Свет в ночи
Шрифт:
Принц молчал, пристально вглядываясь в своего охранника. В его глазах было какое-то требовательное ожидание. Не взирая на сильные различия в характере и мировоззрении, Гладиолус был редким человеком, который мог понять эмоции на этом холодном лице, возможно, из-за родства. Прочитав вопросительное беспокойство, Глад бегло перечислил:
– Плечо раскурено, но жить будет, рана не слишком глубокая. На ребрах четыре шва… Остальное синяки, ушибы и царапины.
Опять появилось неловкое молчание. Что для Гладиолуса, что для Ноктиса с их регенерацией такой перечень был легкими ранениями. И им было сложно адекватно говорить, насколько это опасно для обычного
– Она должна уже проснуться, я ей вчера вколол восстанавливающее…
– Она что-нибудь говорила?
– наконец, выдавил из себя Ноктис.
Глад опустил голову, вспоминая вчерашнюю перевязку.
– Пока я вытаскивал дробь, молчала. Потом спрашивала про мое «странное» имя и не из Каэлумов ли я,- улыбка Глада стала добродушной.
Ноктис поймал на языке горечь, но не подал вида. Это была ревность, ему эта стерва не задавала подобных вопросов. В конце концов он приказал Гладиолусу помочь Лайтнинг не для того, чтобы тот завладел вниманием девушки. Просто обычно именно громила занимался такой грязной работой, ну или Игнис. Хотя стратег скорее прирезал бы розововолосую скальпелем, чем помог. В общем, кто угодно мог это сделать, но не сам принц. Одним движением Нокт забрал поднос:
– Я сам отнесу.
Глад заметил, что голос друга дал осечку и дрогнул так, как будто бы не хотел слушаться хозяина, словно подобные слова давались Ноктису с трудом.
«Что творится с ними?» - подумал Гладиолус, вспоминая похожую ситуацию ранним утром, когда Игнис перехватил у него поднос для их маленькой пленницы.
Громила ещё вчера обратил внимание на всполохи чувств принца к Лайтнинг. И еле заметные искры ревности в глазах друга казались оскорбительными. Гладиолус прекрасно знал, что ему он не соперник, да у него и в мыслях подобного не было. Ну, если не считать тот трепет, который он вообще испытывал к женскому полу. И в частности, симпатию к розововолосой как к бойцу. Пусть лучше Нокт сам разберется в себе и не будет впутывать в эти игры Глада.
Пленницу же сейчас Гладиолусу было ужасно жалко. По вчерашней реакции на упоминание о Ноктисе ясно, как она отреагирует, увидев принца. Но, зная его характер, отговаривать юношу идти туда бессмысленно. К тому же Глад верил в то, что Ноктис не причинит девушке вреда. «Может быть, у них получится договориться, если они столкнутся лоб в лоб», - рассудительно решил он.
– Ну, тогда и это захвати! – громила сунул принцу какую-то одежду и свежие бинты.
Парень со шрамом радостно отметил, что Ноктис смущенно уставился на протянутые ему вещи.
– Её перед отъездом перевязать нужно, - сказал Глад и по-солдатски, на пятках развернулся, на прощание подняв раскрытую ладонь.
Ноктис поймал своеобразный укол от друга и смял в руке только что полученные вещи. Принц с трудом представлял, как справится. И как это у громилы, который ведет себя порой как последний идиот, получается так сделать Каэлума-младшего?
***
Он вошел в помещение военного карантина. Аккуратно закрывая за собой дверь, парень размышлял о том, почему девушка из Кокона так интересуется королевской семьёй и откуда она знает его. Принц окинул комнату взглядом, ловя углом глаз камеры наблюдения. Они пока что удерживали сына короля от каких-либо глупостей. Меньше всего ему хотелось выставлять подробности личной жизни на всеобщее обозрение. А Ноктис уже красочно представлял, как их очкарик сидит перед мониторами и смакует каждый его промах.
Не сразу принц заметил, что розововолосая
Не видя сопротивления, Ноктис немного расслабился и решил, раз уж подвернулась возможность, безнаказанно понаблюдать за девушкой, на секунду отпустить свои эмоции на волю. Так можно было в полной мере оценить крепость и природу странного чувства, не получив отталкивающего движения или слова. Это могло замутнить его восприятие или вызвать неадекватную реакцию как вчера, во время драки. Ноктису было сложно разобраться в том, что творилось в его голове. Оттого-то он жаждал понять, есть в его чувствах что-то, кроме желания подчинить и покарать.
Поставив поднос рядом с кроватью, парень начал свой странный эксперимент.
Волосы раскинулись розовыми волнами вокруг её головы, одна острая прядь упала на пораненную щеку. Царапина уже не выглядела распухшей и воспаленной, осталась только тонкая полоса на коже ровного цвета. Ее вид успокоил Ноктиса, наводя на мысль, что, скорее всего, её раны не так страшны.
Лайтнинг как-то трогательно лежала, свернувшись среди подушек, одну обнимая. Перевязанное плечо оказалось поверх колючего одеяла, белоснежный бинт аккуратно опоясывал руку. Гладиолус постарался. Виднелись голые плечи, морозно светлые ключицы, тонкая черная лямка лифа. В горле парня что-то сжалось, он безуспешно подбирал слова, чтобы охарактеризовать картину, совершенно точно заставившую его трепетать. В поисках вдохновения Ноктис сдержанно прикоснулся к её бледной щеке. Сегодня девушка была холодной, его же кровь закипела и бурно разлилась по телу. Лайтнинг - прекрасна.
Впервые её странная прическа казалась Ноктису привлекательной. Короткие волосы открывали длинную шею. На ней отчетливо виднелись темные пятна - его личное клеймо. Под тонкой кожей изящная жилка тянулась к уху. Аккуратное, небольшое, восково-бледное, с девственно не проколотой мочкой.
«Твою мать», - зря он решил начать этот эксперимент. Принц поморщился, он сам не ожидал от себя такого. Никогда раньше такая деталь не казалась ему чертовски сексуальной… Осторожно пройтись кончиком языка по сухой коже, ощутить «на вкус» пульсацию артерии, обжечь её дыханием и остро впиться зубами в мочку, потом уже удушливо терзать, не отпускать, путаясь пальцами в волосах.
Ноктис определенно не избавился от своего вчерашнего опаляющего желания. Изгиб его рта дрогнул, он был рад и зол. Принц до изнемогающей боли хотел чувствовать её и видеть в серо-голубых глазах отклик его переживаниям. В этом странном порыве он прикоснулся рукой к подбородку девушки. Проводя большим пальцем по беззащитным губам, он постепенно надавливал все сильнее. Как будто бы пытался стереть все те неприятные слова, что слышал от Лайтнинг до сих пор.
«Проклятая стерва, какого дьявола, я хочу тебя только сильнее, и, какого дьявола, ты снова игнорируешь меня», - Ноктис не заметил, как его прикосновение стало переходить всякие границы, сминая губы девушки и заставляя их краснеть.
Неприятное ощущение вырвало Лайтнинг из сна, словно что-то пронзило тело током. Девушка рукой перехватила то, что разбудило её. И только потом открыла глаза, свои лазурно-голубые глаза. Ноктис невольно выдохнул в истоме, видя их. Ощущать тугой браслет из её тонких и ледяных пальцев на запястье ему показалось безумно приятным.
Лайтнинг спросонья смутно понимала, что происходит и где она находится. Однако перед девушкой был сероволосый подонок. И это сразу заставило её обозлиться.