Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939–1945 гг.
Шрифт:
На следующее утро, в десять часов, генерал Веннингер получил возможность увидеть двоих арестованных в казарме местной жандармерии.
— Вы смогли уничтожить документы? — был его первый вопрос.
Оба офицера уверили его, что все документы, за исключением нескольких фрагментов, уничтожены. Немедленно после этой встречи Веннингер отправил в Берлин телеграмму: «Рейнбергер заявил, что сжег почту. Остатки малозначимые».
Теперь бельгийцы были твердо убеждены, что немецкое наступление должно начаться в ближайшее время, и стали предпринимать упреждающие меры: была усилена оборона Мааса; в Арденнах сооружались заграждения; усилены части, охранявшие аэродромы.
Тем временем король Бельгии решил, что необходимо проинформировать о содержании захваченных документов британский, французский и голландский Генеральные штабы. Полковник Хотекур, французский военный атташе, был вызван во дворец, где его принял генерал ван Оверстраэтен, который сообщил, что бельгийское правительство обладает некоторыми детальными документами величайшей важности.
— Эти документы были частично уничтожены, но того, что осталось, вполне достаточно, вы сами сможете в этом убедиться. — С этим он вручил ему машинописный конспект документов, не сказав при этом, как бельгийское правительство получило их. — Я передаю вам эту информацию по поручению его величества, чтобы вы передали ее своему главнокомандующему — и только ему. Учитывая тот факт, что немцы, очевидно, намереваются нарушить наши границы, эта информация должна быть в распоряжении тех вооруженных сил, чьи правительства гарантировали неприкосновенность наших границ.
Французский полковник немедленно отправил эту информацию вместе с рапортом о вопросах, обсуждаемых на этой встрече, в штаб французской армии в Винсенне. Генерал Гамелен [12] , французский главнокомандующий, сразу же созвал военный совет, который состоялся утром 12 января. К этому моменту в Винсенне уже было известно, что документы захвачены у немецкого офицера, который совершил аварийную посадку на территории Бельгии. Информация, содержащаяся в документах, также стала сенсацией и для французов.
12
Генерал Гамелен занимал пост начальника штаба национальной обороны и главнокомандующего вооруженными силами Франции до 19 мая 1940 г.
В ходе состоявшегося обсуждения полковник Риве, шеф французской военной разведки, указал, что никаких передвижений, говорящих о том, что немцы готовятся к наступлению в ближайшем будущем, пока еще не отмечено, но сразу добавил, что, учитывая характер Гитлера, весьма возможно, что немцы начнут внезапную атаку без больших предшествующих приготовлений. Действительно, было маловероятно, что немцы позволят пройти много времени между решением начать наступление и его фактическим началом, прежде всего для того, чтобы застать свои жертвы врасплох.
Гамелен и его генералы захотели увидеть оригиналы документов или их фотокопии, чтобы составить собственное мнение относительно их подлинности, потому что, в конце концов, эти документы могли быть не более чем детальным исследованием отдельных возможностей… Любой Генеральный штаб проводил подобные исследования. И едва ли можно было оценить их действительную ценность без дальнейших хлопот.
Но Гамелен не использовал представившийся шанс, и 1-й армейской группе было приказано оставаться в состоянии полной боевой готовности до дальнейших распоряжений, так же как и некоторым другим соединениям. Французские военно-воздушные силы тоже получили предупреждение. Но большего в тот момент сделано не было, поскольку Гамелен все-таки не смог полностью избавиться от подозрения, что немцы могли подбросить ему эту информацию преднамеренно.
Когда о случившемся стало известно Гитлеру, он пришел в ярость и обоснованно устроил Герингу разнос: планы наступления на Западе попали в руки к врагу из- за небрежности офицера люфтваффе! Это была вопиющая вещь!
Генерала Веннингера вызвали к Гитлеру, но он не смог ничего добавить к тому, что уже сообщил: Рейнбергер уверил его в том, что документы уничтожены и остались только незначительные фрагменты.
Гитлеру сообщили, что два офицера допоздна пили в офицерской столовой на аэродроме Лодденхайде, и, чтобы наверстать потерянное время, Хёнманс отправился с Рейнбергером в Кёльн по воздуху. Это было близко к истине, но Гитлер был подозрительным. Он не доверял своему собственному Генеральному штабу и потому считал вполне возможным, что имела место намеренная передача информации.
Двум несчастным майорам люфтваффе, которые действительно были очень неудачливы, в конечном счете повезло. Когда 10 мая немецкое наступление началось, их отправили в Англию, а оттуда они были отосланы в Канаду как военнопленные. Если бы они попали в руки Гитлера, то, по всей вероятности, заплатили бы жизнью за свою неосмотрительность. Гитлеру же пришлось удовлетвориться снятием с должностей генерала Фельми [13] , командующего 2-м воздушным флотом, и оберста Каммхубера, очень способного начальника штаба Фельми.
13
Гельмут Фельми командовал 2-м воздушным флотом с момента его создания 1 февраля 1939 г. Йозеф Каммхубер занимал пост начальника штаба 2-го воздушного флота с 1 октября 1939 г.
Глава 2
Танки Гудериана топчутся на месте
Вечером 23 мая немецкие танки катились вперед к Аа [14] , и вдали уже были видны шпили и башни Дюнкерка. Восточнее Аа имелись лишь три французских батальона и несколько британских подразделений. Путь на Дюнкерк оказался открыт. Как только Дюнкерк будет взят, большая западня захлопнется. Британские экспедиционные силы [15] и много французских частей попали бы в окружение без надежды на спасение. Стороны уже обменивались первыми выстрелами на мосту в Гравлине [16] . Захват Дюнкерка, последней гавани, откуда британцы еще могли надеяться эвакуироваться, казался вопросом лишь нескольких часов.
14
Аа — река на севере Франции, между Кале и Дюнкерком.
15
Британские экспедиционные силы под командованием лорда Горта были направлены осенью 1939 г. во Францию для оказания последней военной помощи в случае прямой атаки на нее со стороны Третьего рейха.
16
Гравлин — город на побережье пролива Па-де-Кале, в 18 км западнее Дюнкерка.
Но на следующий день, 24 мая, изумленные командиры танков получили по радио распоряжение остановиться на линии Гравлин — Азбрук — Мервиль [17] . Это распоряжение сопровождалось телефонным звонком из штаба Верховного командования в штаб армейской группы Рундштедта [18] в Шарлевиле. Это был приказ Гитлера: танки Клейста [19] не должны продвигаться за канал Сент-Омер [20] . Боевые командиры осаждали вопросами Гудериана [21] . Последний бешено протестовал, но безрезультатно. Последовавшее подтверждение содержало точное распоряжение: никакие бронетанковые части не должны приближаться к Дюнкерку менее чем на дальность огня артиллерии среднего калибра. Исключения допускались только для разведки и ответных действий.
17
Мервиль — городок в 10 км юго-восточнее Азбрука.
18
Имеется в виду группа армий «А» под командованием генерал-оберста Герда фон Рундштедта.
19
Имеется в виду XXII армейский корпус генерала Эвальда фон Клейста.
20
Канал, соединяющий Кале и Сент-Омер на реке Аа, расположенный в 31 км юго-западнее Дюнкерка.
21
Генерал Хейнц Гудериан командовал XIX армейским корпусом. Именно его танки и танки XXXXI танкового корпуса генерал-лейтенанта Георга Ханса Рейнхардта, наступавшие с юга и юго-востока, к полудню 24 мая вышли на линию Гравлин — Сент-Омер — Бетюн. Тем временем танки XXII армейского корпуса генерала фон Клейста, двигавшиеся с востока, достигли бельгийского Кортрейка.
В течение трех решающих дней немецкие бронетанковые части стояли на месте, и эти три драгоценных дня позволили произойти чуду Дюнкерка, чуду, в возможность которого не верило само британское командование. Политическое руководство Германии отдало роковой приказ о бездействии и таким образом позволило единственной обученной армии, которой располагала Великобритания, спастись. Что же произошло?
20 мая были захвачены Амьен и Абвиль и немецкие танки вышли к Ла-Маншу, разрезав союзнические армии на две части. На севере оказались 30 французских механизированных дивизий, лучшее, чем обладала Франция. С ними были 12 дивизий британских регулярных войск и бельгийской армии. Южнее немецкого прорыва находились 66 французских дивизий, но они имели не такое качество, как отрезанные на севере, и две британские регулярные дивизии. Теперь контуры обширного двойного охвата быстро приняли свою форму; над миллионом солдат, которые были окружены на севере, нависла опасность.