Свадьба моего мужа
Шрифт:
– Тебе правда интересно?
– Очень, – с готовностью кивнул он. Я вспомнила, что и тогда, когда мы сидели у него в машине и ждали так и не приехавшую ГАИ, я что-то там ему рассказывала, задвигала, а он слушал. И, кажется, с интересом. Так что я достала свой никому не пригодившийся доклад и принялась его читать.
– Начнем с того, что любая человеческая личность поддается анализу, если применить к нему ряд определенных методик. Таких методик несколько, и для выявления креативных способностей человека необходимо использовать сразу все. Чтобы исключить возможность случайной ошибки.
– И о каких методах идет речь? Только объясняй попроще, своими словами. Я же не профессионал все-таки. – Гриша с некоторой опаской посмотрел на талмуд в моих руках. Да. Немаленький я наваляла доклад.
– Во-первых, это, конечно же, личностные тесты. Метод трудоемкий, но дающий высокие результаты. В ходе проведения тестов будут выявлены факторы социальной смелости, творческого потенциала, обучаемости, новаторства, неуверенности в себе… все перечислять не буду, там около двадцати параметров. Склонность к нестандартному мышлению выясняется путем специальных логических тестов и стандартных IQ.
– Это я знаю. Проходил как-то, – кивнул он.
– Ага. Теперь далее. – Я пролистала несколько страниц. – В опоре на эмоционально-образную терапию мы можем выяснить, насколько развито воображение, насколько оно подвижно. А на занятиях в группе можно определить типы коммуникативности и лидерский потенциал. В моем докладе приведены разные тесты. Из арт-течения, из профтестов. Не буду расписывать тебе всё. Программа рассчитана на несколько дней.
– А зачем вам методы арт-течений, профтесты? – не понял Гриша. Я пояснила:
– Надо определить не только личностный коридор, но и склонности человека, направленность его способностей. Иногда у людей бывают проблемы, он стоит на месте только оттого, что не в ту сторону копает. Переориентируй его, перенаправь – результаты могут удесятериться.
– Знаешь, а ведь это все действительно интересно, – поощрил меня он. – Только скажи, почему ты все это держишь в себе, не развиваешь? Может, тебя тоже надо переориентировать?
– Меня? – удивилась я. – Это же все только сырые наработки. Вот если бы я закончила все, если бы мне только дали сделать то, что я хочу!
– А что ты хочешь? – развел руками он. – Это что, так невыполнимо? Чего тебе не хватает?
– О, многого. И, прежде всего, мне скоро придется вообще все бросить. Мне просто будет не на что жить.
– И ты считаешь, это достаточный повод, чтобы ничего не делать?
– А ты не считаешь? – удивилась я.
– Я считаю, что всегда лучше сделать что-то, чем всю жизнь потом помнить, что ты этого не сделал.
– Это банально! – возразила я.
– И что? Вот расскажи мне в двух словах, чего бы ты на самом деле хотела добиться?
Его азарт невольно передался мне. А если еще вспомнить, что я была слегка навеселе, а он был довольно-таки красив и сидел на стуле, так что я не видела его маленького роста… Мне хотелось смотреть на его лицо и рассказывать ему всякие небылицы.
– Понимаешь, я ведь в центре работаю много лет. И вот я делала графики… как бы тебе объяснить… мне уже давно пришло в голову, что талант – штука довольно-таки доступная для вычисления. Не в каждом случае и не всегда точно, но все-таки. Я стала отбирать тех, кто казался мне наиболее способным. Конечно, много талантов у нас в центре не ходит, но тем не менее… Как оказалось, личностные графики наиболее успешных людей более-менее совпадают. Есть, конечно, минимум, есть максимум. Но на самом деле можно выстроить эдакий коридор.
– Что? Какой коридор? – Кажется, мой слушатель запутался. Но разве можно опыт стольких лет объяснить буквально на пальцах?
– Ну, вот если взять успешных адвокатов, например.
– Допустим.
– У них у всех будет высокий показатель склонности к риску, высокая обучаемость, способность работать в коллективе, а вот параметры страха будут снижены. Высокий самоконтроль. А вот лояльность, готовность к компромиссу средненькие. В этой профессии, как и в любой другой, есть некий узкий коридор – график, и если тестируемый человек в него попадает, он с большой долей вероятности может стать успешным адвокатом. А если по какому-то параметру он будет выходить за рамки – в этой точке у него будут случаться профессиональные проблемы. Или с людьми он не будет ладить, или станет нечист на руку.
– Это понятно. Но при чем тут творческий потенциал? – уперся в свое Гриша.
– А я о чем? Креативность – это тоже своего рода набор определенных параметров. Надо изучать опыт успешных в творческой деятельности людей. Надо вычислять точный коридор, предрасположенность к тому или иному предмету. Толерантность, опять же…
– Попрошу не выражаться. Попроще, и люди к тебе потянутся. Скажи – устойчивость, и все?
– Ой-ой-ой. Какие мы нежные. Ты хоть чего-то понял?
– Понял, понял. Понял, что все это утопия и поиски новой панацеи. Однако есть одно рациональное звено.
– Какое? – уже почти обиженно спросила я.
– Если ты найдешь способ вычислять способность к нестандартному поведению и мышлению, будет очень здорово. Сейчас эти методики востребованы.
– Уж не знаю, кем они востребованы, а моя цель лежит еще дальше, – откровенно бравировала я. Каюсь, мне очень хотелось произвести на него впечатление.
– Еще дальше? Куда уж дальше? – замахал руками он.
Но я не была готова останавливаться. Сам начал – пусть сам и терпит. А то пришел тут, понимаешь, водку отобрал у страдающей женщины. У меня, может, депрессия была.
– А дальше вот что. Ты хоть помнишь, что я работаю в Центре развития личности?
– Ну и? – скептически скривился он.
– А знаешь, сколько людей приходит к нам, чтобы именно развить эту самую личность?
– Сколько?
– Практически нисколько. И не потому, что им этого не надо. А потому, что большинство из них не способно к глубокой внутренней работе с реальными изменениями. Они живут той жизнью, которую выбрали для себя, а к психологам ходят, чтобы их выслушали и пожалели. И к подругам ходят именно за этим. А я хочу создать систему тестов, по которым я буду видеть, кому действительно нужно работать над личностным ростом, у кого могут от такой работы пойти реальные результаты!