Светлая Волна
Шрифт:
Из дальнейшего разговора между двумя юными джентльменами, разговора, изобилующего интересными высказываниями и экстраординарными заявлениями, Рафик уяснил, что, во-первых, младший ( Руслан – его имя прозвучало) и вправду являлся своего рода гуру для старшего (имя не было названо) и давал последнему рекомендации по тому, на что следует обратить свое внимание в литературном мире, а также разъяснения по тем печатным трудам, которые уже были, скорее всего, тоже по его указке, прочитаны; во-вторых, младший явно был необычный, сверх развитый ребёнок, своего рода, вундеркинд – он был какой-то идеальный, всё в нём было совершенно –
У Рафика появилось жгучее, непреодолимое желание познакомиться с этим маленьким гением – Русланом. Если особо не присматриваться и, конечно же, в первую очередь, не прислушиваться – Руслан был абсолютно обычным с виду ребёнком, разве только сразу обращали на себя внимание большие, умные глаза. Школьная форма, портфель – копия тысяч таких же, возвращающихся домой со школы, учеников. Рафик интуитивно начал чувствовать скорый выход одного из мальчуганов, после того, как старший увеличил скорость своих вопросов. Наконец необходимость продвигаться к выходу оторвала именно последнего от сиденья. Но долгожданные для Рафика слова прощания – ибо, как сильно он хотел пообщаться с необычным мальчуганом, но без этого говорливого здоровяка – так и не прозвучали. «Никак не может отлипнуть, муха, – усмехнулся про себя Рафик». Только, когда автобус уже остановился – крайняя необходимость не продвигаться, а бежать, проталкиваясь локтями к выходу, всё-таки, заставила этого прилипалу попрощаться и испариться.
Пришло время Рафика.
– Привет, мальчик, я тут невольно подслушал вашу беседу – мне она показалась очень интересной и необычной, – начал он свое знакомство.
– Здравствуйте, – улыбнулся Руслан, – точнее, вы невольно услышали нашу беседу, а затем вполне вольно её подслушали.
«Эх, гладко стелет, озорник, – улыбнулся в уме Рафик».
– Да если быть точным – всё было именно так. Ты не подумай, что у меня какие-то плохие намерения. Когда незнакомый мужчина вот так подходит и заговаривает с чужим ребенком – это, конечно же, выглядит подозрительно… Но просто я, в первый раз в жизни, встречаю такого смышлёного ребенка… да что там ребенка – я вообще впервые вижу такого умного человека. Насколько я, конечно, могу судить по тем высказываниям, которые успел подслушать.
– А какие именно высказывания вам показались умными? И показались, потому что они совпадают с вашими мыслями или просто из-за своей оригинальности, глубины или из-за чего там еще они могут такими показаться?
Рафик опешил. Он начал вспоминать… Да, всё, что говорил Руслан, было близко ему самому… Так, а если бы он говорил обратное – показались бы ему эти мысли умными?
В это время юный философ встал и начал продвигаться к выходу.
– Ладно, дядя, следующая моя, я не хочу, как Лёха – пацан с которым я сидел – бежать потом, сломя голову.
– О, так я тоже выхожу, – соврал Рафик. До задуманного им на сегодня места выхода, а мы помним, что он любил выходить с автобуса пораньше, было ещё две остановки.
Протиснувшись сквозь разнородную массу людей, объединенных общей чертой – наушниками – «вот причина того, что никто не слышал этой удивительной беседы, – думал Рафик по пути» – они вышли из автобуса на свежий весенний воздух. Уже вечерело. Они пошли бок о бок, и Рафику приходилось быстрее, чем обычно шевелить своими ножными мышцами – малыш, несмотря на короткий шаг, шел весьма быстро.
– Меня Рафик зовут, кстати, а тебя? – спросил взрослый, вспомнив, что они официально не представились.
– Руслан. Вам в какую сторону? Мне ещё минут пять протопать надо вон туда, – он указал рукой.
– Хорошо, мне тоже примерно туда, – ответил Рафик. На этот раз он говорил правду – ему нужно было именно в эту сторону, но он добавил «примерно», чтобы не испугать мальчика такими странными, следующими друг за другом, совпадениями.
– Вы, кстати, не ответили на мой вопрос в автобусе, дядь Рафик, – напомнил мальчуган.
– А это… только умоляю – просто Рафик – мне всего ещё слегка за тридцать – к приставке дядя я морально не готов, – широко улыбнулся Рафик и продолжил: – знаешь твой вопрос заставил меня задуматься, и, да, теперь я припоминаю, что ты не сказал ничего, что бы шло вразрез с моими собственными мыслями… Но сдается мне – не только из-за этого я посчитал многие твои высказывания умными – они прежде всего поразили меня своей глубиной и, конечно же, оригинальностью. Повторюсь – раньше я не слышал такого, не только от ребенка, но и от взрослого… Сколько тебе лет, кстати?
– Тринадцать. У меня была ситуация, когда человек говорил, что я умно высказываюсь, что я обладаю глубиной и оригинальностью ума, пока однажды я не возразил ему и не настоял на своей, оппозиционной, как оказалось, его, точке зрения. Я вмиг потерял его благосклонность. – Руслан приблизил руку ко рту и продолжил громким шепотом, улыбаясь: – это был наш учитель истории – до этого он всегда подсаживался ко мне в столовой – подискутировать.
– Вот тебе раз, – засмеялся Рафик. – Обещаю, если твои высказывания пойдут вразрез с моими мыслями – я не забуду, что, по крайней мере, до этого у тебя были умные высказывания! – Конечно видом и интонацией было показано, что это шутка.
Оба рассмеялись. Руслану понравился юмор старшего собеседника.
– С кем живёшь, Руслан? – продолжил Рафик.
– Родители и младшая сестрёнка.
– Чем занимаются родители? – продолжал любопытствовать Рафик. Одна мысль пришла ему на ум ещё в автобусе – бледная тогда – сейчас она ярко и отчетливо жужжала у него в мозгу.
Для того, чтобы вы лучше поняли эту мысль, давайте перенесемся примерно на два года назад в четвертом измерении. Стоял практически такой же безоблачный день – только вместо зелени, везде было раскинуто золото – царствовала осень. В этот день у Рафика состоялась памятная беседа с его коллегами по работе: Айдаром и Михаилом. Выйдя в обеденный перерыв, с вышеназванными товарищами, за порцией мороженного в ближайший очень уютный магазинчик, они повстречали попрошайку. Айдар с Рафиком подали ему мелочь, Михаил нет. Первый укорил за это третьего и пошло-поехало…
– Брат, добрее надо быть к людям – никогда не знаешь, что с тобой жизнь может сделать. За несколько монет не обеднеешь. Люди должны помогать друг другу. Представь – это был бы твой отец, – это были первые укоры Айдара.
– Я не хочу быть добрее к людям в ущерб моей доброте к человечеству. Давая деньги, я расслабляю человека. Получая личное удовлетворение, такие благотворители, как ты, оказывают медвежью услугу нашей расе. И, вообще, неизвестно – ему ли ты дал деньги или бандитам, которые за ним стоят, – это были первые ответы на укоры Айдара от Михаила.