Свет луны на воде
Шрифт:
— Я поеду за тобой на своей машине. Не желаю мерзнуть в твоей, да и тебе не придется везти меня обратно, избавлю тебя от лишних хлопот.
— Надо же, какая ты предусмотрительная! Ты меня не только от хлопот избавишь, но и от счастья посидеть рядом с желанной девушкой. Ты просто прелесть в этом наряде.
Она заперла входную дверь. Джерри запрыгнул в машину и вылетел в ворота. Андреа проехала медленно и остановилась, чтобы закрыть их. Таков уж он, Джерри. Постоянно упускает из виду всякие мелочи. Она снова улыбнулась. К чему задерживать внимания на недостатках? У него масса достоинств,
Пребывая в прекрасном расположении духа, Андреа забралась обратно в машину. Джерри уже и след простыл, но она дорогу знает.
Через пять минут она уже подъезжала к его коттеджу. Андреа заехала внутрь и притормозила на аккуратной, совсем недавно посыпанной гравием дорожке. Джерри тут же обнял ее за плечи и поволок в дом.
— Пошли скорее, посмотришь на мое творение. Я принял во внимание все твои замечания. Тебе должно понравиться.
Улыбка застыла на губах Андреа, стоило ей оказаться в гостиной, глаза распахнулись от удивления
— Мило, — пробормотала она через мгновение.
Она позволила ему снять с себя пальто и усадить на диван — точную копию ее собственного. Стены чуть более насыщенного цвета, чем у нее, и рисунок обивки немного отличался, но ковер — один в один.
— Я рад, что тебе понравилось, — сказал Джерри.— Погрейся у огня, пока я чай завариваю. Все остальное уже готово.
И он исчез на кухне.
— Мне не холодно, — бросила она ему вслед.
И она не солгала. Ее неожиданно бросило в жар. Джерри отделывал и обставлял комнату так, чтобы угодить ей, это очевидно и очень трогательно, но она возненавидела ее с первого взгляда. Теперь здесь, у Джерри, ей никогда не отделаться от мысли, что она сидит в своей собственной гостиной, а у себя в доме она будет чувствовать себя, как у Джерри. Ситуация презабавная, но в то же время пренеприятнейшая. Неужели у Джерри своих идей нет? Если она выйдет за него замуж, будет ли он из кожи вон лезть, лишь бы угодить ей? Куда ветер, туда и рябинка клонится. Неужто он настолько слаб?
Джерри выкатил из кухни сверкающий хромом столик на колесиках с чайными принадлежностями, кремовыми пирожными и тонко нарезанными бутербродами — индейка, ветчина и паштет, на каждом — миниатюрный флажок.
— Господи, да ты, как я погляжу, на кухне горбатился! — рассмеялась Андреа.
— Недурно, да? Это все отель в Роксхаме, специально для меня старались.
— Просто чудо, а я голодна.
Она разливала чай, раздумывая: ну почему он не в состоянии понять, что она предпочла бы толсто нарезанный хлеб с консервами, приготовь он угощение собственными руками. Ну, нельзя же быть настолько критичной! — одернула она сама себя. Он старался, как мог, в свете своих представлений о жизни, да и не любит она толстые бутерброды.
Джерри с удовольствием поглощал еду, при этом болтая без умолку:
— Насчет того контракта, по поводу которого я встречаюсь. Это издание в двенадцати частях. От меня хотят картинку на разворот для первого выпуска и по одностраничной для одиннадцати остальных, причем, насколько я понял из письма, история как раз в моем стиле. Эпоха, разбойники с большой дороги, «жизнь или кошелек» и вся прочая лабудень. Придется музеи прошерстить насчет костюмов и прочих атрибутов того времени. Но больше двух-трех дней это все равно не займет.
— Как насчет натурщиков? — спросила Андреа. — Не думаю, что в Норвиче найдется театральное агентство с большим списком, скучающих без дела, актеров.
— Обойдусь как-нибудь. Здесь наверняка полно прекрасно сложенных мужланов, которым не помешает пара-другая фунтов.
Андреа посерьезнела:
— Я не помню, чтобы ты когда-нибудь получал заказ на двенадцать выпусков. Ты уверен, что справишься? То есть я хочу сказать...
— Ты хочешь сказать, что работаю урывками, а в промежутках неделями дурака валяю? Я изменился и собираюсь пустить тут корни, трудиться, как полагается, и достичь поистине неплохих результатов. — Он отставил чашку и накрыл ладонью ее руку. — Помнишь, что я говорил тебе тогда за обедом?
— Конечно, помню, но...
— Но ты думала, я поддался моменту? Буду с тобой откровенен, Андреа, ты права. Я впервые разглядел тебя по-настоящему. Ты была настолько очаровательна, что я решил заявить на тебя права здесь и сейчас.
Андреа приподнялась, но он притянул ее к себе. Поцелуй получился бесконечно теплый. Поначалу она никак не могла справиться со своими растрепанными чувствами и попыталась вырваться, но потом отдалась его объятиям. Как здорово быть любимой, пусть даже человеком, который не слишком отвечает твоим стандартам.
— Я тут диск из города привез, вальс из серии «танцы-шманцы-обниманцы». Испробуем?
Джерри встал и потянул ее за собой.
Из проигрывателя полилась волшебная музыка. Андреа сбросила туфли, чтобы не путаться каблуками в длинном ворсе ковра. Джерри при любых обстоятельствах оставался прекрасным партнером, и в его руках она пребывала на седьмом небе от счастья.
Время пролетело стрелой, и оба испытали шок, поняв, что до поезда, на котором Джерри собирался ехать в Лондон, остался всего час. А ведь еще надо вещи уложить и доехать до Норвича!
Андреа обулась.
— Помочь тебе?
— Спасибо, не надо. Я не собираюсь таскать за собой весь свой скарб.
— В таком случае не стану тебе мешать. Спасибо за чудный вечер.
Она потянулась к нему, но он разочаровал ее, чмокнув на прощание, словно ребенка. Прекрати! — одернула она себя, забираясь в машину. У Джерри просто нет времени на нечто большее, до поезда всего ничего осталось.
Андреа отперла входную дверь и только потом заметила на коврике длинный конверт с почтовым штемпелем Норвича. Кто мог написать ей из Норвича?
Она захлопнула за собой дверь, прошла в гостиную и только потом вскрыла письмо.
— Адвокатская контора «Холмс-Бэтли и сын», — прочла она.
«Для мисс Андреа Карсон.
Наш клиент, полковник Маркус Фробишер, попросил нас написать Вам по поводу пользования запрудой Килн-Брод. Он желает сообщить Вам через нас, что позволяет Вам пользоваться запрудой, а именно — кататься по ней на лодке и рыбачить.
Просим подтвердить получение письма.