Светоносец. Трилогия
Шрифт:
На второй картине скелеты придворных, по-прежнему одетые в роскошные и горделивые одежды, лежали на земле. Солнце совершило круг, и сейчас его поднимающийся диск ярким светом озарял пустынный горизонт и фигуру, отбрасывающую чудовищную тень, которая протянулась к зрителю. Тень короля вернулась оттуда, где она была.
— Что это означает? — спросила Таласса Маризиана. По мере того, как они спускались все ниже и ниже, призрак все больше таял. Сейчас он почти полностью просвечивал насквозь. Уртред увидел, что губы Маризиана задвигались отвечая, но в полной тишине услышал только слабый шепот.
— Я вижу другим зрением, мой призрак уже в Тенях. Я вспоминаю, и с этими воспоминаниями идет
— Перед вами лежит пустыня: за ней Скрытый Город. Там ворота в Тени. Светоносица, найди Теневой Жезл — это ключ к воротам, закрой их. И когда солнце засияет, пусть наступит равновесие между Ре и Иссом, днем и ночью, и пускай в мире опять будет покой. — Договорив последние слова он полностью растаял в воздухе, он величайшего мага всех времен осталось только несколько струек дыма, тонкой паутинкой висевших в воздухе.
— Я так и сделаю, — сказала Таласса быстро исчезавшему туману, эхо от ее голоса вернулось обратно, такое же тихое, как и последние слова Маризиана.
Уртред повернулся к стене и еще раз внимательно посмотрел на фрески. Что имел в виду Маризиан, когда сказал: "перед вами лежит пустыня"? Это только картины. Он подошел поближе к первой, где король и придворные смотрели на пустыню. И тут он почувствовал, как слабый ветер заиграл на его лице, ощутил жар пустыни. А потом, был ли это обман зрения или нет, но плоскости и тени впереди резко изменились, перед его глазами открылась бескрайняя пустыня. Он в панике обернулся. Могила исчезла. Таласса тоже. В глаза бил ослепляющий свет садящегося солнца. Он опять повернулся, и увидел, что тень побежала от него, точно так же, как и от короля. Перед ним простирались мягкие волны дюн, в золотистом свете поблескивал песок.
Он посмотрел вниз, на землю. На песке было два следа, оба от босых человеческих ног. Совершенно одинаковых: Джайал и его брат. Уртред вспомнил день в Лорне: Джайал ставит ногу в отпечаток ноги Двойника на замерзшей лесной почве.
Внезапно он услышал голос Талассы, зовущий его оттуда, где быстро садилось солнце, но, посмотрев туда, по-прежнему не увидел ничего. Он закричал в ответ, и внезапно изящное тело Талассы вывалилось из дыры в небе, и она оказалась рядом с ним.
— Ты тронул картину и исчез, — объяснила она.
— Есть дорога обратно в зал?
— Найдем, когда придет время, — громко ответила она, но Уртред уловил в ее голосе нотку неуверенности, как если бы она не верила, что они вернутся.
— Пошли по следам, — быстро сказал Уртред.
Солнце позади них резко село, и небо стало чернильно-черным: ни луны, ни звезд. Но сам песок засверкал серебряным светом. Они пошли по следам, отчетливо видным на слабо сверкающем песке.
Прошло непонятно сколько времени, и на горизонте появилось что-то большое и черное. Какое-то большое строение. Они остановились и уставились вперед. Силуэт вершины пирамиды. Основание скрыто за одной из бледных дюн. А за ней небо уже начало освещаться: сумерки были не так давно, но новый день быстро возвращался по своим следам, как если бы время ускорилось и полетело мимо них.
По спине Уртреда прошла дрожь. Последняя пирамида, более древняя, чем любое строение на земле. Каждая следующая — в тех городах мира, которые пережили исход богов: Искьярд, Тралл, Тире Ганд — только бледные копии с оригинала.
След вел к вершине дюны и исчезал по направлению к пирамиде. Разгадка тайны того, что произошло с Джайалом и Двойником, должна ждать их на другой стороне.
Уртред взял Талассу за руку. Она улыбнулась ему, показав сверкающие в этом странном свете жемчужно-белые зубы. Вместе они перешли через последнюю дюну, но на его сердце лежала свинцовая тяжесть: хотя они вместе пересекли пол мира, он был уверен, что это последний раз, когда они идут, взявшись за руки и с любовью глядя друг на друга. Их ноги в сандалиях оставляли еле заметные следы на сияющем песке.
Вот они уже на вершине дюны и перед ними открылась вся пирамида. Насколько она высока? Свет искажался, скрадывая ее силуэт. Ярус за ярусом, гигантскими шагами она шла вверх, верхушкой упираясь в темное небо, но само небо казалось не выше, чем дюна, на которой они стояли. Над горизонтом плавали черные и розовые полосы, как если бы солнце вот-вот взойдет.
Но двое не смотрели на горизонт; основание пирамиды — вот что приковало их взгляд: там заканчивались следы на песке и там сиял магический свет. И там стояла фигура, держа в руках сияющий посох. Хотя Уртред и Таласса никогда раньше не видели этот свет, они много раз слышали, как Гарадас рассказывал о нем, и сразу поняли, что так светить может только один предмет в мире: Теневой Жезл. Трудно было сказать, как далеко фигура от них, но в этом неземном свете они отчетливо рассмотрели лицо фигуры: не искаженное яростью лицо Двойника, но их друга, Джайала. Меч Дракона лежал на песке у его ног.
Как будто огромная тяжесть упала с их плеч. Джайал жив, Двойник ушел в Тени. Таласса позвала его, и Джайал, подняв глаза на верхушку дюны, увидел их и махнул Жезлом, описав сияющий полукруг белого цвета над головой. Уртред с Талассой поглядели друг на друга и улыбнулись, а потом держась за руки побежали вниз с откоса дюны. Уртред оступился и рука Талассы выскользнула из его; она засмеялась и побежала одна, пока он вставал на ноги. Поднявшись, он взглянул на песок и смех мгновенно умер. Два следа, а теперь и Талассы.
Иголочка тревоги кольнула его в спину. Два следа. Где же Двойник? Он резко выпрямился, выкрикивая предостережение, но его крик раздался одновременно с ее, когда Таласса остановилась перед Джайалем. Тот вытянул руку и, схватив ее за волосы, резко рванул на себя, под арку света. Лицо, которое еще мгновение назад было лицом Джайала, исказилось в усмешке.
Нет, не Джайал. Двойник. Опять в своем старом теле. Уртред заорал и бросился вниз, но песок расступился под ним и он упал, покатился, дальше и дальше, остановившись только в нескольких ярдах от остальных. Когда он вскочил на ноги, Двойник уже сражался с Талассой. Уртред нажал стержень внутри перчатки и с негромким лязгом наружу выскочил нож. Он прыгнул вперед, пытаясь через ослепляющий свет Жезла разглядеть Талассу и Двойника, но увидел только слабые силуэты.
— Жрец, — послышался вкрадчивый голос, точно такой же, как в храме Сутис и под Астрагалом. Оба раза Таласса была во власти Двойника, но никогда раньше у него не было такой магии. Двойник опять махнул Жезлом в воздухе, и ослепляющая сабля белого света прошла над его головою. — Вперед, жрец, если хочешь попасть в Тени вместе со своей шлюхой.
Уртред остановился. Он посмотрел на Зуб Дракона, лежавший на земле. — Где Джайал? — спросил он.
Двойник захохотал. — Он? Утек — не знаю куда. На этот раз он сражался неплохо. Я получил рану на груди от той железяки на земле, но одним ударом пробил его оборону и как следует врезал ему. — Двойник остановился, закинул голову назад, его перчатка еще сильнее сжала горло Талассе. — Вот это было зрелище. Когда я ударил его, мы оба полетели через эфир к мосту, который отделяет этот мир от Теней, а там наши тела охватила вспышка света. И потом он исчез, а я оказался здесь, один, в моем старом теле. Он пошел к своей судьбе, а я — к своей. — Двойник опять дернул Талассу за волосы. — Давай, жрец, иди сюда, к твоей щели. Ведь ты рискнешь вечным проклятием ради нее, ты, урод?