Свадьбы
Шрифт:
– Порох свой пришлось отослать. Однако, спасибо. У Мишки был?
– У войскового атамана?
– Говорю, у Мишки.
– Сегодня звал, да я сначала к тебе.
Яковлев поглядел на Порошина, склонив голову набок.
– Угу.
Достал из-под шубы мешочек. Звякнул.
– Возьми. Будешь мне служить - не промахнешься… У кого, говоришь, в Москве служил?
– Я человек князя Одоевского. При книгах у него был.
– А плохо ли при книгах быть?
– Не плохо, да покланяться забыл. Князь
– Гордый, что ли?
– Не знаю, только сызмальства за человека себя почитал.
– Угу.
Тимофей вытянул из-под шубы другой мешочек.
– Этот тоже возьми. На обзаведенье. Рад был познакомиться с тобой, Порошин. Ступай к Мишке. Он чванливый. Узнает, что, прежде чем к нему пойти, ко мне завернул, - обидится.
– За деньги спасибо! В Азове казацкое снаряжение дорого.
– Дорого! Я бы тебя снарядил, Порошин, да лучше сам купи. О нашей дружбе пусть мы с тобой и знаем.
– А слуги твои?
– У меня, как у султана. Кроме комнатного человека, все немые.
Федор поклонился, пошел.
– Есаулом войсковым хочешь быть?
– спросил вдруг Яковлев.
– В есаулах я был бы на месте. Не учен саблей махать.
– Сабля - не коровий хвост, саблей не машут, а рубят… Ступай к Мишке. Поглядим, какую он тебе работу придумал.
У атамана ждал Порошина есаул Наум Васильев.
– Турецкий знаешь хорошо?
– спросил по-турецки.
– Знаю.
– В Истамбуле бывал?
– Нет. Нигде я не был, кроме Москвы.
– По-арабски читать-писать не можешь?
– Могу.
– Читай вслух.
Перед Наумом Васильевым лежал Коран. Порошин прочитал три первых суры.
– Можешь. Теперь слушай. Человек ты новый, но коли пришел на Дон - значит, свой. Назад, в рабство, не побежишь с воли… В бою испытать тебя тоже некогда, да и не всякий книжный человек для боя годен. Службу мы тебе решили дать такую, какую не всякий рубака выдюжит, а на тебя надеемся. На твой быстрый ум.
– Да ума-то я будто и не выказывал…
Наум Васильев засмеялся.
– Тимошка Яковлев, видно, думает, что один он на весь Азов хитер… Дело сделано доброе, Федор. О купцах… О купцах я… И дело прошлое. Про то забудем. Тут, видишь, такая спешка с тобою, что и словесами поиграть некогда. Отправляем мы тебя в Истамбул.
У Федора от радости язык к небу прилип.
– Боишься?
– Нет, - почти просипел Федор, - нет… Всю жизнь мечтал поглядеть заморские страны.
– Вот и поглядишь… Только ведь тайно придется. Не сробеешь?
– Нет.
– Странники в Иерусалим идут. К ним сегодня же пристанешь… В Истамбуле, то бишь Константинополе, в монастыре, найдешь отца Никодима. Он укажет нужных людей, через которых в самом Серале доподлинно узнаешь, когда
– Как добираться назад?
– По морю. В первые три дня каждого месяца будешь ждать чайку91. Где, укажут святые отцы… Повтори, что тебе приказано.
Порошин повторил.
– Надень этот крестик.
Дал медный, с прозеленью, крест.
– Береги! Покажешь его отцу Никодиму. Вот тебе пояс. В поясе деньги для отца Никодима и жемчуг для людей Сераля. Возьми кинжал. В соседней комнате переоденешься. Отныне ты инок Сандогорского монастыря Афанасий. Будь осторожен, ипок. Спеши. Монахи уходят через два часа.
У Федора кружилась голова.
“Господи!
– думал он, - Через два часа я, Федька, отправлюсь за море. За что же милость мне такая? Господи, я ведь богатства и славы не хотел и не хочу, хотел повидать белый свет. И - совершилось”.
Знать бы ему, в какие дали уведет его дороженька. Какие испытания ждут его. Да ведь коли встал на дорогу, чего оглядываться, шагай.
СКАЗКИ И ТАЙНЫ
Глава первая
На Аврет-базаре, где торговали невольницами, были свои чудодейственные талисманы. Здесь сохранились остатки колонны, полой, с лестницей внутри. Когда-то колонну венчала бронзовая пери. Раз в году она издавала крик, и все птицы империи Кустантина стремились сюда. Они прилетали сотнями тысяч, и многие из них ударялись о колонну, падали, а народ подбирал их и ел.
В день рождения пророка Мохаммеда колонна разрушилась, но два других талисмана сохранились и сохранили свою силу.
На одной колонне, обнявшись, юноша и красавица. Сюда приходят поссорившиеся мужья и жены. Стоит им разом коснуться талисмана - и любовь тотчас осеняет их крылами.
Третий талисман Аврет-базара спасал Истамбул от москитов. На колонне изображение мухи. Муха издавала неуловимый звук, и москиты не смели приблизиться к городу.
Но не одними талисманами знаменит Аврет-базар. Здесь, в большой чайхане, состязаются в своем искусстве лучшие из меддахов.
Дело меддаха - рассказывать. Дело слушателей - оценить рассказ и заплатить меддаху. Меддаха кормит язык, язык его и губит.
Тяжко меддахам в Турции Мурада IV. Мурад запретил сборища. Брадобреи не имеют права пускать в свою комнату больше трех человек.
И - чудо! Запреты не коснулись чайханы на Аврет-база- ре. Уж не о меддахах ли пекся падишах? Меддахов слушают бедняки, а бедняки платят медью… Чтобы семью кормить, меди нужно много. А может, дело не в заботе падишаха, а в его длинных ушах? Все-то им знать надо! И про то, какие сказки ныне сказывают, и про то, чего не сказывают… Перевелись глупые падишахи в сказках. Про волшебников байки, про воришек да плутов. Все бы меддахам смешить! Все бы люду простому смеяться! Да ведь как смеются - ноги не держат.