Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
На-султан и ведьма смотрели друг другу в глаза. Когда-то в их взгляде полыхало пламя любви, а теперь у одного в глазах отражалась разочарование и ненависть, а у другой ожидание снисхождения.
— Я сделала вам три предсказания, мой дорогой господин, — заговорила ведьма, стоявшая на коленях. — Как и обещала. Время даст вам ответы на вопросы, которые сейчас возникают у вас в голове. Пощадите мне жизнь. Отпустите меня, и я уеду в Джоду, и больше никогда не буду посягать на вашу власть. Умоляю, помилуйте, господин.
На-султан всё молчал. Он наклонил голову — точнее она невольно рухнула на его левую руку от тяжести запутанных мыслей, и не обращал внимания на мольбы ведьмы.
Он думал:
— «Сначала она пыталась охмурить меня, женить на себе. Замышляла недоброе против жены моей… И всё, чтобы зачать какую-то там «истинную ведьму»? Хм-м… А теперь она пытается обдурить меня и откупиться странными предсказаниями? Шарлатанка!»
И в правду странные предсказания — то она пророчит о грядущей тьме, то говорит о замужестве его дочери, которой и месяца нет от роду, и про наследника… Всё это не складывалось у него в голове. На-султан обдумывал слова ведьмы, пытаясь дать им хоть какой-то смысл, но сейчас он был растерян, и не в состоянии здраво мыслить.
— «Время, — вспомнил он, — она сказала, время даст мне ответы… что ж поживем, увидим. А сейчас нужно избавиться от этой ведьмы».
— С глаз долой! — пробормотал на-султан, бросив на неё взгляд. — Убирайся! — громче велел он. — Прочь из султаната!
Ведьма, стоявшая на четвереньках, отшагнула назад. Её поза, движения и растрепанные волосы напоминали лохматого неуклюжего медведя, отползающего назад, испуганного охотником. Она была не уверена и боялась… Но, когда на-султан ещё раз крикнул «прочь» и махнул ей рукой, она быстро отползла на четвереньках от стражников.
Стоявший сзади неё стражник отшагнул вправо и повернулся, чтобы та не столкнулась с ним.
У дверей Арогин резким движением захотела встать и побежать, но через шаг обессиленная ведьма споткнулась на ровном месте и упала на колено. Невзирая на боль, снова встала и побежала изо всех сил неуклюжими короткими шагами. Выбежав в коридор, свернула направо и скрылась с глаз.
Как только это произошло, послышался грохот и глухой звон цепей, ударившихся об мягкий ковер в коридоре. На-султан закатил глаза, покачал головой и указывая правой рукой в сторону двери, приказал:
— Снимите с неё цепи.
Последний стражник, поклонившись, пошел исполнять приказ.
Он вышел в коридор, повернулся и увидел пытающуюся встать Арогин. Он заметил замешательство в её движениях, когда та пыталась освободиться от цепей, и также стыд в её глазах. Он позволил себе усмехнуться. Ведь её закованную отпустили, а она побежала сломя голову, вместо того чтобы, сначала, попросить снять с неё кандалы.
Освободив её от цепей, он шепнул ей «иди», та с благодарностью взглянув на него, побежала прочь.
Стражник вернулся в зал, держа цепи в левой руке, и склонил голову, прижав правую руку к сердцу, в знак выполнения приказа. На-султан кивнул в ответ и продолжил обдумывать произошедшее событие и принятое решение:
— «… нет, все же я не могу доверять этой ведьме, несмотря на её мольбы и предсказания. Я не могу позволить, чтобы другая ведьма также попыталась свершить то, что пыталась эта. Нужно принять именно такое решение. Оно будет правильным».
Закончив размышления, он одобрительно для себя покачал головой, а затем решительно посмотрел на троих стражников, что привели ведьму — именно они и разоблачили её.
— Для вас троих у меня есть важное поручение, — он подозвал их к себе. — Однако сейчас мы должны готовиться к приезду падишаха Нодира и моего отца…
Получив указания, трое стражников покинули зал, где остались на-султан и два личных стражника. Он то поглядывал на того, что слева, почесывая затылок правой рукой, то на того, что справа. Им вновь овладело чувство вины перед женой.
Терзаемый совестью, он встал с трона и подошел к стражнику слева. Он положил руку ему на плечо, посмотрел в глаза, кивнул, и не убирая руку с его плеча, посмотрел на второго.
— Можете отдохнуть, — кивнул он также второму. — Я хочу побыть один.
Стражники повиновались и удалились.
На-султан снова вышел на балкон. Подошел к балюстраде. Посмотрел вниз на спящий город и почувствовал его умиротворение, которое так было ему необходимо. У него на душе снова разбушевались разные чувства, а вот на улицах Арружа царили тишина и покой…
«Во всём Зебистане число жертв не превышает пяти сотен, но десятки, сотни тысяч сгинули от Зелёной хвори во всём Ахоруне».
Хранители знаний: «Исследования Зелёной хвори»
Ранним утром за приоткрытым окном пели соловьи, а воробьи им подпевали. Зарина с наслаждением слушала их песнь. Она раскладывала глиняные чаши на деревянный поднос и тихо повторяла про себя их мотив. На кухонном очаге у неё уже была готовая овсяная каша — любимая каша её мужа и сыновей, которые в ожидании сидели за кухонным столом. Правда старший сын ещё не спустился.
Кухня была просторной с арочным проёмом посередине и без дверей. Стены кухни, как и всего первого этажа, возведены из каменных кирпичей и отделаны штукатуркой из раствора глины, песка и гашенной извести. В некоторых комнатах стены покрашены в неярко зеленый цвет. Другие — в коричневый. Арочный проём с углами обшит деревянными панелями с вырезанной в них виноградной лозой. С обеих сторон этого проёма ствол вырезанной лозы рос, стремясь вверх и на высоте двух газов склонялся во внутреннюю часть проёма и, сформировав небольшой узел, вновь устремлялся вверх. В дуге арки уже распускались листья виноградной лозы. Углы стен и потолков кухни также обшиты узловатыми деревянными панелями с вырезанными виноградными лозами.
Стена напротив арки обустроена кухонной мебелью из светлого и темного лакированного дерева. В этой стене было также два больших окна, между которыми располагались четыре светлых верхних ящиков. Вытяжная труба кухонного очага, вделанная в выступающую стену, уходит под эти ящики и выходила наружу. Рядом с левым окном стоял высокий буфет с арочными стёклами на дверцах.
Посередине правой стены была резная дверь. Она ведёт в столовую комнату, где их семья в основном ужинает или принимает близких гостей. Завтракать же они любят за столом, что стоит у стены слева. На этой стене висит большое серое сюзане со светло-зелёной и голубой вышивкой. Напротив висит гобелен ручной работы арружских мастеров, на котором изображен орел, спящий под тенью дикого виноградного дерева.