Свадебный букет [СИ]
Шрифт:
— Господин Ставроев забыл представиться, — я была зла на большого босса и совершенно не переживала по поводу своего поведения, будучи уверенной, что мне больше не работать в этой фирме. А потому вела себя вызывающе, насколько только могла себе это позволить. Терять-то мне уже было нечего.
— Ста-авро-оев, — по слогам произнесла Олеся. В ее глазах промелькнуло понимание и осознание всего случившегося.
— Да, дорогая. Собственной персоной, — иронично искривила я губы, не глядя на Семена Эдуардовича.
Я буквально чувствовала,
— А вот ирония в отношении между начальником и подчиненной, совершенно не уместна, — в бархатном голосе появились стальные нотки. Интонации голоса заставили меня замереть на стуле. Я почувствовала в них угрозу.
— Так это между начальником и подчиненной не уместны, а в общении между обыкновенными гражданами очень даже, — из последних сил старалась найти в себе силы противостоять большому боссу на равных.
— И где вы увидели рядовых граждан? — с легкой издевкой спросил большой босс. Я его перестала совершенно понимать. Что он хочет мне сказать? О чем предупредить? Желает поставить на место? Что ж, ему это удалось по полной программе. Я практически вжалась в свое рабочее место.
— Ну как же? Вы и я. Чем не рядовые? — я начала нервничать.
— Нет. Уважаемая, Зарина, мы с вами не рядовые. Между нами существует строгая субординация по принципу прямого подчинения, — в тоне появилась сталь. — Или вы не знали, что существуют такие рабочие моменты?
— Так я же уже не работаю. Уволена. Мне можно, — чуть дрожащим голосом ответила я.
— И с какого это момента? Поясните. Кто дал свое добро? Вроде бы с утра вы еще числились в нашем штате. Не так ли, Олеся? — большой босс впервые обратился к девушке, правильно прочитав на бейджике ее имя.
— Да, — проблеяла та. Она не меньше меня хотела раствориться в пространстве, просочившись на улицу.
— Вот видите, Зарина, и Олеся подтвердила. Или я чего-то не знаю? — красивая бровь поднялась выше. — Или я не самый главный?
Ну вот. Все точки над "i" расставлены. Я не знала как выпутаться из ситуации, в которой оказалась. Выяснилось, что никто меня не увольнял и пока, кажется, даже не думал, а я сама себе намудрила непонятно что. И как должна теперь поступить? Нахамила начальнику, повела себя ненадлежащим образом. И где мне теперь искать работу? Что же делать? Мысли заметались в голове как голуби в клетке.
— Могу написать "по собственному желанию", — выдавила из себя.
— Можете, но не хотите? Ведь
И ведь точно все сказал. В маленьком городишке сильно не порыпаешься и работой не поразбрасываешься. Ее тут же подберут и назад уже не возвратят. Желающих много. Вот и думай тут…
— Ну почему же? — я старалась держать маску невозмутимости на лице, только она все время норовила сползти.
— А потому… в наше время от теплых мест просто так не отказываются. Не так ли, Зарина? Вот скажите своей милой соседке, как вы бросили выгодное местечко с большой зарплатой, даже не удосужившись предупредить свое начальство…
— Я ничего не бросала, — прервала я Семена Эдуардовича, поняв о чем он толкует.
— Как это не бросала? Разве вы вышли на работу сегодня утром? — голос Семена Эдуардовича завибрировал.
— Да, — это же очевидно. Вот я, а здесь мое рабочее место, где я выполняю трудовую функцию согласно условиям договора.
— И куда? — продолжал пытать меня большой босс.
— Как куда? Вот я на рабочем месте. Сижу. Работаю, — неужели не понятно?
— А где должны быть? — продолжал давить начальник. И чего только никак не успокоится? Нет. Ему надо было дожать меня. До конца. — Где? Молчите? Потому как сказать нечего. Вы должны быть в моей приемной. Принимать звонки и отвечать на них. Должны выполнять работу, заметьте, высокооплачиваемую. А что мы имеем? Что? Скажите мне? Я, ваш начальник вынужден ехать в замшелый городишко, чтобы найти своего секретаря, который спокойно прохлаждается непонятно где, да еще мне же и хамит. Вы считаете нормальным такое поведение?
— Но я же…Но мы же…Но…, - я не знала как оправдаться и что сказать. Если бы мы с большим боссом находились наедине, то это было бы одно, а в присутствии Олеси совсем другое. Девочка она была хорошая, но болтливая. А вот огласка мне была совсем не нужна. Мне еще в этом городе жить и жить.
— Никаких "но". Сейчас же собирайте свои вещи, — приказал босс. Это прозвучало словно выстрел в абсолютной тишине кабинета.
— Зачем? — не могла понять ход его мыслей.
— Я вас секретарем брал не для того чтобы вы тут прохлаждались, а для того чтобы работали. Понятно? Никакие возражения не принимаются.
— Но я думала… — если честно, то я даже не знала что думать по поводу происходящего.
— Никаких "но", я еще раз говорю. Никаких. Пять минут вам на сборы. И в путь, большой босс продолжал настаивать на своем.
— Я не могу, — и где только нашла в себе силы возмутиться?
— Как это "не могу"? Через не могу, — грозно заявил Семен Эдуардович.
— Я не…, -начала было по второму кругу свою песню.
— Олеся, выйдите, пожалуйста. Мне с Зариной надо поговорить наедине. И не пускайте никого. Хорошо? — то ли попросил, то ли приказал большой босс.