Свет Победы

Коллектив авторов

***

В черной книге русского позора Не найти бесславнее страниц: Терпим вражьей власти волчий норов И войну внутри своих границ… Свет лампады льется на иконы, А в душе – безмолвная гроза: Стыдно жить по волчьему закону И смотреть Спасителю в глаза! Сколько раз нам кровию умыться Суждено, чтоб навсегда прозреть?! Дай нам Бог с грехами не смириться И, как встарь, с врагами биться впредь. Разорвать бесовские оковы У последней, гибельной черты… Вспомни вновь про поле Куликово, Русский воин! Кто, если не ты?!

2003–2004

Михаил

НЕКВАС

***

Меч в руке Родины-матери на Мамаевом кургане постоянно раскачивается…

Из газет Снова на кургане на Мамаевом Дышит ночь тревогой и надеждою. И стучит, страданьями измаяно, Сердце под гранитною одеждою. Знайте, что Россия не кончается, Нашей жизни горе-устроители, – В крепкой длани Родины качается Меч былых и новых победителей… Борис ОРЛОВ

ФЛАГ

Грузен крейсер на рейде. Полумрак. Лишь заря багровеет на рее. Спущен флаг. Нет! Не думайте – мы не сдались. Ночь – не враг. Как свинец, сны в затылки влились. Свернут флаг. Свет зарниц – свет сигнальных ракет. Жди атак. Маскируются войны в рассвет. Поднят флаг!

1978

Андрей ПЕТУХОВ

***

Европа. Мир противоречий. Этюд в коричневых тонах. В нем рекрут создан для картечи, Ефрейтор – вылитый монарх… В пылу мюнхаузенских бредней В подвалах мюнхенских пивных Врага малюет мрачный гений, Творец кошмаров мировых… Парадом войн победоносных, Запалом пламенных речей Сплотил он в племя полчищ грозных Дельцов, тиранов, палачей… Жива чудовищная сила. Растет с ней дьявольская власть. Но знаю: вновь спасет Россия Погрязший мир, готовый пасть! Сергей ПОРШНЯКОВ

РЕВИЗИЯ ПОБЕДЫ

Благоразумные потомки С архивных дел сметают пыль. Для них истории потемки – Вполне читаемая быль. Ошибка, подвиг, кровь, награда, Герой, предатель, смерть, палач – Все объяснить и взвесить надо: И стон мужской, и детский плач. Кто больше прав? Вопрос ведь тонкий! Ревизия – нелегкий труд! «Миролюбивые» подонки Изобретательнейше врут! Их цель – отнять у нас победы И нашу оболгать страну. Политики и «правоведы» Готовят новую войну! Нет! Не оставят нас в покое! Крепись, товарищ, и не трусь! Над нами небо голубое, На небе – Бог! За нами – Русь! Наталия ПУНЖИНА

ГЛАЗА-НЕЗАБУДКИ

Глаза-незабудки, глаза-небеса. Да, редко увидишь такие глаза. Как те незабудки – синей не найти – Что там, в сорок третьем остались цвести. Навек в сорок третьем. Цветут для солдат, Чьи юность и счастье в окопах лежат. Для тех, кто с небес лишь увидел салют. Цветут они в памяти. Вечно цветут. Как чистые капельки старческих слез, Цветут у израненных белых берез – Во имя Победы святой и добра, Во имя того, чтоб вовек детвора Не знала, что юность бывает седой, Что тонет в воронках с кровавой водой, Что слепнет от взрывов и в танках горит, Что стынет в снегах у прибрежных ракит. Не знала б… Но в жизни, увы, ветеран, У внука – Чечня, а у сына – Афган. И мальчик, прищурив задумчиво глаз, Глядит, как медали сияют у вас… Цветут незабудки – в траве небеса. У правнука точно такие глаза. Ничто не забыто. Никто не забыт. Цветут незабудки у мраморных плит. Владимир СЕМЕНОВ

СКВОРЕЦ

М.А. Дудину Он упивался раннею весной, Он щелкал соловьем, кричал вороной, И пел, и трепетал влюбленно надо мной, И славил мир, красивый и зеленый… А я стоял в то утро на посту И склады охранял с вооруженьем. И, слушая его, хранил мечту, Как мне сберечь наш мир от разрушенья. Я охранял ту песенку скворца, Я охранял покой на всей планете – Как память от погибшего отца И матери, умершей в лазарете. Владимир СКВОРЦОВ

***

Все больше похоже на эхо былин: Во льду Ленинград и в пожарах Берлин… Как жутко знать правду о прошлой войне! Но Жуков венчает ее на коне! Когда мы гордимся, нас просят учесть: Все в прошлом осталось – и доблесть, и честь… Неправда! В России родятся с бедой И маршал народный, и конь удалой! Лилия СТАРИКОВА

ГОЛОС СОЖЖЕННОГО

Памяти погибших в Одессе Я – труп. Я в морге. В морозилке. Я – неопознанный субъект. На откуп брошенный в копилку Распухший черный человек. О слабонервные, простите Меня за мой натурализм. Я был участником событий. Я ввинчен был в тот механизм. Часы пошли, алкая правды, – И я пошел, ища ее. Не пуля стала мне наградой – Меня живьем сожгли. Живьем! Все для меня уже неважно: Война, кликушества зевак. Но если б жизнь давалась дважды, Я снова поступил бы так: Пошел бы к Дому профсоюзов И поддержал антимайдан. Мне воздух, пахнущий арбузом, Напомнил про Афганистан. Вот там я, вырвавшись из ада И жадно подставляя рот, Вбирал в себя из водопада Горячих гор холодный пот. А дома, здесь – огня завеса… И что еще сказать могу?.. Я – одессит. Я из Одессы. Боец, не сдавшийся врагу… Иван СТРЕМЯКОВ

РЕЙХСТАГ

Разрядив наганы, автоматы И себе устроив выходной, Расписались русские солдаты На Рейхстаге и ушли домой. Долго на его избитом теле, Где еще витал сраженья дым, Письмена суровые горели – Как напоминание другим. Но минуло яростное время, Наступили годы перемен – Новое, неведомое племя Удалило надписи со стен. Дескать, перевернута страница. Спите, люди. Войнам конец. Но кому-то все-таки не спится – Он опять готовит нам свинец. Только нам ли этого бояться? Ведь на всей земле, где ветер лют, Хватит стен, чтоб снова расписаться: «Я – Иван. Я снова нынче тут».