Свет в ночи
Шрифт:
— Что скажешь, Винсент? — старик тихо обратился к коллеге, стоявшему у него за спиной.
Черноволосый мужчина неодобрительно покачал головой, он явно был разочарован.
— Слишком импульсивна и неразумна, ничего не выйдет, — устало произнес он.
Старик сжал губы.
— Сержант Фэррон, вы временно отстранены от службы, в ближайшее время пройдет слушание по делу вашего дезертирства и неподчинения приказам.
Лайтнинг от таких слов сразу
— По его решению вас уволят, или вышлют из Кокона.
«Вышлют? Нет, этого не может быть! Что будет с Серой без меня? Это какая-то шутка!»
— Вы провели отличную операцию и захватили в одиночку целую банду. Кстати, генерал-лейтенанта взяли под стражу. Его обвиняют в предательстве и подрывной деятельности. Но это никак не отменяет вашего дезертирства. Вот повестка, — он протянул бумагу Лайтнинг, — вы свободны.
Она, всё ещё шокированная его словами, поднялась и вышла, Лайтнинг не могла и не хотела ничего больше говорить.
— Знаешь, Винсент, ты не прав, — выдохнул старик, когда девушка покинула комнату. – Я помню её отца, он был точно таким же, и это не мешало ему быть лучшим агентом, из всех, кого я знал.
— Так что же вы её отпустили? — усмехнулся Винсент Валентайн.
— Пусть передохнет и подумает, через пару дней ты займешься ей.
Винсент украдкой прикрыл глаза, ему решительно не нравилась идея тратить время на обучение такого агента, как эта Фэррон. С одной стороны, голова её забита подростковыми идеалистическими глупостями, с другой — она слишком взрослая, чтоб ломать её характер и делать гибче. Гремучая смесь! А времени мало, всего две недели на инструктаж.
Конечно, физической и военной подготовки у неё хватало, не зря она имеет звание, но это просто губительно, отправлять в Люцис, в королевство, готовящееся разразиться гражданской войной, человека не умеющего скрывать свои мысли и эмоции. Винсент Валентайн уже сказал себе, что солдат, может быть, из Фэррон и хороший, но вот шпион — никудышный.
========== 2. Подготовка ==========
Прозвонил будильник. Лайтнинг с неохотой поднялась. Ещё один день, снова идти туда и терпеть жуткие пытки этой чёрноволосой бестии. Она откинулась назад на кровать и стиснула подушку.
«Будь проклят Валентайн и его специальная экспресс-подготовка».
Лайтнинг всё таки подписала контракт. И как оказалось, она могла с лихвой выдержать физические нагрузки в военной школе и на службе, но не сейчас, когда её нервам ежедневно устраивали жестокие испытания. Её уже неделю как обучали, и с каждым днем становилось всё сложнее. К тому же главный инструктор воспылал к ней какой-то особенной «любовью». Иногда Лайтнинг казалось, что от столь большого чувства Винсент Валентайн перестарается и убьет её во время очередной тренировки, пытки или гипноза.
«И как я могу каждый день идти туда добровольно! Мазохизм какой-то!» — она вздохнула, протёрла глаза, поднялась с кровати и начала
Комната была холодной, серой и неуютной, как любая комната служебного общежития.
Небо в окне покрылось большими розовыми мазками. Светало.
***
Ноктис проснулся с головной болью, язык был ватным, тело пылало. Яркое солнце било в глаза, казалось за полдень. Он ненавидел похмелье. Впрочем, что ему алкоголь…
«Я же не человек!» — мысленно усмехнулся он и поднялся.
Шёлковое постельное белье легко соскользнуло с его тела. В огромной спальне витал дух чего-то возвышенного, величественного. Кровать с резными завитками из чёрного дерева, у изголовья обитого бархатом, казалась гигантским монстром, над ней каскадом свешивался чёрный балдахин, споря с изящными люстрами, украшенными драгоценными кристаллами из темного хрусталя.
Дом, где он жил сейчас, когда-то принадлежал его матери, сюда Ноктис переехал, когда стал самостоятельно зарабатывать и понял, что ему тесно с отцом под одной крышей.
У его кровати спали, положив морды на лапы, два больших серых дога. Старший, услышав, что хозяин проснулся, поднял голову. Ноктис почесал его за ухом и направился к окну. Он смотрел на ворота особняка, похоже там было пусто: «Неужели журналисты утихли?»
Последнее время те бесцеремонно преследовали его на официальных приемах. Это чертовски нервировало Ноктиса при его двойной жизни. Но иногда они были полезны, Ноктис обеспечивал себе алиби «похождениями распутного принца». Уж лучше отец будет думать, что он ночи напролет пьет, дерется и проводит время с девицами сомнительного поведения, нежели узнает, что его сын готовит переворот.
«Впрочем, скоро всё закончится, а после терпеть их я не намерен», — подумал он и направился в ванную комнату, по дороге придумывая будущие козни и расправы для папарацци.
Ванная так же была шикарно отделана, словно это гостиная. Ноктиса раздражала роскошь, окружающая его. Но он не спешил что-то менять, возможно, в память о матери.
Через полчаса принц покинул свои апартаменты. Дорогой костюм, так подчеркивающий фигуру, сидел идеально и отчетливо контрастировал с его бледным лицом. В коридоре его встретил Промпто. Высокий смазливый блондин с вечной ухмылкой и пистолетом за пазухой. Одет он был тоже в костюм, только пиджак уже был скинут с плеч, демонстрируя распахнутый жилет и белоснежную рубашку. Промпто, сопровождая Ноктиса, начал торопливо говорить, разбрасываясь словами, как мячиками:
— Доброе утро, точнее день.
Ноктис еле заметно раздул ноздри.
— Глад просил передать, что если ты намерен снова отправлять его на сомнительные переговоры, он вместо того, чтоб защищать твою задницу, натянет её тебе на уши.
— Как всё прошло? — спросил Ноктис, голова ещё гудела, и он не был настроен играть словами.
— Ему сломали нос, второй раз за месяц, — небрежно сказал блондин, почесывая подбородок.