Сверхъестественные возможности людей
Шрифт:
Очень интересно во всем этом то, что вопреки популярному мнению наше воображение часто служит помехой ясновидению, поскольку заставляет принимать желаемое за действительное. Моменты, активизирующие воображение (искусство, не важно — будь то живопись, литература или театр), служат основательной помехой: они могут исказить даже самую четкую картину. Истинное ясновидение неизменно включает в себя нечто удивительное, непознанное, невиданное и необъяснимое. Собственно поэтому известные ясновидящие чаще всего были простыми и малограмотными людьми или же, аналогично Нострадамусу, в какой то момент отрешились от накопленных познаний, предали огню свои книги и предельно упростили свое бытие. Некоторые из них, как вы знаете, были слепыми (например, Ванга), и это, по всей вероятности, тоже не случайно. Чем более опытный провидец, тем менее он блуждает в астральных мирах и тем менее образов у него возникает. Единственно верная картина появляется в сознании как бы сама по себе. А бывает, что образы даже не
Но тем не менее сознание человека (даже на примитивном уровне) не чистый лист бумаги, на котором можно написать всякое видение. Оно больше напоминает матричную систему или фильтр, через них проходят наши различные впечатления, в том числе и зрительные. Там они приобретают форму, и там же определяется, что нам можно увидеть, а что пока не разрешено. Сознание старается постичь все, что мы видим, и очень часто не дает нам видеть то, чего оно не разумеет. Кроме того, в разуме находится много различных теорий, верований, взглядов, позиций, опыта и всего того, что вынуждает нас неправильно интерпретировать увиденное и нередко опровергать существование ясновидения. Вроде бы, справиться с барьером сознания элементарно просто. Ведь есть способы, дающие возможность целиком выключить разум (например, отдельные методы самогипноза, медитации и т. д.). Но при всем при этом, тут начинается иная проблема: при отключении сознания у нас не получится запомнить и описать то, что мы увидели. Все образы, возникшие у нас в неосознанном состоянии, так и остаются за границами сознания, и для того, чтобы употребить их, нам необходимо осмыслить их или хотя бы иметь способность воссоздать их находясь в трезвом уме и твердой памяти.
Однако подлинные трудности ясновидения не заканчиваются, а лишь только начинаются после того, как вы преодолеете преграду своего разума. Первый же настоящий момент видения, как правило, вызывает у человека панику, хотя и не заключает в себе ничего ужасного. Это совершенно типичное явление. Потому что, когда блокировка сознания постепенно снимается, с глубин подсознания сейчас же поднимаются все скрытые страхи, комплексы и сомнения, которые ранее были подавлены или компенсированы разумом. Нередко они приобретают конфигурацию различимых и осязаемых образов. Иногда опасение бывает абсолютно беспричинным, необоснованным и непонятным. Что же делать в таком случае? Либо не пытаться развивать этих способностей, а если решились, то безбоязненно преодолевать себя! Ведь, по сути дела, это даже не образы, а просто осадок со дна души. И потом, эти картины даже полезны, они свидетельствуют о переходе к действительному ясновидению; и, наоборот, если они отсутствуют, это может говорить о том, что ясновидение подменяется воображением. Если не забывать о своем пути и двигаться в своем развитии дальше, тогда и все неприятные моменты исчезнут сами собой.
Но мы не будем останавливаться только на этом аспекте, мы пойдем дальше и узнаем о других проявлениях сверхъестественного.
Об этом явлении трудно что-либо сказать. Оно не так известно, как ясновидение, оно, может быть, не несет с собой такой практической пользы, но люди с этим феноменом воспринимают мир совсем не так, как мы.
Кэрол Крейн заявляет о своем особом музыкальном восприятии, которое отлично от музыкального восприятия других людей, что она не просто слышит музыку, но и ощущает каждый звук: «Когда играет гитара, я ощущаю дуновения на своих ногах, а фортепиано как будто давит мне на грудную клетку и сердце». Также необычная реакция у Крейн проявляется на буквы и числа: глядя на буквы «А», у нее в голове возникает серо-синий цвет, на букву В — цвет морской волны. Когда Кэрол была ребенком, она думала, что видеть цвета букв и чувствовать музыку естественно. Но все, с кем она разговаривала на эту тему, считали ее сумасшедшей. Крэйн уже почти решила, что так оно и есть. Все изменилось после ее знакомства с доктором Питером Гроссенбахером. Доктор сказал, что разыскивает для своих изысканий людей, владеющих синестезией. «Что это за люди?» — спросила Крэйн. «Это те, кто полагает, что пятерки — желтые», — сказал ученый. «Да нет же, пятерки — зеленые!» — вскричала Кэрол и… стала сотрудничать с Гроссенбахером.
Слово «синестезия» греческого происхождения, synaisthesis дословно означает «смешанное ощущение» (тогда как «анестезия» — отсутствие ощущений). Синестезия — это такое явление восприятия, когда при работе одного органа чувств вместе со свойственными для него ощущениями появляются ощущения для него неспецифичные и соответствующие абсолютно другому органу чувств, другими словами, импульсы, идущие от разных органов чувств, перемешиваются, синтезируются.
Например, давайте посмотрим описания ощущений человека-синестетика. Соломон Шерешевский: «Я подхожу к продавцу мороженого и интересуюсь, какие сорта у него в наличии есть. «Да полно всяких!» — отвечает он обычным голосом. А я вижу, как целая куча угольков и золы вырывается из его рта. Голоса людей для меня — это букеты цветов, дымка или туман. Я иногда настолько увлекаюсь разглядыванием голосов, что не всегда могу понять, о чем со мной говорят».
Данный феномен знаком научным кругам в течение уже трех столетий. Пик ажиотажа к этой теме случился на рубеже ХIХ и ХХ вв. Помимо медиков, интерес к синтезу чувств стали проявлять и люди искусства.
Среди числа синестетиков довольно много прославленных фигур. Французский поэт Артюр Рембо ассоциировал гласные звуки с различными цветами. Композитор Александр Скрябин ощущал окраску музыкальных нот. А вот художник-абстракционист Василий Кандинский, наоборот, слышал мелодию красок и употреблял для изображения своих картин термины, характерные для музыки: «композиция», «импровизация». Известный писатель Владимир Набоков освещал в автобиографии: «Все случилось в возрасте семи лет, я играл в кубики с буквами и невзначай проговорился своей матери, что их цвета «неверные». Мать Набокова также была синестетиком, поэтому сразу поняла, что сын имеет в виду.
Но, несмотря на большое количество существовавших и существующих знаменитых синестетиков, нет никаких подтверждений, что они более предрасположены к творчеству, нежели обычно чувствующие люди. В целом такие индивидуумы располагают той же степенью интеллекта и художественных способностей. Тесты на IQ показали, что синестетики не очень способны к точным наукам и хуже остальных ориентируются в пространстве. Но зато у них отменная память. Что самое интересное, они лучше всего запоминают свое синестетическое ощущение, а не то, чем оно было активизировано. Например, стандартный синестетик легко может сказать: «Я забыл, как зовут этого человека, но помню, что имя его фиолетовое». Также эти люди превосходно запоминают местоположение вещей: кухонной утвари на столе, книг на полках и т. д. Вероятно, это и объясняет почти маниакальную тягу синестетиков к режиму, порядку и симметрии, никто из них не приступит к труду, пока не разложит все документы, бумаги и принадлежности в аккуратные стопки, не поставит подставку для ручек на строго установленное место и не расположит клавиатуру компьютера в центре стола. Еще одна интересная черта «странночувствующих» людей: у них сильнее развиты, чем у нормальных людей, паранормальные способности, дар ясновидения, телепатия и проч.
Синестетиков в мире немалое количество, как можно подумать вначале. Приблизительно 1 из 25 000 человек относится к данной группе. При этом синестетиков женского пола больше мужского. Заметим, что люди, обладающие этой особенностью, в большенстве своем левши или одинаково хорошо владеют обеими руками.
Ученый Питер Гроссенбахер рассказывает: «В головном мозгу человека есть пути, по которым проходят нейроимпульсы от наших органов чувств. Эти пути пересекаются. Тут и есть самое интересное. У обыкновенного человека “зоныперекрестки” инертны, а у синестетиков они задействованны в распределении поступающих импульсов. Как мне кажется, суть тут вот в чем (на примере музыки): сигналы, распространяющиеся по слуховому пути, доходят до “перекрестка” и тот отправляет импульс к глазам. Так появляется бисенсорное восприятие». Сканирование мозга синестетиков доказывает слова ученого. У человека, видящего цвет букв при чтении текста не только стимулируется мозг, способствуя осмыслению прочитанного, но и зону, ответственную за распознавание цвета. Таким образом, можно сделать вывод, что нервный импульс, в самом деле, перераспределяется от одного участка мозга к другому.
Парадокс, явление синестезии — это больше вопросы, нежели ответы. Потому что впечатления синестетиков не сходятся. Допустим, для одного из них буква Д — синяя, для другого красная, для одного буква Г — серая, для другого коричневая и т. д. Эту разницу пока никто не может объяснить.
Не до конца понятно и то, как, собственно, выражаются синестетические ощущения. Видит ли человек многоцветные буквы и цифры в действительности или же разнообразные оттенки возникают только лишь в его воображении? Синестетики расходятся в своих ответах. Упомянутая прежде Кэрол Стин умеет видеть цвета боли, говорит, что, когда получила травму ноги «целый мир в реальности стал оранжевым».
Кое-что о синтезе чувств можно сказать более определенно. Известно, что синестезия передается по наследству. Например, у Владимира Набокова, о которым мы до этого говорили, обладали синестезией он сам, его мать, супруга и сын.
Не вызывает сомнения такой факт, как продолжительность синестетических ощущений, они остаются неизменными на протяжении всего жизненного периода, и если слово «отвертка» еще в детстве казалось какому-нибудь человеку синим с белыми полосками, то в пожилом возрасте его восприятие будет таким же. Доктор Ричард Сайтович в своих записях отметил исключительный случай «аудиомоторной» синестезии. Его пациент, мальчик 12 лет, принимал всевозможные позы, когда ему декламировали произвольно взятый список слов. Мальчик истолковывал свое необычное поведение в восприятии речи тем, что любое слово содержит в себе какое-то движение, которое он и демонстрирует. Самое поразительное, что, когда спустя долгие годы Сайтович провел повторный эксперимент, отыскал своего пациента и, не предупреждая, начал читать ему все тот же список, молодой мужчина опять стал принимать совершенно те же позы, т. е. получается, что время нисколько не поменяло его аудиомоторное ощущение слов.