Суррогатный наследник
Шрифт:
Эмма, сидящая на пассажирском сидении и наблюдавшая за тем, как Ник уверенно держит руль, не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. Так не должно быть, это выходит за рамки любых договоров. Но так заманчиво и так волшебно, что и она чувствовала себя Золушкой, которой пусть на один вечер дано заглянуть в сказку.
Это ощущение только усилилось, когда они спустя час бесконечных пробок очутились в респектабельном районе, где каждый особняк сверкал словно бриллиант в безупречной огранке элегантности и роскоши.
— Боже, как красиво! — вырвалось у неё, когда
— Это фамильный особняк графов Берхтольдов и наследство будущего графа, которого ты носишь под сердцем, — тихо сказал Ник, пользуясь тем, что Марта отвлеклась разглядыванием лепного фасада, причудливо украшенного герляндами. — Я, кстати, так и не понял, что ты скажешь Марте, когда родишь ребёнка? Что ты от него отказалась? Или что он умер?
Этот вопрос просто швырнул Эмму с небес на землю и заставил поёжиться. И даже не колкий декабрьский мороз был тому виной.
— Я пока не знаю… Я уже давно дала себе зарок не загадывать вперёд и решать проблемы по мере их поступления.
— Похоже, мне есть чему у тебя поучиться. В последнее время я только и разгребаю всё новые и новые проблемы.
— Мне жаль, что мы стали их причиной…
Ник выругался, понимая что сказал лишнее. Пусть правду, но в нынешней ситуации она выглядела неприглядным плевком.
— Прости, Эмма. Я не это имел ввиду…
И, чтобы сгладить возникшую неловкость, добавил:
— Пойдёмте в дом. Дора наверняка заждалась.
Знакомство с экономикой прошло немного напряжённо в основном из-за плохо скрываемого ею любопытства. Для женщины стало откровением, что Никлас, ловелас и заядлый холостяк пригласил в гости глубоко беременную женщину и девочку в инвалидном кресле.
Ну и дела… Покачав в изумлении головой женщина отправилась в столовую, чтобы накрыть на праздничный стол.
Тем временем Ник распахнул широко дверь и отошёл в сторону, чтобы насладиться произведённым эффектом.
Ярко освещённый и празднично украшенный зал походил на сказочную страну. Огромная пушистая ёлка с элегантными бантами, весело потрескивающий мраморный камин, дарящий тепло и уют, свечи в витиеватых канделябрах, отражающиеся от зеркал — это создавало непередаваемую волшебную атмосферу праздника. Играла нежная негромкая мелодия.
— Ух ты! — воскликнула Марта, оглядываясь по сторонам. — Мам, мам, ты видишь этого эльфа? А там… Там что, Щелкунчик?
Девочка покатилась на своём кресле по просторному залу, то и дело восхищаясь убранством. Такой роскоши она не видела никогда в своей жизни.
Видя искренний чистый восторг этой девочки Никлас понял, что Дак имел ввиду: он получил удовольствие от решения проблемы. И по сути не так уж много от него потребовалось усилий. Но так защемило сердце от счастья, которое он смог сотворить своими собственными руками. Перевёл взгляд на Эмму и сердце забилось быстрее: по её щеке текли тихие слёзы.
— Спасибо, — шепнула она сдавленным голосом, — спасибо за эту сказку.
Глава 15
Вечер
"Вот я дожил! А мог бы проводить время как раньше тр@хая какую-нибудь красотку. Но ведь и такое времяпрепровождение, оказывается, может приносить удовольствие." — Удивлялся он, глядя на своих гостей, поедающих десерт, и Дору, смущённую обилием комплиментов своей стряпне. А как увлечённо они с Эммой обсуждали какой-то рецепт! Похоже Дора пересмотрела своё предвзятое отношение к его суррогатной гостье.
Что-то всё-таки было в Эмме располагающее к себе, иначе почему он весь вечер не мог отвести от неё глаз? Красивая в спокойствии, радостно блестящие глаза с янтарными искорками, согревающие своим теплом. Хрупкая внешностью, но стойкая и сильная характером. Она открывалась для него с новой стороны, вызывая какой-то трепет и волнение.
Никлас сидел в кресле у камина и тайком наблюдал, как тонкая рука с изящными, как их принято называть музыкальными пальцами, любовно погладила большой живот. Такой простой жест обычной беременной женщины, который о многом ему рассказал. Слишком о многом… Он глотнул из стакана виски, чтобы перебить горечь, появившуюся во рту. Эмма любила ребёнка, растущего в своём животе и как бы не храбрилась, а расстаться с ним ей будет очень тяжело. Здесь даже не надо быть психологом, чтобы понимать: она не должна была идти на это. Она создана быть любящей и заботливой матерью, верной и преданной женой.
Да, на этой "должности" она смотрелась идеально. И этим так отличалась от его любовниц, которых он, возможно, интуитивно подбирал, чтобы не вляпаться в это дерьмо под названием "любовь". Проклятье, как же всё сложно! Нежность и желание защитить — это не то, что он должен чувствовать к суррогатной матери своего племянника. Ему абсолютно не нравились его чувства и он отказывался их принимать, начиная жалеть, что затеял этот праздник.
Эмма повернулась и поймала на себе задумчивый хмурый взгляд. Как же этот невероятный мужчина её волновал! Своей харизмой, умением прийти на помощь и не хвастаться при этом: "Вот он я какой", как делал это её бывший гражданский муж каждый раз, когда присылал деньги для собственной дочери. Ей было с чем сравнивать и Никлас выигрывал по всем фронтам, заставляя её сердце учащённо биться каждый раз, сталкиваясь с ним взглядом.
"У него наверняка есть любовница, — напомнила она сама себе. — Поэтому нет никакого смысла тратить силы и время, мечтая о нём. Меньше всего на свете ему нужна я, беременная, да ещё с больным ребёнком. Как бы он ни был добр с Мартой". Непроизвольно опустила руку и погладила живот, где ребёнок встрепенулся и несильно ударил ножкой. Беременность проходила на удивление хорошо и Эмма мысленно поблагодарила малыша, который не доставлял ей практически никаких хлопот. Она знала, что это было неправильно, но хотя бы в своих мыслях общалась с ним, каждый раз напоминая, что он не_её сын и никогда им не будет.