Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
Короткое путешествие окончилось. Их встретил полковник Гагарин. Крича как резанный, он погнал народ по лестнице. Наверху нижние чины военной полиции встали живым коридором. Сзади напирал полковник Гагарин, издавая рев раненного носорога.
Очень скоро все офицеры были собраны. Послание князя-императора должно было оглашено ровно в 18 часов.
Оглашение совершалось в малом зале собраний. Его стены когда-то были украшены барельефами, вензелями, гербами. Теперь сумрак милосердно прятал все это былое великолепие, которое за многие столетия покрылось серым и зеленным налетом, растрескалось, облупилось и выцвело.
В колодцах потолка безысходно метались тени. Пыльные линзы бронеблистеров то наливались пламенем в свете звезды, то темнели, затененные конструкциями станции. Казалось, будто над орбитальной крепостью бегут низкие, тяжелые облака.
Генерал внезапно появился из темноты. Его шаги сотрясали пыльную пустоту зала. В руках командующий эскадрой нес пакет с красной сургучной печатью.
Командующий эскадры обязан был лично зачитать подчиненным адресованное им послание.
Генерал с хрустом сломал печать и извлек плотный бумажный лист. Он пробежал глазами по строчкам и его благообразное лицо помрачнело.
Торжественного, радостного тона у командира четвертой эскадры не получилось.
«Мои верные поддданые, храбрые офицеры Дальней Разведки…» — прочел он.
Одно это звучало нестерпимо. Монарх не любил конвойную службу, называя трусами и неумехами. Личный состав старательно обходили в наградах и званиях. Вооруженные корабли, не нуждающиеся в стационарных телепортах, нарушали дух и букву Конвенции. Созданная, как подразделение сопровождения и охраны исследовательских звездолетов, группа продолжала числиться на бумаге за Дальней Разведкой.
Подразделение было предметом насмешек. Маленькие кораблики не выдерживали «благородного» боя и гибли в сражениях пачками. О том, что штурмовой «Тондро» десятикратно превосходит скаут по массе, вооружению и боезапасу старались не вспоминать.
«В этот тяжелый час, я обращаюсь к вам не как ваш государь. Я обращаюсь к вам, как вас старший товарищ и друг. Наша Родина в смертельной опасности. Под угрозой ее территориальная целостность, жизни миллиардов человек, наша вера и государственность.
Пользуясь численным превосходством, жестокий враг теснит нас на всех театрах боевых действий. Его не смущают потери, ведь проклятая банда эланских подонков каждый месяц получает новые корабли с верфей Гало.
Что мы можем противопоставить разнузданному, уверенному в своей безнаказанности противнику?
Только умелые, решительные, самоотверженные действия флота смогут исправить положение.
Сейчас единственным, по настоящему действенным способом добиться перелома в войне является уничтожение комплекса верфей в системе Альбено, единственном центре строительства и ремонта боевых кораблей эланского флота.
Как показало прошлогоднее нападение третьей эланской эскадры Бессмертных на наши верфи у Тэты Волка, атака тяжелыми кораблями является наименее эффективной и приводит к полному уничтожению нападающих. Пойти на потерю эскадры, в условиях, когда восполнение флота Нашего Величества, Божьей милостью князя-императора Деметрианского, связано с серьезными трудностями — преступное легкомыслие. Только малые гиперпространственные ракетоносцы смогут с честью выполнить поставленную задачу — войти в систему Альбено и разгромить центр воспроизводства…»
Слушатели окаменели. Многие надеялись, что ничего хуже Тэты уже не будет. Как оказалось — зря.
Командующий остановился, наблюдая за реакцией подчиненных.
Мысли бригадного генерала унеслись далеко вперед. Судьба тех, кто сидел перед ним сомнений не вызывала. Командующий думал о том времени, когда эланцы придут к Солейне, чтобы скитаться за нападение. Даже целая эскадра не сможет одолеть орбитальную крепость. А не подавив ее огневые форты, эланцы кольца телепорта не возьмут. У Тэты адмирал Скорпио сделал ставку на управляемые ракеты и проиграл. Скорей всего, эланцы до отказа нагрузят корабли полками десанта.
Теперь у крепости не будет маленьких, маневренных кораблей, которые разогнали бы злую мошкару десантных лодей. И обдолбанные гераклином эланские командо рухнут на броню орбитальной крепости, пробив заслон зениток. Десантники обильно зальют кровью палубы и казематы, повернув исход боя.
Бригадный генерал с тоской вспомнил былые дни, когда зал на таких мероприятиях был полон.
Лицо генерала приняло недовольно-скорбное выражение.
Вдруг его взгляд остановился на последнему ряду, где отдельно от всех сидела несвятая троица местных оригиналов. Компания слушала послание владыки безо всякого внимания и почтения. Командующий подумал, что похожий на рыжего клоуна парень здорово портит своих приятелей.
Не будь его, первый лейтенант — медлительный философ с Амальгамы и капитан, смуглый мечтатель, безнадежно влюбленный в подругу академика Корсакова, оставались бы безобидными чудаками.
Усталые глаза командующего с надеждой посмотрели на друзей, прося хотя бы промолчать. Но, увы.
Стрельников отозвался на слова Даниила XIII тем, что резко выдернул носовой платок и трубно, на весь зал высморкался. Сморкался он долго, со знанием дела выводя звонкие рулады. Все в зале повернулись в его сторону, просверливая негодующими взглядами. Закончив, Стрелкин, ничуть не смущаясь, аккуратно сложил платок, преувеличено долго разглаживая складки. Нарушитель спокойствия посмотрел по сторонам c выражением недоумевающей невинности.
— Будьте здоровы, второй лейтенант Стрельников, — произнес командующий. — В другой раз потрудитесь соблюдать тишину, когда оглашается послание нашего государя.
— Виноват ваше высокоблагородие! — отрапортовал второй лейтенант. — Все сквозняки проклятые.
— Если вы такой болезненный, — загрохотал бригадный генерал, — меньше увлекайтесь винными порционами, ведите здоровый образ жизни, закаляйтесь.
— Так точно! — также громко, работая под идиота, отрапортовал Стрельников. — Как говорят матросы, по-простому: — «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет».