Суровая Проза, Трилогия(CИ)
Шрифт:
– Чёрт знает, что такое, - принялся ворчать Сомов.
– Опять эта древняя Шотландия. И князь Василий Чернов, как назло, состоял в масонской ложе с шотландскими корнями. Одно, как говорится, к другому...
– Чем же, уважаемый Павел Андреевич, вам так не мила древняя Шотландия?
– аккуратно отрезая от свиной "отбивной" аппетитный кусочек, поинтересовался Федосеев.
– Не мила? Не в этом, собственно, дело. Просто в позапрошлом году, в сентябре месяце, мне приснился - в два приёма - один странный сон, возможно имеющий прямое отношение к поднятой здесь "шотландской теме".... Как это - в два приёма? Обыкновенно. Первая половина приснилась в одну ночь. Вторая - в следующую.
– Мяу!
– одобрительно посвёркивая своими тёмно-зелёными
– Вот-вот, так всё оно и было. Это усатый деятель по имени - "Аркаша" меня тогда и разбудил, мол: - "Хозяин, совесть поимей. Кушать очень хочется...". Пришлось просыпаться, вставать и кормить. А сон, понятное дело, уже только через сутки досматривать. Как выяснилось, и такое случается.... Но дело, собственно, не в этом. Просто эти две части сна были на удивление чёткими, цветными, выпуклыми и запомнившимися - до мельчайших деталей. Что, как известно, характерно для так называемых вещих снов.... Ладно, Бог с ним. Как говорится, проехали.
– Ничего и не "Бог с ним", - возразила Инга.
– Ничего и не "проехали".... Павел Андреевич, расскажите, пожалуйста, что вам тогда приснилось. Интересно же.... А?
– Расскажи, милый, - попросила черноволосая Александра Сомова.
– Вдруг, этот твой сон имеет какое-либо отношение к недавним печальным событиям? Да и к "Бабушкиному" парку в целом? На нашем призрачном Свете, как показывает практика, всякое возможно.
– Хорошо, расскажу, - непонятно вздохнув, согласился подполковник.
– Слушайте, дамы и господа. И на ус мотайте. Те, у кого, понятное дело, означенный ус имеется...
Сон был чётким и цветным, но - при этом - мрачным и тревожным. А ещё очень-очень холодным, прямо-таки ледяным.
"Бр-р-р!", - внутренне передёрнулся Пашка.
– "Самый натуральный и простудный колотун. Озноб пробивает практически до самых пяток.... Хотя, разве можно говорить о пятках - применительно ко сну? Здесь гораздо более уместны другие термины и фразы. Гораздо более весомые, солидные, приличные и пафосные. Например: - "Потусторонний холод, пронизывающий каждую клеточку его бессмертной и нежной Души...". Ладно, пожалуй, перетерплю. Не буду отвлекаться от просмотра...".
По низкому-низкому небу медленно, монотонно и величественно ползли, постоянно и целенаправленно наслаиваясь друг на друга, рваные тёмно-серые облака, подгоняемые устойчивым северо-восточным ветром. На западе, у самого горизонта, наблюдались-клубились пухлые тёмно-синие тучи. С той стороны - время от времени - долетали сердитые раскаты далёкого грома, а из пухлых туч изредка срывались вниз изломанные ярко-жёлтые молнии.
Свинцовые волны неизвестного морского залива размеренно и упрямо бились о буро-жёлтые скалы.
"Солидные скалы, спора нет", - машинально отметил Сомов.
– "Скалистые-скалистые все такие из себя. Снизу искусанные - за многие-многие сотни тысяч лет - морскими злыми волнами. А сверху изрезанные и истрёпанные регулярными северо-восточными ветрами. Природная эрозия, мать её природную...".
На высоком крутом обрыве, по-хозяйски нависая над морем и скалами, располагался солидный, явно средневековый замок. Нижний ярус данного крепостного сооружения был сложен из светло-серых разноразмерных валунов, а верхний - из желтоватых каменных блоков и красно-бурого кирпича.
Крепостного сооружения? Да, создавалось устойчивое впечатление, что этот замок - в первую очередь - является стерегущей крепостью, контролировавшей вход-выход в полукруглую уютную бухту, в которой наблюдалось несколько заякорённых морских судов.
"Непонятные кораблики. Неуклюжие, непропорциональные и какие-то допотопные", - подумал Пашка.
– "А сама местность, прилегающая к замку-крепости, очень...м-м-м, неуютная, мутная и загадочная. Чётко и однозначно ощущается некая мистическая аура.... Лёгкая туманная дымка застенчиво стелется и тут, и там. Ни капли не удивлюсь, если из-за ближайшей рвано-ребристой скалы покажется самый натуральный Призрак. Честное слово, не удивлюсь.... Ага, замелькали, выходя из плотного утреннего тумана и плотоядно мерцая своими тёмно-зелёными глазищами, непонятные грязно-серые пятна.... А из серо-чёрной отвесной скалы...э-э-э, резко "выпрыгнул" кто-то - широкоплечий, лохматый и рогатый. Суки дешёвые и рваные.... Чёрт меня подери! Где-то вдали коротко громыхнул басовитый гром, и всё рассеялось. Растаяло. И исчезло. Словно бы навсегда. Всё-всё-всё. И скучно-грязно-синее море, и серо-жёлтые изломанные скалы, и пафосный средневековый замок. Только бескрайние и раскалённые пески-барханы подступают со всех сторон. А ещё - страшный, плотоядный и злобный зной. И колючая, мрачная и безжалостная жажда.... Значит, всё это - бывшее, занятное и исчезнувшее - элементарные пустынные миражи? Блин горелый.... Ох, уж, эти миражи! Так их всех и растак.... Нет, что хотите со мной делайте, но в Сахару я больше не ходок. И не ездок. И не летун. И не плывун. И не ползун. Ни за бешеные баблосы. Ни за разлапистые и многокрасочные ордена. Ни за пару строчек в толстенной Британской энциклопедии. И одного раза хватило - и за глаза, и за уши...".
– Здесь интересный сон и был прерван голодным Аркадием, - "притормозил" повествование Сомов.
– Пришлось вставать и кормить. А потом, в тот же день, мы с Сашенцией поехали в Ново-токсовский садоводческий массив, на дачу Виталия Павловича Громова, генерал-лейтенанта ГРУ в отставке.... Слышали, надеюсь, о таком? И не удивительно: легендарная - среди "грушников" - личность. Известная, уважаемая и до жути авторитетная.... Итак, набрали яблок, японской айвы и черноплодной рябины. За скромным столом, как и полагается, чуток посидели. Выпили немного, закусили, поболтали о всяком и разном. А потом спать отправились, даже до полуночи не досидев, так как с утра за грибами собирались. Тут-то вторая часть сна мне и привиделась.... Ну, дорассказать сон? Или же не стоит? Мол, ерунда ерундовая? Заинтересовались? Ладно, продолжаю...
Мрачный и приземистый средневековый замок на обрыве, иссиня-черные грозовые тучи на западе, свинцовые морские волны, сердито бьющиеся о высокие светло-жёлтые скалы.
Из молочно-белой туманной дымки, опоясывающей нижний ярус замка, показались-замелькали непонятные грязно-серые пятна.
"Никакие это не Привидения", - сообщил через минуту слегка расстроенный внутренний голос.
– "И даже не благородные Призраки.... Так, какие-то непонятные солдатики. Только, ясен пень, средневековые. Одни одеты в грубые бесформенные кожаные камзолы, оснащённые частыми прямоугольными железными вставками, а другие красуются в бесформенных светло-серых кольчужках. На головах - разномастные шлемы. Да и вооружены ребятишки - кто во что горазд: мечи и кинжалы в деревянных и кожаных ножнах, массивные копья, грубые рогатины, луки, неуклюжие арбалеты....Какой это век? Трудно сказать. Может, шестнадцатый. Может, начало семнадцатого. Точнее, извини, не определить.... Воины - по двум тропам, огибающим обрыв с разных сторон, - спускаются к гавани. Лица у всех хмурые, озабоченные и серьёзные до полной невозможности. С такими характерными физиономиями, однако, не выходят на лёгкий утренний променад. Не иначе, намечается некое важное дельце. Не исключено, что и кровавое.... Так-с, а это у нас кто такой?".
К краю обрыва, вальяжно нависавшего над морскими безбрежными просторами, подошёл и остановился высокий бородатый мужчина, облачённый с лёгким налётом экзотики: длинная клетчатая юбка, из-под которой выглядывали волосатые голые ноги, украшенные уродливыми войлочными ботами, суконный балахон с неряшливыми заплатами, мятая широкополая шляпа с обтрёпанным фазаньим пером. На правое плечо незнакомца был наброшен - с помощью широкого кожаного ремня - непонятный продолговатый предмет: мохнатый, оснащённый многочисленными трубками и трубочками разной длины.