Суженая мрака
Шрифт:
— Я еще сомневаюсь, стоит ли их совсем снимать, можно же просто временно деактивировать, — иронизировал магичивший муж.
— Что?! — возмутилась я. — Где это видано, чтобы жену, драконицу, умницу, красавицу, в кандалах держали. — Затем, оттопырив безымянный палец, чтобы показать ему весьма двусмысленную «фигуру», блеснув черным перстнем, поторопилась добавить: — Давай ограничимся вот этой защитой твоей движимой собственности от различных посягательств.
Выставленный безымянный палец и на Игае считается весьма ругательной и
И вот, наконец-то, мы стоим на ледяном ветру на террасе моих покоев. Я в черном с золотом платье и меховой безрукавке, но мне совершенно не холодно. Во-первых, тьма Келео защищает; во-вторых, теперь рядом с ним мне всегда жарко. За три наполненных страстью дня наедине с Келео я стала зависимой от него, от его рук, его тепла, зубастой улыбки, от которой восторженно поет душа.
Три дня страсти — это много или мало для пары? Хватит, чтобы сблизиться? Не знаю как другим, но лично мне хватило, чтобы окончательно влюбиться в собственного мужа и перестать бояться любви. Теперь я воюю, за его чувства, вернее партизаню, — хитро соблазняю. Вполне возможно, так считаю только я, а в реальности сама оказалась стремительно и коварно соблазненной.
Мы с соблазнителем уже, кажется, привычно замерли, глядя друг другу в глаза, мои ладошки утонули в его больших руках. Он опять пожирает меня глазами, а я трепещу и млею. Смущенная улыбка сама собой расползается все шире, и я прижимаюсь к нему…
Уверена, Келео добивался именно этого.
— Хорошо, родная, ограничимся только этим и… еще вот этим.
В следующий миг на безымянный палец другой руки сел второй черный перстень, почти брат-близнец первого, который защищает меня от надругательств, а Келео — от измен жены.
Оттопырив два окольцованных пальца, я растерянно рассматривала очередное «украшение». Потом гневно уставилась на мужа:
— Ты невыносим!
— А я думал — любимчик, причем единственный. Сама же вчера призналась, что с детства меня любишь, — весело возразил Келео.
— Что? — смутилась я и тихонечко буркнула: — Про «любишь» я не говорила, только про давнюю симпатию.
— Я умею читать между строк, — довольно усмехнулся Келео.
Я демонстративно закатила глаза, но, ощущая, как все сильнее горят щеки, поспешила перевести разговор:
— Для чего этот артефакт?
— Тоже защита… — уклончиво ответил Келео, тут же вынудив меня напрячься. Но, отметив мой требовательный, упрямый взгляд, сухо пояснил: — Теперь я тебя даже под землей найду.
Ошарашенно похлопав глазами, я высказалась:
— Ну ты и параноик!
— Я темный, что с меня взять.
— Какая хорошая отговорка для любого случая, — нахмурилась я.
Келео примирительно улыбнулся и, потянув меня к ограждению, весело предложил:
— Ну что,
Я так мечтала размять крылья, уговаривала Келео, что даже ради самого потрясного секса не хотелось бы возвращаться. А вот попросить о большем, не преминула:
— Может лучше слетаем ко мне домой? И…
— Твой дом теперь Черный клан, Алера, — твердо отказал муж.
— Да, Черный клан, но мне хочется повидать родных, успокоить их не короткой запиской, которую ты позволил послать, а лично. Уверена, когда я окажусь в клане живой и здоровой, то…
— …выковыривать тебя из-под крыла дядюшки Хашера и дядюшки Майдаша мне придется силой.
— Да с чего ты вообще так решил? Сам же сказал, что они успокоились и уже три дня не дергают стражей вашего…нашего клана, — поспешно поправилась я под сузившимися глазами мужа.
Хотя сомневаюсь, что мои родные так легко и быстро успокоились. И Келео это подтвердил:
— Я слишком хорошо знаю обоих твоих дядюшек. Оба упертые, закостенелые, непримиримые собственники, которые настолько не любят темных, что даже для поиска заказчика убийства детей в пещере Древнего им понадобилось три года, чтобы пересилить себя и довериться мне, главе Черного клана. Из-за этого потеряв время и многие важные нити…
— Но тогда как и когда ты позволишь мне увидеть мою семью? И сам наладишь с ними отношения?
— Алера, не я с ними тягаюсь, это они пытаются мне досадить, отвлечь от тебя любыми способами. А сами пока наверняка готовят очередную гадость. Поэтому тебе придется потерпеть еще немного. Прости, дорогая, как только я пойму, что время пришло, то…
— …увидимся позднее. Как ты там своим друзьям говорил? Чтобы прилетели поздравить тебя с первенцем? Тогда и черед моих родных придет? — расстроилась я.
Келео поморщился, но не отвел взгляд, а пристальнее заглянул мне в глаза и отметил разочарование и тоску в них. Я очень люблю родных, и чем дальше, тем горше и больнее от такой вот вынужденной разлуки с ними. Муж нервно передернул плечами, словно ему моя печаль как кость в горле, дышать и жить мешает. А затем огорошил:
— Хорошо, дай мне неделю, я решу этот вопрос с Хашером и Майдашем, но не ты к ним полетишь, а они к нам. Пусть хоть двумя кланами прилетают, проверяют тебя…
— И-и-и! — радостно запищала я, кидаясь любимому дракону на шею.
— Соль, моя маленькая, — расхохотался Келео. — Ну что, полетели?
— Полетели, а то крылья уже ломит в четырех стенах! — счастливо крикнула я, первой прыгая в пропасть.
Сменила ипостась и отдала «власть» Золотку. Через мгновение меня накрыла черная тень — дракон Келео, ошеломительно огромный, жуткий и… прекрасный. Да-да, всего две недели прошли с момента моего похищения и фееричного знакомства с этим порождением Тьмы, а я полностью изменила мнение о нем. Сейчас он не пугает, а вызывает рев восторга и восхищения у нас с дракошкой.