Свет в оазисе
Шрифт:
– Это и есть крепость, виденная мной во сне!
– И что же?
– удивилась Росарио.
– Вероятно, ты когда-то раньше видел этот рисунок.
– Я никогда не видел его раньше!
– воскликнул Алонсо.
– Это крепость Акерсхус, возле Осло. Здесь написано, что она выдержала осаду в тысяча триста восьмом году. Шведского военачальника звали Эрик Кнутсон. Ни этого имени, ни этого названия я не знал, и даже о самих событиях никогда не слышал! Все это может означать, что действительно существует общая память всех людей. Поэтому у нас есть реальная надежда в скором времени достучаться до Мануэля!
Они
– Где бы я ни находился, я буду продолжать слать сообщения Мануэлю, - пообещал Алонсо.
– Я не сомневаюсь в этом, - растроганно проговорила Росарио.
Они обнялись.
– Доберись до Генуи в целости и сохранности, - шепнула она.
– А теперь беги и не оглядывайся!
Алонсо, к ее облегчению, действительно побежал.
Росарио вернулась в типографию с черного хода и покинула ее через парадную дверь. Истомившийся от ожидания, Эмилио не скрывал радости, увидев сеньору.
– Теперь назад в замок, - скомандовала Росарио и откинулась на спинку сидения. Гулко билось сердце, вторя стуку колес и копыт.
Росарио попыталась собрать разбегающиеся мысли.
Алонсо успел уйти из под-носа у инквизиторов! Теперь у него был шанс покинуть страну и уцелеть. И он подтвердил ее догадку о третьей памяти! Появилась реальная надежда, на то, что Мануэль, даже находясь на противоположном конце Моря Тьмы, все-таки каким-то образом получит их сообщения. Может быть, они просочатся в его сознание из общего резервуара памяти всего человечества? И он воспримет их, пусть даже как собственные мысли?!
Росарио вспомнила, с каким трудом Алонсо каждый раз подбирал слова, пытаясь описать характер своих переживаний в сновидениях. Точно так же ей было трудно объяснять ему, что такое ткань бытия. Разве можно изложить в словах это раздвоение: вот она бегает по улицам Саламанки и совершает множество суматошных действий и в то же время пребывает в ожидании момента, когда новый виток полностью ляжет на место сбывшегося, причем ее ум при этом практически неподвижен? Как это можно описать другому человеку?!
Спустя несколько часов в Каса де Фуэнтес Росарио пришлось повторно выслушать угрозы и обличения от соседа.
... Гаспар де Сохо сузил глаза и произнес с нескрываемой угрозой:
– Если вы не появитесь у меня в течение недели или если я вам не поверю, я немедленно сообщу Святой Палате, что вы ведьма.
Росарио отошла от стены, на которой по-прежнему неподвижно висел тяжелый рыцарский меч с массивной рукоятью.
– Коль скоро вы великодушно предоставили мне неделю на раздумья, - произнесла Росарио, стараясь, чтобы голос не выдал ее ликования, - я прошу вас поклясться честью дворянина, что вы не решите вдруг укоротить недельный срок, и что до тех пор, пока с этого часа не минет ровно семь суток, вы никаких действий в отношении меня предпринимать не будете.
– Хорошо, - насмешливый полупоклон в ее сторону.
– Даю слово дворянина. Ровно через неделю, в четыре часа пополудни время, полученное вами для размышлений и покаяния, истечет.
Не говоря больше ни слова и даже не прощаясь, Гаспар де Сохо решительно направился к выходу из оружейной залы.
***
Утром следующего дня Росарио, ненадолго отослав под разными предлогами всех слуг и оставив в замке одного Пепе, собрала второпях два дорожных сундука с вещами. Крус, которого она посвятила в свой замысел, спрятал их в складском помещении замка, куда, кроме него, никто не заходил. Согласно плану, он должен был ночью увезти их к себе в деревню, а на следующий день встретиться с Росарио в городе и передать ей вещи.
Разъяснив Крусу, что в отсутствие ее и сына он должен будет продолжать взымать арендную плату с крестьян и выплачивать жалование слугам, Росарио отбыла в Саламанку, где остановилась под именем Инес Хименес в небольшой гостинице "Санта-Роса".
Около трех часов дня она стояла у ворот изящного, построенного во флорентийском стиле двухэтажного особняка на площади Пуэнте, возле моста через реку Тормес. На звон колокольчика вышла маленькая чернокожая девушка.
– Передайте сеньоре Онеста, что ее хотела бы видеть Росарио де Фуэнтес, - велела гостья. Служанка ввела ее в сад и, попросив подождать, исчезла в доме. Вскоре оттуда вышла молодая женщина с каштановыми волосами и зеленоватыми глазами. Росарио отметила, как грациозно она движется, словно плывет.
– Девушка из медальона!
– негромко произнесла Консуэло Онеста, подойдя к Росарио. Глаза ее расширились от изумления.
– Синие глаза и черные волосы, высокий рост. Все сходится, кроме одного. Он говорил, что вам больше сорока лет! Или вы - некая юная племянница доньи Росарио?
– Я - Росарио. Просто опыты с изменением реальности приводят к омоложению. Вы должны были читать об этом в рукописи "Свет в оазисе", - говоря эти слова, Росарио с высоты своего роста с интересом разглядывала Консуэло. Ее приятно удивила дружеская непосредственность и отсутствие церемоний, которые проявила по отношению к ней хозяйка особняка.
– Вы орбинавт?!
– задохнулась Консуэло. Теперь она смотрела на собеседницу так, словно та только что спустилась с Олимпа.
– Я даже не знала, что он посвятил вас в тайну рукописи! Так он, оказывается, нашел настоящего орбинавта и ничего об этом не сказал...
– Я просила его никому обо мне не рассказывать, - пояснила Росарио.
– Пройдемте в дом, донья Росарио, и вы расскажете мне за чашкой кофе о причинах вашего визита.
Приглашение прозвучало вполне искренне, но Росарио не хотелось видеть те места, где Алонсо предавался любовным утехам с другой женщиной.
– Благодарю вас, сеньора Онеста.
– Называйте меня просто Консуэло.
– Хорошо. Благодарю вас, Консуэло. Если вы не возражаете, мы останемся в этом прелестном саду, и я быстро расскажу вам, что привело меня сюда...
***
Вечером состоялось теплое прощание с Крусом, который привез ей сундуки.
– Ты всегда был верным другом нашей семьи, Пепе, - растроганно говорила Росарио, а старый слуга смущенно прятал покрасневшие глаза и мучительно сглатывал застрявший в горле комок.