Суженый смерти
Шрифт:
– Этому не бывать, пока я жив, - он отрицательно замотал головой.
Прекрасная смерть улыбнулась, и принца обдало нестерпимой волной жара. В его крови крепким вином закипало желание, и неудержимая сила потянула к стоявшей рядом девушке. В груди полыхал пожар, от вожделения тело пробивала мелкая дрожь, и свело судорогой ноги. Страсть затопила все сознание, и хотелось лишь одного - обладать ей. Нежность зеленых глаз спирала дыхание, прекрасные вьющиеся волосы цвета воронова крыла, белизна кожи и заметная родинка над губой не могли принадлежать земному телу. Перед принцем чарующе улыбалось само совершенство. Ее точеное
– Пощади, госпожа...
– выдохнул Гарвер и протянул руку, коснувшись ее ножки. Он не сдержал сладостный стон, вырвавшийся из глубины сознания первозданным животным желанием.
Руки едва слушались, дрожь сотрясала все тело в непреодолимой страсти. Ему хотелось покрыть поцелуями каждый кусочек манящей кожи, заключить ее в объятья и никогда не выпускать. Но вместе с тем не менее сильным было желание грубо сорвать ее одежду и подчинить себе, возобладать ей неудержимо и страстно, никогда не останавливаясь. Он покрывал поцелуями ноги и платье, жадно хрипя.
Открылась дверь, на пороге возникла Лилианна. Растрепанные медовые волосы и бездонная глубина сапфировых глаз показались Гарверу чужими и не знакомыми.
– Вот так и выглядит мужская верность, сестра, - Морриган даже не подняла взгляд, торжествующе рассматривая принца, точно собака ползающего у ее ног.
– Это не он. Это ты заставила, - гневно крикнула Лилианна, делая шаг вперед.
– Прекрати сейчас же.
– Как пожелаешь, - она щелкнула пальцами, и принц растянулся на полу, приходя в себя. Он часто дышал, а перед глазами плавали темные огненные круги.
– Гарвер, Гарвер. Как ты?
– Лилианна бросилась к мужу, обнимая его.
– Лили... Лили... Ты здесь. Это ты, - он не видел лица, но чувствовал прикосновение нежных теплых рук.
– Да, это я. Все хорошо, - она горячо целовала его лицо, а в глазах стояли слезы.
– Это правда, Лили?
– хрипло произнес принц.
– Правда, это я...
– Он не о том, милая, - голос Морриган потерял свою торжественность. Реакция сестры отличалась от той, на которую она рассчитывала.
– Я немного просветила принца о твоем не желании быть одной, и постоянной смене мужей. А еще сказала, что через пару лет ты исчезнешь, чтобы не давать людям повода принять тебя за вечно молодую колдунью.
– Зачем?
– крик нес в себе столько боли, что великая королева поморщилась.
– Зачем ты это сделала?
– Я не знала, что ты так любишь своего принца, - она виновато развела руками.
– Прости. Думала, просто играешь с ним, как обычно.
– Тебе захотелось обладать им, и ради этого ты с легкостью сломала мое счастье. Я люблю его, - девушка встала в полный рост.
– Да люби себе на здоровье. Мне он не нужен.
– Ты даже не представляешь, что наделала... Я не могу ничего тебе сделать, как и ты мне, но знай, никогда тебя не прощу. С этого момента у тебя нет сестры. Считай, я умерла для тебя. Я больше не заговорю с тобой. И никогда не увижу.
Морриган что-то хотела сказать, но Айне подняла руку и отвернулась от нее. Гарвер сумел сфокусировать взгляд на жене.
– Лили, прости меня, - выдохнул он бесцветным голосом.
– Мне не за что тебя прощать. Твоей вины нет, - перед глазами Лилианны встала картина ползающего у ног сестры принца, выцеловывающего ноги, и девушку передернуло от отвращения.
– Она права. Мне когда-нибудь нужно будет уйти. Лучше я уйду сейчас.
Гарвер прекрасно видел чувства Лилианны, промелькнувшие на лице, и помимо воли заплакал, осознавая, что потерял ее навсегда. Он не сделал попытки удержать, лишь трогательно сложил руки в немом молении. Она застыла на мгновение, по ее щекам потекли крупные слезинки, но замотала головой и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Морриган уже не было, она растворилась в темноте угла за мгновение до ухода сестры, и ни Айне, ни Гарвер не видели скорбь, застывшую в зеленых красивых глазах.
За окном подступал рассвет, зимнее темное небо потеряло антрацитовые ноты, но обрело глубину. Звезды блекли одна за другой, ветер шевелил вековой дуб, черный и хриплый.
– Она никогда не вернется, - сказал принц бутылке виски, на секунду отвлекшись от вида за окном.
– Жизнь закончилась. Помянем принца...
Бесчисленная по счету бутылка, как и все предыдущие, никакого эффекта не дала. Заторможенный горем организм просто отказывался пьянеть. Внутри росла пустота, черная зияющая пропасть отчаяния, поглощая все мысли и эмоции. Обессиленный, сломанный, задеревеневший в своих чувствах и ощущениях, принц не знал, что дальше делать и как жить. Ему хотелось напиться до беспамятства, чтобы уснуть, только это стремление еще жило в пустой голове.
Первые лучи солнца осветили принца, свернувшегося калачиком на полу, тяжело сопящего во сне и вздрагивающего всем телом от холода каменных плит. Постаревший за одну ночь на десяток лет, с красными веками, всклокоченными волосами и посеревшим лицом, он мало напоминал красавчика, по которому сохло столько девушек. Рука намертво зажала горлышко бутылки, словно никогда больше не собиралась ее отпускать.
Она так никогда и не вернулась.
10. Перигей
Александр попал к профессору еще до рассвета. Анатолий Викентиевич спал на кушетке, не раздеваясь, накрытый теплым пледом. Для Свечкина осталось неизвестным, сам ли профессор укрылся, или же о спящем позаботилась Марья, расположившаяся рядом в кресле, поджав под себя ноги, и задумчиво рассматривающая в полной темноте книжную полку.
– О чем думаешь?
– спросил Александр, шепотом, не включая свет.
– Можешь разговаривать в полный голос. Старик намаялся, и я решила подарить ему сон. По-моему сейчас он прекрасно проводит время с одной из своих студенток, - Марья весело подмигнула. На вопрос Свечкина она не ответила, но Александр не настаивал. Последние дни выдались тяжелыми как для него, так и для Марьи с Лелей.
Александр устало опустился на подлокотник кресла.
– Как все прошло? Не заметно радости. Он отказал?
– Марья положила руку на колено избранника.
– Да. Сказал что ему проще, если у оборотней все получится. А я думаю, не попытается ли Лют помешать мне? Его вообще можно остановить как-нибудь?
– Только я могу. Не переживай, я с тобой буду. Не смотри удивленно, я не стану влезать в твою войну, просто останусь наблюдать со стороны.
– Миротворец ООН прям, - Александр невесело улыбнулся.
– Вроде того. В любом случае, будет хорошая жатва, мне пропускать ее не хочется.
– Марья, а ты не станешь меня удерживать?
– он выжидающе посмотрел на девушку.