Сверхскорость

Шеффилд Чарльз

Я взаперти, во всяком случае до того времени, когда Патрик О'Рурк соблаговолит вернуться и выпустить меня. И если судить по выражению его лица, это может случиться нескоро.

Я вернулся к столу и вытащил из кармана Пэддин калькулятор. Однако в расстроенных чувствах работа с ним не привлекала меня. Я убрал его обратно и стал слоняться по каюте. И через пару минут натолкнулся на вентиляционную решетку.

На борту "Кухулина" никого нельзя запереть насовсем. На случай, если основной выход окажется заблокированным, есть еще аварийные выходы. Все,

что мне нужно было сделать, чтобы выйти из запертой каюты - это снять решетку, пробраться по вентиляционному каналу в соседнее, незапертое помещение и вылезти наружу через еще одну решетку.

Именно так я и решил поступить. Я найду Дэнни Шейкера и изложу ему свою, подлинную версию того, что произошло. Что бы там ни нарассказал ему Патрик О'Рурк.

Я снял со стены решетку и, улегшись на живот, заглянул внутрь. Проход был примерно двух футов в диаметре - достаточно широкий для любого члена команды, если только он не слишком толст, и достаточно высокий для того, чтобы без особого труда передвигаться по нему на четвереньках.

Я отправился в путь. В канале было прохладно, свежий воздух дул мне в лицо.

За минуту я прополз по моим расчетам достаточно, чтобы пассажирские каюты остались позади. Решетки располагались через каждые десять ярдов, так что я мог вылезти в любой момент. Выглянув сквозь одну из них, я увидел пустой коридор.

То, что случилось дальше, лишний раз подтверждает мамино изречение насчет дьявола и праздных рук. Мне все еще было нечего делать. Я вдруг сообразил, что, спрятавшись в вентиляции, я могу подглядывать и подслушивать, оставаясь незамеченным. И если я сумею добраться так до каюты Дэнни Шейкера, то услышу, в чем именно обвинит меня Патрик О'Рурк. И когда мне придется оправдываться, буду лучше готов к этому.

Труднее всего было рассчитывать расстояние: я вряд ли мог заблудиться. Все каюты экипажа находились в одном месте, на ярус ниже наших. Туда я и полз, останавливаясь иногда, чтобы выглянуть сквозь решетку.

Понемногу стали слышны голоса - я явно приближался к цели. Я осторожно прополз еще дальше и вскоре смог опознать, кому они принадлежат: Коннору Брайану и Рори О'Доновану. Оба не относились к числу моих любимцев.

Еще несколько секунд - и я увидел их, вернее, их ноги. Они сидели рядышком и вели разговор, но не обо мне, не о Пэддиной Удаче и тем более не о Сверхскорости.

– Большая, белая, толстая...
– Коннор Брайан даже причмокнул.
– Большие титьки, большая задница, пышные бедра. Не то, что у твоих щепок. Мне нужно что-то эдакое: побелее, побольше и помягче, чтоб было за что подержаться.

– Значит, мы с тобой не соперники, - хохотнул О'Донован.
– А мне подавай рыжую, красивую и стройную, с изящными бедрами и длинными ногами. Вроде той, что была в доме у озера. Жаль, что пришлось свалить, не поигравши.

– Да, та была недурна. Но старовата. Уж во всяком случае старше меня. Мне бы помоложе.

– Какая ж она старая? В самом соку. В этом возрасте у них и опыта побольше.

С минуту они молчали.

– Да откуда ж у них там опыт?
– вздохнул

наконец Коннор Брайан.
– Если там и впрямь одни бабы и ни одного мужика вот уже сто лет, откуда взяться опыту?

– Балда, - фыркнул О'Донован.
– Вот мы с тобой и научим.

Оба засмеялись.

– Если только все это правда, - добавил негромко О'Донован.

– Пэдди Эндертон в этом не сомневался.

– Ага, и что это принесло Черному Пэдди? Трястись от страха за свою жизнь и сдохнуть как собака... Я вот думаю, может, он это и выдумал все, а? Ведь как это так: чтобы тысячи баб и ни одного мужика! Сказка да и только.

– Сказка-то сказка... Вот мы скоро и узнаем. Пошли.

Последнюю часть разговора я разобрал с трудом, так как при словах "Пэдди Эндертон" я подпрыгнул и двинулся затылком о верх трубы. К счастью, они не услышали. Коннор Брайан поднялся с места.

– Пошли к шефу. Он скоро получит сообщение оттуда.

Они вышли из каюты, а я уселся в трубе, скрестив ноги.

Пэдди Эндертон! Они ведь не должны были знать его имя. И они знали, что он умер. И вдруг я сообразил, кого они имели в виду, говоря о "рыжей женщине в самом соку".

Но все остальные их разговоры о женщинах были мне абсолютно непонятны. Мы были в миллионах миль от Эрина и женщин. И почему-то ни Брайан, ни О'Донован не сказали ни слова про Базу Сверхскорости, хотя именно она была целью нашего путешествия к Пэддиной Удаче.

Наверное, самым умным было бы вернуться в свою каюту и обдумать все услышанное. Но из подслушанного разговора было ясно, что они собираются встретиться с Дэнни Шейкером, и при этом станет известно что-то новое о Пэддиной Удаче.

Я посмотрел на руки (грязные), потер коленки (слегка поцарапанные за время путешествия на карачках) и двинулся по трубе дальше.

Найти нужную каюту оказалось сложнее. Время от времени канал разветвлялся, и я не знал, куда ползти дальше. Казалось, я буду вечно ползать так в темноте, и спустя полчаса я совершенно выбился из сил и готов был сдаться. Остановившись передохнуть, я услышал откуда-то спереди далекие голоса.

Я пополз вперед, добрался до очередной развилки и выбрал трубу, ведущую по направлению к звукам.

Еще не добравшись до решетки, я знал, что в каюте идет спор. Голоса звучали громче обычного, говорившие перебивали друг друга.

– На месте! Чего еще нам надо? Там, внизу, должны быть мы! А не они!

Я узнал говорившего. Это был Шин Вилгус, высокий мужчина, которого на корабле не любили за то, что он не упускал случая подчеркнуть свое превосходство над другими. Но сейчас его слова вызвали одобрительный гул.

– А во-вторых, - этот голос, похоже, принадлежал Патрику О'Рурку, - ты говорил: "Ведите себя тихо". Мы вели себя тихо, куда тише. И вот мы здесь. Чего сейчас-то сдерживаться?

– Вы все получите сполна, - это был как всегда спокойный и рассудительный Дэнни Шейкер.
– Скажите, куда нам спешить? Если там есть что-нибудь, оно от нас не убежит. Они без нас все равно ничего не могут.