Свет Победы

Коллектив авторов

ВЫСОТА

Разбитый дот. Осколочный металл. Война давно ржавеет в катакомбах. Вслепую здесь похоронил обвал В корнях берез невзорванную бомбу. А соловьи поют. Земля в цвету. Среди травы разбросаны ромашки. Березы атакуют высоту, Как моряки в разорванных тельняшках. Виктор ПАВЛОВ

ИСТОРИЯ ФОТОГРАФИИ

Не выветрился дым от самокрутки На фотке, что висела на стене, Где был заснят старлей в танкистской куртке, Свой табачок тянувший на войне. Дым тихо улетал в окно домишки В краю, где он рожден был скобарем, Откуда и ушел, почти мальчишка, В училище за первым кубарем! И молвил дед Иван, могутный, древний, С лицом в морщинах, что дубовый срез: – Степана

уважала вся деревня, Был справный малец, да попал под Брест!.. И фото переслал домой с письмишком, Что, мол, воюет в танковых частях, Что меж боев случилась передышка И написать решил на радостях! Что крепче нет брони, чем в наших танках, Что экипаж и дружен, и умел. Передавал привет соседской Таньке Да младшим слушаться отца велел! Писал, что бить фашистов не устал он, Что отступленье временно, и будет им, Ведь сам Главком, ведь сам товарищ Сталин На всю страну сказал: «Мы победим!» Что поподробнее напишет скоро… И тут меня как пулей обожгло, Так дед взглянул пронзительно и скорбно: – Пятнадцать лет письмо до дома шло! И что-то было в этом взгляде странном, Коль разом помутнел в стаканах спирт… Так пусть же будет пухом для Степана Землица, под которою он спит! Старик смахнул слезинку с подбородка, Рукою рубанул по топчану: – И младшенькие, два моих погодка, Ушли в сорок четвертом на войну! И оба сгинули в германском крае… Да что возьмешь с хмельного дурачка? Скотина-то непоена в сарае, Ужо задаст мне нонече дочка… Лей, батя, лей в граненые стаканы, По самый край их искупав в вине, За старшенького твоего Степана На той Отечественной на войне! И не возьмет нас никакая водка, И никаких не хватит нам скорбей, Чтоб помянуть меньших твоих погодков И всех на той Великой – скобарей! Николай РАЧКОВ

***

В войну игравшие мальчишки – Мы просто бредили войной. В своем брезентовом пальтишке Я был не самый заводной. Я заводным прослыл позднее. Хватало – и с лихвой – в те дни Постарше, и поозорнее, И посмышленей ребятни. Из крови, из огня и стали Победный выкован венец. Ах, как мы ждали, как мечтали, Что вот он явится – отец! Что он вернется в самом деле: Погоны, ордена – герой… В сгоревшем танке мы сидели В заросшей яме под горой. Мы шли в солдатские траншеи, Шли за околицу, в луга. Там, вытянув цыплячьи шеи, В штыки бросались на врага. Бросались то есть друг на друга На героической волне. И было туго, было туго Не раз несдавшемуся мне. Зато росла в груди бравада. Ведь я в атаке до конца Стоял за Родину как надо. И за отца. И за отца… Андрей РОДОССКИЙ

ВОЙНА

Янки врут до безобразия, Но не попадусь к ним в сети я… Будь свободною, Абхазия! Славься, Южная Осетия!

РОКОССОВСКИЙ И ХРУЩЕВ

Его приветил снова Кремль Московский. За древнею стеною – пир горой. «Про Сталина, какой он был плохой, Прошу вас очерк напечатать броский». «Товарищ Сталин для меня – святой!» 1 – Хрущеву молвил маршал Рокоссовский… И вскоре лысый лицемер кремлевский Отправил полководца на покой… Приспособленцы города и мира! Какой пример красноречивый вам! Он отлучен от славы и от пира, Но завещал двуногим флюгерам Не лаять на вчерашнего кумира И не рычать на опустевший храм.

1

Подлинные слова

Анатолий СВЕРДЛОВ

ДЕРЕВНЯ ПОДЛЕДЫ

Когда отступали, Дома и людей Фашисты сжигали В деревне моей. Сельчан загоняли Штыками в сарай, Его поджигали… И все… Погибай!.. Насытившись болью, Ушли палачи. И зарево кровью Алело

в ночи… Стоит пред глазами Деревня моя, Где реки – слезами, Где море огня.

ВОЕННОЕ ДЕТСТВО

Не балован отеческою лаской – Нам детство без отцов дала война – Ел черствый хлеб, не увлекался сказкой, Сиротством нахлебался ты сполна. Ты спал в мешке, из одеяла сшитом, Который за плечами мать несла, Жил в шалаше лесном, ветвями крытом, Когда зима метелями мела. А помнишь, что обжитую стоянку Сменили вдруг, чтоб замести следы? Прошли болото топкое, делянку, И ты молчишь, хоть сутки без еды. Пил из болота черпанную воду, Что пахла гнилью, плесенью и мхом. В мороз и в дождь – в любую непогоду – Не знал ты, что такое теплый дом… Но вынес все, дождался ты Победы Назло врагам, наперекор судьбе. Живи теперь, коль позади все беды, – Вся эта жизнь принадлежит тебе.

1956

Ирэна СЕРГЕЕВА

СОЛДАТСКИЙ КОТЕЛОК

Солдатский котелок Нашла я в старом хламе, Помятый и пустой, И говорю я маме: «Откуда он у нас И почему хранится – Ведь папа на границе Убит был в первый час?» – «Со щами котелок Подарен нам когда-то Каким-то пожилым Израненным солдатом На станции одной – Название забыла, Но время сохранило Солдатский котелок». Солдатский котелок – Вот памятник достойный. Солдатский котелок, Как возникают войны? И если вдруг опять Война меня коснется, Кого и мне придется В дорогу собирать? Виктор СОКОЛОВ

***

Кошмаром заползали в сны Воспоминанья о блокаде, Но женщины тогда, в конце войны Уже детей рожали в Ленинграде. Еще на западе – бои, Еще по карточкам обеды, Но, выстояв, родители мои Меня уже крестили в честь Победы. Скорбь о погибших, голод, труд: Ремонт дорог, разбор развалин… Он впереди – победный тот салют!.. А Виктором меня уже назвали… Виктор ФЕДОРЧУК

***

Произрастает счастье из простого – Его субстрат, как наш суглинок, сер. Я вспоминаю март сорок второго По двум картошкам, отогнавшим смерть. Кто их принес, хоть стыдно, но не помню. Зато я помню, как я к ним приник, Забыв о холоде, убежище и бомбах, Забыв о матери, наверно, в этот миг. Не хлеб сырой и не сухарь, который За оттоманкой прятался в пыли, – Достался мне рассыпчатый картофель, Великий плод подзолистой земли. Простой картошкой обернулось счастье… Еды другой с тех пор не знаю слаще.

ДЕНЬ КОНЦА ВОЙНЫ

Я рад за тех, кому не слишком сложно Считать сегодняшний салют Лишь отраженьем нашей славы прошлой. Они меня, быть может, не поймут. Но в детской жизни – той, в которой нет тщеславья, Где для событий нет возвышенной цены, – В тот, прежний май другое было главным: Не День Победы, нет, а – День Конца Войны.

ВНУКИ ПОБЕДЫ

Никита АНДРЕЕВ

МЫ

Не из этого мы поколения, Из эпохи мы не из этой. Мы держались на укреплениях Непокорного Баязета. И под ношей невыносимою Чувства гибельного восторга Мы идем в майский день Цусимою, Чтоб дойти до Владивостока. Не успев осознать нелепости, Вероломства врагов вторжения, Мы оставлены в Брестской крепости. Нам не выйти из окружения. Пусть о войнах на сон грядущий Спорят сведущий и несведущий Сколько помним о предыдущей, Столько Бог не допустит следующей. Не циничные, не сумасшедшие, Мы клянемся Отчизне в верности. Мы одни, вглубь веков ушедшие, И другие мы, на поверхности. Кровь отцовская в нас расплавлена, Их не чтить – нас смертельно ранить, Не истерта и не подавлена Поколений связь – наша память.