Свет и тени Турции
Шрифт:
Массовые аресты. «Надпартийное» правительство Нихата Эрима возобновило массовые аресты. Под предлогом борьбы с террористами и промаоистскими элементами правительство решило расправиться со всеми левыми силами, с либерально-демократической интеллигенцией, журналистами и публицистами, позволявшими себе хоть в какой-то мере критиковать существующий режим. Установление в Анкаре комендантского часа дало возможность властям под покровом ночи, не привлекая особого внимания, проводить репрессивные акции. Военные и полицейские патрули тщательно охраняли отведенные им участки. Группы полицейских и военных постоянно дежурили у зданий посольств. Ночью они прочесывали все парки, в особенности парки и сады, окружавшие посольские миссии. Закона экстерриториальности как будто не существовало.
Не всем руководителям
В Стамбуле также был введен комендантский час. Аресты следовали один за другим. Искали студентов-экстремистов, членов молодежной организации «Дев-генч» («Революционная молодежь»). Арестовали всех членов Центрального комитета Рабочей партии Турции во главе с ее лидером Бехидже Боран. Их судьбу разделило множество левых журналистов, публицистов, профессоров и деятелей искусства. Выдвигавшиеся следственными органами обвинения нередко звучали как насмешка. Выхватывались отдельные фразы из статей или литературных произведений, фрагменты устных высказываний, отрывки из писем, произнесенные или написанные несколько лет назад. В официальных выступлениях подчеркивалось, что борьба ведется с «левыми и правыми экстремистами», но на самом деле с правыми поступали иначе, чем с левыми. Эти бесчинства и произвол органов безопасности привели к тому, что все турецкое общество сковал страх. В страхе жили все, даже те, кто не имел никакого отношения к политике.
Газета «Акшам» писала 11 мая 1971 года: «Вчера ночью в Анкаре у подножия памятника Ататюрку выстрелом из пистолета в голову покончил с собой молодой турок... Это уже второй случай такого рода... В начале этого месяца имело место самосожжение молодого студента. Это акты протеста против фашизма, капитализма и империализма».
20 мая 1971 года решением конституционного суда была объявлена вне закона Партия национального порядка. В сущности, эта группа людей была партией только по названию. Во главе ее стоял профессор Неджметтин Эрбакан, генеральный секретарь, а затем председатель Союза торгово-промышленных палат Турции. Создав свою партию, Эрбакан получил один мандат в парламенте. Эта партия опиралась на правые клерикальные круги, выступала за усиление роли ислама в общественно-политической жизни страны. В центре религиозной жизни Турции — городе Конья — в честь Н. Эрбакана была воздвигнута триумфальная арка. В октябре 1972 года группа политических деятелей, входивших в Партию национального порядка, создала Партию национального спасения.
Рабочая партия Турции. Решение о ликвидации Партии национального порядка было лишь дымовой завесой, которая помогла расправиться с рабочим движением. Уже через месяц конституционный суд постановил распустить Рабочую партию Турции, которую обвинили в неконституционных действиях и нарушении закона о политических партиях. В качестве вещественного Доказательства приводились документ, опубликованный после съезда партии, и брошюра. Один из разделов документа назывался «Объединимся в борьбе против фашизма». В документе выдвигалось также требования равноправия для национальных меньшинств, в частности признания национальных прав курдов. Этого было достаточно, чтобы обвинить партию в том, что она стремится к разделу Турции.
Рабочая партия Турции действовала легально на основе новой конституции 1961 года. Она участвовала в выборах в меджлис в 1965 году. Ее депутаты позднее оказались на скамье подсудимых вместе со всеми членами ее Центрального комитета.
Хотя ЦК Рабочей партии сделал заявление, осуждающее террористов, экстремистов и анархистов, прокуpop не снял своего обвинения, и все его члены подверглись аресту. Судебный процесс длился три месяца, приговор чрезвычайного военного суда в Анкаре был оглашен лишь 17 октября 1972 года. Таким образом, заключенные к этому времени провели в тюрьме больше года. Обосновывая приговор, суд заявил: «Принципы марксизма-ленинизма противоречат турецкой конституции, поскольку марксизм-ленинизм ставит своей целью господство одного класса».
Хотя турецкая общественность и готова была услышать суровые приговоры, действительность превзошла все ожидания. Лидер Рабочей партии Турции шестидесятилетняя Бехидже Боран была приговорена к пятнадцати годам тюремного заключения. Бехидже Боран социолог, доцент Анкарского университета, любимица молодежи, воспитавшая не одно поколение студентов. На такой же срок были осуждены и остальные семь членов ЦК. Два секретаря партии, а также депутат меджлиса, специалист по экономике и политическим наукам, профессор Анкарского университета Садун Арен и еще два активиста Рабочей партии Турции приговаривались к двенадцати годам тюрьмы. Остальные восемь обвиняемых были заключены в тюрьму сроком от шести до восьми лет.
Мировое общественное мнение о событиях в Турции. Одна из международных организаций выступила в защиту прав политических заключенных. Одновременно на основе данных, представленных турецкими властями, она составила отчет о положении в Турции. Начиная с мая 1971 года в стране было арестовано и лишено свободы в административном порядке около 7 тысяч человек. В отчете говорилось, что за отказ давать показания заключенные подвергались избиениям и изощренным пыткам.
Парижская газета «Монд» вскоре стала публиковать материалы о турецких политзаключенных. Уже в мае 1971 года на ее страницах печатались статьи о пытках узников турецких тюрем. Тогдашний заместитель премьер-министра Сади Кочаш пытался опровергнуть эти данные. Для проверки положения дел на месте в Турцию был приглашен представитель редакции «Монд» Поль Бальта. Вернувшись во Францию, журналист лишь подтвердил справедливость статей, опубликованных его газетой. Любопытно, что премьер-министр Нихат Эрим в беседе с этим журналистом сказал: «Мы должны вооружиться против террористов. Арестовав большинство из них, мы лишь отсекли змее хвост. Голова же осталась неуничтоженной».
Срочного решения требовала также курдская проблема. Государственные деятели по этому вопросу высказывали самые различные точки зрения. Например, бывший член Народно-республиканской партии, министр юстиции Исмаил Арар на заседании парламентской труппы своей партии 28 апреля 1971 года сказал: «Существует курдская проблема. В некоторых деревнях на востоке страны обнаружены склады оружия. Найден «флаг, а также печать нелегальной Независимой партии Курдистана... В двадцати деревнях на востоке хранят современное оружие...»
А через месяц, 21 мая, Нихат Эрим в интервью финскому телевидению говорил: «В Турции не существует курдской проблемы. Слухи о так называемой курдской проблеме, распространяемые за пределами Турции, инспирированы. Внутри страны в согласии с ее конституцией и ее историей среди турецкого народа, который составляет нераздельное единство, нет никаких сепаратистских тенденций... Хотя возможно, что некоторые специалисты при поддержке извне хлопочут о том, чтобы такие тенденции возникли...»
Однако факты неумолимы. Как их ни комментируй, «они все равно говорят сами за себя. Существуют курды, а следовательно, и курдская проблема.
Курды составляют самую многочисленную этническую группу среди нетурецкого населения Турции. Они живут в горах, в юго-восточной части страны. Некоторый их обычаи напоминают старые обычаи горцев Шотландии, Швейцарии или Польши. Курды — скотоводы, и этим объясняется их сходство с другими кочевниками. Обряд жизни курдов определяется их традициями, обычаям» Это смелый, мужественный народ, привыкший к суровым условиям жизни в труднодоступных горных районах. Еще в 1968 году в одном из номеров «Ени газете» была опубликована статья, взятая из газеты «Moнд», в которой говорилось, что вождь курдов Эмир Бедирха направил генералу де Голлю телеграмму в связи с его предстоящим визитом в Турцию. В ней сказано: «В скором времени вы намерены побывать в Турции. Я хочу просить вас обратить внимание турецких государственных деятелей, с которыми вы будете вести беседы, на проблему курдского народа, живущего в турецком Курдистане. Проживающие там курды совершенно лишены каких-либо прав. Просьба, с которой от имени семи миллионов курдов, проживающих в Турции, я обращаюсь к вам, столь же проста, сколь и законна. Мы хотим более свободно пользоваться курдским языком, соблюдать обычаи предков, получить права и жить особой группой оставаясь турецкими гражданами. Мы хотим строить курдские школы, издавать газеты, создать курдский центр. В результате всего этого возникнет более доброй желательное и уважительное отношение курдов к туркам».