Светлые тени
Шрифт:
– Ты не понимаешь, Габс...
– Понимаю, - перебиваю я, накрывая его руку своей. Нико вздрагивает от моего прикосновения, словно боится того, что мог сделать.
– Несчастные случаи происходят, и это именно то, что случилось - несчастный случай. Я вижу, как это съедает тебя изнутри, и я не буду спрашивать почему, но я знаю, что ты должен простить себя. Что бы здесь не произошло - или раньше - ты должен отпустить это, Нико. Ты уже не тот, кем был до этого.
Рука Нико медленно разворачивается до тех пор, пока его ладонь не соприкасается с моей. У нас перехватывает
Это... приятно. Как будто мы впервые держимся за руки, как на последний Хэллоуин, когда сидели в машине на заброшенной парковке.
Еще одна девушка только что была убита, и мы столкнулись с Солар, Светлой Чародейкой, которая в тайне присматривает за мной.
Эмоции и адреналин на приделе. Я касаюсь его... он трогает меня... это утешает, даже если движение не совсем невинное.
Его губы приоткрылись одновременно с моими, но чтобы мы не хотели сказать, умирает на наших языках, в момент, когда слышим мучительный стон.
– О, Боже мой!
– подпрыгиваю я, без раздумий убрав руку Нико. Он не обиделся. Мы оба подходим к изголовью кровати, когда Дориан издает еще один болезненный стон, переходящий в кашель.
– Я здесь, Дориан. Все хорошо, ты в безопасности.
Он кашляет снова, и резкий звук заставляет меня съежиться. Я никогда не видела его больным прежде. Если подумать, я даже никогда не видела, что ему было физически больно.
Да, я, возможно, видела кровь, когда ударила его по лицу - должна добавить, не самый лучший мой поступок, - и да, я видела его разорванную грудь, когда он боролся с Алексом. Но он по-прежнему казался мне Суперменом: непобедимым.
Глаза по-прежнему закрыты, Дориан облизывает языком сухие губы и вздыхает. По какой-то безбожной причине, я чувствую, как мое лоно сжимается. В самом деле? Из всех случаев, когда я была возбуждена, мои гормоны выбирают подобный момент, чтобы унять шумиху?
Я качаю головой и сжимаю бедра, отказываясь признать небольшую дрожь внизу. Взяв за руку Дориана, я сосредотачиваюсь на том, чтобы просто быть здесь ради него. Однако, признаю, что тайно молюсь о том, что он захочет меня здесь, когда откроет глаза.
– Ди, чувак, мы здесь.
– При звуке голоса Нико, веки Дориана начинают быстро трепетать, словно он борется, чтобы открыть их. Наконец открыв глаза, он начинает быстро моргать, пытаясь сосредоточиться на брате, который с облегчением вздыхает.
– Черт, братан, - улыбается Нико, - ты напугал нас. Сделай одолжение в следующий раз, если изголодаешься по вниманию, так просто скажи об этом. А не беси старика.
В замешательстве Дориан хмуриться.
– Николай?
– его голос еще слаб, и, как ни странно другой. Словно, акцент звучит сильнее, чем я когда-либо слышала.
– Да, Ди. Я здесь. Я вытащил нас оттуда так быстро, как только смог.
Я нежно сжимаю руку Дориана, давая понять ему, что я здесь. Я хочу, чтобы он знал, что я никогда не оставлю его, независимо от того, что он сказал. Движение побуждает
Огромное облегчение наполняет мои глаза, и я подношу его руку к губам, когда падают первые слезы благодарности.
Однако, вторая соленная капля скатывается по моей щеке и касается его пальцев, вздрогнув, Дориан отдергивает руку, словно его что-то поразило.
Он морщится, отвращение четко читается на его лице, и, открыв рот, он снова говорит этим незнакомым голосом, который я не знаю. Надежда сдувается, словно воздух из старого шарика.
– Кто ты, мать твою?
Глава 24
– Полный пиздец. Это просто полнейший пиздец.
– Нико мерит комнату шагами, запуская руки в волосы каждые несколько секунд, чтобы в отчаянии дернуть длинные локоны.
– Пиздец.
– Ты уже говорил это. А теперь расскажи мне, что случилось.
– Я почти кричу, пытаясь заглушить разгневанные вопли Дориана - на греческом, на английском с акцентом и Темном языках. Я смотрю на него бьющегося на кровати, удерживаемого невидимыми оковами.
Видя его переполненного чувством ярости и отвращения от того, что мы с ним сделали, мое сердце сжимается от боли, и я быстро поворачиваюсь к Нико.
– Изменение, - морщась, отвечает он, - Ставрос наложил на него изменяющее заклинание.
– Подожди... что? Как то, что ты сделал с Крисом? И Дориан с Джаредом? Но почему он... другой? Я видела Джареда и он был - таким же милым. Но это?
– я машу рукой в сторону Дориана, когда он произносит по слогам, что разорвет на куски Александра.
– Это не Дориан. Он даже говорит по-другому.
Нико качает головой, прежде чем остановиться в полушаге и посмотреть на меня теме же полными сожаления глазами.
– Это, потому что Ставрос не изменил его воспоминания. Он изменил его самого. Это другой человек. И судя по тому, что он даже не узнает Алекса, я бы сказал, что Ставрос вырвал по крайней мере столетие. Что объясняет, почему наш отец был настолько ослаблен.
Столетие?
Таким был Дориан столетие назад? Мерзким? Агрессивным? Жестоким?
– Мы должны придумать что-нибудь еще, - говорит Нико Алексу, враждебно смотрящему на незнакомца, который когда-то был его лучшим другом. Услышав переполох, который устроил Дориан после пробуждения, Алекс ворвался в комнату в тот самый момент, когда Нико пытался заслонить меня от его старшего брата, одержимого меня убить.
– От нее разит грязью и человечностью, а ведь она не человек, - усмехался Дориан, кружась возле нас, как хищник, - отдай мне ее брат и я заставлю сказать мне, кто она такая.
– Это я, Дориан!
– пыталась я выкрикнуть из-за Нико, но он тут же толкнул меня себе за спину.
– Я - Габриэлла. Ты знаешь меня.
– Да как ты смеешь обращаться ко мне, ты грязная шлюха! Я вырву твой язык, за то, что разговариваешь со мной в таком тоне, но я оставлю тебя для Авроры. Она весело проведет время с такой сучкой, как ты. Возможно, мы надругаемся над тобой вместе.