Суженая мрака
Шрифт:
Неожиданно Келео встал и, не говоря ни слова, пошел в гардеробную. Его резкие движения всколыхнули Тьму и позволили ощутить его запах, такой знакомый с детства: можжевельник со щепоткой древесного угля и долькой апельсина. Последние три месяца этот аромат преследовал меня всюду, въедался под кожу. Через несколько мгновений к моим ногам упали мягкие домашние туфли, а сам Келео направился на выход, обронив почти безразлично:
— Эта комната навечно твоя. Улететь отсюда ты не сможешь. Смирись!
Вот тут я не выдержала и, разозлившись, с вызовом заявила:
— Вы не имеете права удерживать меня здесь! Я выражаю официальный
Укравший меня черный дракон подошел к той самой, бывшей запертой двери, так и не обернулся, проигнорировал. Пришлось усилить угрозы:
— Я пожалуюсь дяде Хашеру и дяде Майдашу, все-все им расскажу в подробностях!
Правда, мои угрозы были похожи на детские жалобы. Келео взялся за ручку и приоткрыл дверь, но обернулся, чтобы смерить меня насмешливым взглядом. Пришлось использовать новый метод устрашения:
— А еще я пожалуюсь вашей суженой, маго, что вы своих студенток воруете! Ни одна приличная суженая не простит своего мужчину за измену и надругательства над…
Бесстрастное выражение слетело с лица Келео, больше того, у него левый глаз нервно задергался. Я так поразилась, что утратила боевой настрой и проглотила все гневные слова, что хотела выпалить. «Зверское» лицо дракона и вовсе перекосилось от плохо контролируемой злости, а вкупе с «забесившейся» Тьмой выглядит он и ощущается так, словно меня сейчас либо убьет, либо сожрет…
— Не хотите разговаривать? И не надо! Тогда и мне здесь делать нечего, прощайте! — испуганно выпалила я и, развернувшись, кинулась на балкон, к самому краю.
Я всей кожей чувствовала ярость темного мужчины, несущегося за мной. Взмахнув руками, я прыгнула вниз, в бездну. Ветер завыл в ушах, я сразу потянулась к своей драконице, желая сменить ипостась, расправить крылья, но между ней и мной словно темная стена выросла. И мы обе бились об нее, не в силах соединиться, обрести крылья.
— Помогите-е-е… — заорала я, наконец догадавшись, зачем на меня нацепили черные браслеты. — Спасите-е-е…
Вместе с третьим воплем меня подхватили огромные, просто гигантские лапы, а сверху, окутав пеленой мрака словно одеялом, окончательно вызверился черный дракон. Еще больше меня потрясли обвинения, грянувшие из его пасти как гром среди ясного неба, от которых стыла кровь и чуть не лопались перепонки в ушах:
— Снова? Снова решила умереть, чтобы не быть моей? Каждый раз повторяешься, светлая!
— Я? — совсем опешила, а потом тоже заорала: — Да откуда я могла знать, что один ненормальный дракон нацепит на меня темные браслеты и запрет моего зверя? Я хотела сменить ипостась и улететь, а ты… ты меня чуть не убил! — Под конец нервы не выдержали, и я расплакалась: — Я все дяде Хашеру расскажу, как ты меня чуть не угробил!
— Как же я устал от этого, — кажется, не впечатлившись женскими слезами и угрозами, но хотя бы потише сообщил черный дракон. — Снова, снова и снова ты врываешься в мою жизнь, рвешь ее на части, мотаешь мне нервы — а потом в своем слепом и безмозглом величии слишком светлой личности пытаешься убиться. Ты украла у меня триста лет жизни, веру в хорошее, надежду на потомство. Каждый раз, встречая тебя, я ломал себя, пытался угодить, но тебе было плевать. Ни капли уважения, понимания, сочувствия к тому, кто пытался принять тебя! Просто потрясающий «подарочек» богов, который больше смахивает на проклятие или наказание. Только не пойму: за что?
— Я не…
Договорить мне дракон не дал — завис
— Помнишь тогда, когда спас вас с братом от нежити? Честно говоря, я с трудом подавил порыв убить тебя, когда ощутил слишком знакомую энергию связанного с моей тьмой дара. Какая насмешка судьбы: четвертое перерождение суженой — и наконец-то, не проклятая Тьмой экзальтированная и помешанная на чистоте света эльфийка, а драконица! Хранительница Древнего, сильная светлая, которая не боится темных. Наивный, я решил, что хоть в этот раз боги сжалились надо мной — послали в суженные драконицу, но ничего не изменилось! Самое поганое, что ты пускаешь восторженные слюни на демаи, но готова спрыгнуть со скалы, чтобы не быть со мной…
Когда до моего сознания из этого потока желчи и ненависти, наконец, дошла суть его претензий, я ошарашенно просипела:
— Ты мой темный суженый? Тот самый?..
— А у тебя их несколько? — прорычал драконище.
Пришлось обеими руками упереться ему в черную, чешуйчатую морду, чтобы не проглотил и срочно успокаивать:
— Один… вроде бы.
По словам Василисы, точно только один. Какие же мы дурочки: валялись там изуродованные и вместо того, чтобы коротко сообщить фамилию, имя, отчество — то есть на игайский лад — имя, расу и место проживания суженого — мы, дыша через раз, обсуждали, на кого он похож. Если подумать, то Келео в истинной форме и в плохом настроении реально на земных демонов похож, тут уж меня не обманули. А кто кого и как понял… Эх, видимо мы тогда с подругами за мою удачу слишком мало выпили, а вот для ясности мозгов, наоборот, слишком много. Да и пытки не способствовали прояснению.
— Вроде бы?! — разъяренно прошипел дракон. — Значит, сделаю так, что сомнений ни у кого не останется. Вечность! Вечность проведешь в этой комнате!
Драконы, они такие драконы — терпение не их достоинство. Поэтому я тоже не выдержала и заорала прямо в морду своему обретенному суженому:
— Сам дурак, понял! Даже не сказал, что заблокировал моего зверя, подверг меня смертельному риску! Мог бы как приличный дракон, который встретил свою пару, подойти и заявить на нее права, обговорить выкуп с кланом, любить и быть любимым, а ты играл в обиженку. Ну и получил по заслугам!
— Обиженку? — тело дракона заиграло черными всполохами, Тьма настолько разбушевалась, что с трудом удерживала физическую форму. — Когда я понял, что ты моя суженая… снова, следил за тобой, незримо следил за каждым твоим шагом, даже в Синем клане. За год до твоего поступления я нанялся преподавателем в академию, ведь все драконы стремятся получить там образование, значит, и ты бы поступила обязательно. Синие как никто чтят драконьи традиции! И постоянно, будучи твоим преподавателем, приручал тебя, давал возможность привыкнуть к моей Тьме, к моему присутствию в твоей жизни. Провоцировал на эмоции, становился привычным, знакомым, нужным, безопасным. Все время попадался тебе на глаза, был той стеной, в которой ты искала защиту или опору. Или хотя бы занозой в мыслях, не дающей забыть обо мне или расслабиться, а думать только обо мне, всегда и везде… Я пытался забраться тебе под кожу, чтобы со временем рассказать, кто ты для меня, чтобы не решила, как обычно, самоубиться. Впервые за твои перерождения проникся к тебе симпатией, но оказалось — все зря. На двуличных демаи ты смотришь с улыбкой, от меня — шарахаешься…