поверь, это правильно. За каким, спрашивается, дьяволом создавать два полноценных охранных пояса, когда и одного вполне достаточно? Только людские и материальные ресурсы распылять понапрасну…. Но сегодня «берберские источники», заслуживающие безусловного доверия, доложили, что несколько суток назад вдоль южной кромки ущелья активно перемещались неизвестные «камуфляжники». Причём, не наши…. Как берберы определили эту самую «не нашесть»? Естественно, по расцветке. У нас форма светло-светло-жёлтая, покрытая серыми и светло-бежевыми пятнами. А у тех ребятишек (при общей похожести колеров), на куртках-штанах ещё и редкие буро-зелёные пятнышки наличествовали. У жителей здешней пустыни глаз намётанный, проверено неоднократно…. Короче говоря, неизвестные деятели некоторое время суетились рядом с южным краем Чёрного ущелья, а потом пропали. Вернулись, надо думать, на свою тайную базу…. Теперь по стоящим целям и задачам. Возьмёшь в напарники Белова…. Что так удивлённо глаза округлил, боец? Думал, что старший лейтенант Леонов составит тебе компанию? Нет, данный вариант не катит. Во-первых, именно Тёмный у нас специализируется на делах сапёрных. Вдруг, те бродяги с буро-зелёными пятнышками, просто-напросто, минировали кромку Чёрного ущелья? Всякое бывает, так его и растак…. А, во-вторых, на Леона у меня имеются отдельные стратегические планы. Они же – виды. Какие конкретно? Страшная и многогранная военная тайна. Гы-гы-гы! Закончили с хохмачками…. Итак, суть задания вашей дозорной пары…