Сват из Перигора

Стюарт Джулия

— Может, я и холостяк, Стефан, — согласился Гийом Ладусет, глядя на дальний берег реки, — но это отнюдь не мешает мне стать настоящим сватом. Сватом из Перигора.

— Ты совершенно прав, — ответил булочник. — Из тебя выйдет замечательный сват. Но если точнее, то ты — замечательный сваха. Нужна будет помощь — ты только попроси. Где планируешь разместить новую контору?

— Там, где сейчас парикмахерская.

— Отлично.

Они сидели в молчании: рыба отказывалась клевать, а Гийом размышлял о том, как назвать свое новое предприятие. Через некоторое время Стефан Жолли, уверенный, что безумный план его лучшего друга обречен на провал, попросил кусочек сырного пирога — в знак поддержки.

Глава 5

Первым заметил незнакомца, что шел по Амур-сюр-Белль в среду утром, мсье Моро. Старик торчал на своем обычном посту — на деревянной скамье у фонтана, который якобы исцелял от подагры, — и был полностью поглощен наблюдением за процессией муравьев, перемещавших дерево конского каштана справа от него в некое загадочное место слева. Мсье Моро не раз следовал по пятам за преступными несунами, но за двенадцать лет любительской слежки так и не смог обнаружить местонахождение того, что на сегодняшний день составляло 13 среднего размера ветвей, 323 879 листьев и 112 каштанов в комплекте со скорлупой. Несмотря на преклонный возраст, мсье Моро дни напролет лежал на животе в пыли, не спуская глаз с интересующих его объектов, но след неизменно терялся в дыре, что выходила на южную стену дома Сандрин Фурнье. Однажды горе-ищейка даже набрался смелости испросить у хозяйки позволения проверить ее погреб — «на предмет присутствия там значительных запасов листвы», — на что получил от рыботорговки отповедь, из коей можно было понять, что старик слишком много времени проводит на солнце. Когда мсье Моро, которого большинство местных жителей использовали в качестве ориентира, не пялился себе под ноги, то сидел на скамейке, привалившись к спинке и опершись головой о пук мха, что рос из каменной стены позади него, точно зеленая борода. Сомкнутые слоистые веки, разинутый сухой рот и едва ощутимое зловоние заставляли многих предположить, что старик таки отдал концы, и у обитателей Амур-сюр-Белль со временем выработалась привычка, проходя мимо, тыкать мсье Моро пальцем в грудь, дабы стать первым, кто принесет весть о его кончине.

Мсье Моро не видел лица незнакомца — лишь его до блеска отполированный левый ботинок, грозивший растоптать муравьиху, которую старик окрестил Арабеллой. Нынешним утром бедняжке уже удалось избежать неминуемой смерти от двух тракторов, велосипеда, трех кошек и голубя — покуда она волокла через улицу огромную хворостину.

— Смотрите, куда идете! — взвизгнул мсье Моро, выбрасывая руку вперед, дабы предупредить убийство.

Незнакомец мгновенно посторонился и даже отступил на пару шагов, чтобы взглянуть под ноги, поскольку так и не понял, на что он едва тут не наступил.

Следующим, кто видел его в деревне, была Дениз Вигье, бакалейщица. Она раскладывала перед своей лавкой пучки дубоволистного салата, и ее внушительные груди выпирали по обе стороны белоснежного фартука.

— Свежайший салат, всего за полцены, — солгала она, заметив приближающегося мужчину.

Но даже столь щедрое предложение не смогло задержать незнакомца, лишив пышногрудую зеленщицу возможности выяснить, что привело его в Амур-сюр-Белль.

Ив Левек, только-только расположившийся за столиком в баре «Сен-Жюс», радовался, что последний из сегодняшних пациентов отменил свой визит. Оторвав взгляд от газеты и посмотрев в сторону Пляс-дю-Марш, дантист вскричал:

— Господи боже! Да это же тот человек из совета, что проводил у нас первую перепись!

По бару разнесся скрежет отодвигаемых стульев: завсегдатаи повскакали с мест и сгрудились у окна — насколько позволяли им животы.

— Ты прав! — провозгласил Фабрис Рибу, поглаживая свою «сосновую шишку». — А он чуток погрузнел, правда?

— Точно он, гад, — согласился Анри Руссо, второй глаз которого скрывала свисавшая челка.

— Вы уверены? — усомнился Марсель Кусси, фермер.

— Абсолютно, — ответил Ив Левек. — На нем те же самые брюки. У меня были такие раньше. Я их ни с чем не спутаю.

— Интересно, что ему здесь понадобилось, — вставил слово Дидье Лапьер, плотник, чья приплюснутая «сосновая шишка» служила верным признаком бесстыдного предобеденного сна.

— Уж наверняка не проводить замер под муниципальный бассейн, — подытожил дантист. — Осторожно! Он идет сюда.

К моменту, когда дверь открылась, в баре звучала лишь какофония из хлюпов и чавков да посвистывания Фабриса Рибу, представлявшие собой, как неоднократно намекали бармену его клиенты, уникальнейшую форму пытки.

К счастью для всех, вошедший направился прямиком к стойке, вынудив Фабриса Рибу разжать губы и спросить гостя, что ему налить. Представившись «Жаном-Франсуа Лаффоре из совета», мужчина сообщил бармену, что находится в Амур-сюр-Белль по делам службы. А затем, прижимая к животу мягкий кожаный портфель, сделал объявление, на заучивание которого у него ушло целых три недели — результат нервного срыва, вызванного язвительными насмешками коллег после его возвращения в офис с нелепыми результатами переписи.

— Дамы и господа, — провозгласил чиновник, поворачиваясь лицом к залу. — Следующую информацию каждый из вас получит по почте в течение ближайших нескольких дней, однако я решил лично проинформировать всех на тот случай, если у кого-то возникнут немедленные вопросы. Я хотел бы с самого начала дать ясно понять: то, что вы сейчас услышите, является вопросом, находящимся в компетенции районной администрации, и решение по нему принято одним из ее комитетов.

Он сделал паузу и добавил, опасливо озираясь вокруг:

— Не мной.

Поднявший руку Фабрис Рибу, мысли которого неизменно вертелись вокруг барышей, прервал докладчика, заявив, что раз уж тот собирается сделать публичное объявление, то справедливости ради следует пригласить остальных жителей деревни. К неописуемому удовлетворению бармена, после серии телефонных звонков число посетителей в заведении удвоилось.

Увидев, насколько расширилась целевая аудитория, Жан-Франсуа Лаффоре еще крепче прижал к животу портфель — левая пряжка больно вдавилась в пупок.

— Как всем вам, без сомнения, известно, — продолжил он, — последние пять недель в нашем районе стояла жуткая засуха, причем уровень воды в хранилище еще до того был на угрожающей отметке. Мой долг — уведомить вас, что в ближайшую пару недель на Пляс-дю-Марш будет установлен муниципальный душ. Начиная с этого момента в Амур-сюр-Белль категорически запрещается принимать ванну. Застигнутые за нарушением данного предписания будут обложены штрафом. Мы хорошо знаем, сколько воды потребляется на данный момент, и ожидаем, что с вводом упомянутой выше превентивной меры это количество существенно снизится. Я готов кратко ответить на все возникшие у вас вопросы, однако хочу заметить, что необходимые разъяснения будут приведены в официальном письме, которое каждый из вас получит в должное время.