Свежая пресса (сборник)
Шрифт:
Бойня случилась 6 мая на Болотной, и Лимонова там и не намечалось.
6 мая Яшин уселся на асфальт, рядом и вместе с товарищами-авантюристами Немцовым, Навальным, Удальцовым. Шансов победить в этот день в мае уже не было ни малейших, власть приготавливалась целых полгода, приготовилась, заперла мосты, победить там мог только мотострелковый батальон.
Авантюристы сели на асфальт, спасая свои репутации. Поскольку рассерженные горожане разбегались уже во все более значительных количествах, стали поговаривать, что Лимонов прав, их лидеры их предали.
Сели.
15 декабря 2012 года Яшина нежно задержали омоновцы, вместе с подругой Собчак, на Лубянской площади, на выходе из перехода.
И быстренько отпустили уже к 18 часам, даже не составив протокола, лишь пожурив. Благодарные плейбои, расчувствовавшись, бормотали слова благодарности полицейским, выходя из ОВД. Ведь, естественно, наступает эйфория, если ты ожидал пыток и избиений, а тебя напоили чаем с малиновым вареньем. На фотографии, сделанной Яшиным, Собчак с желтыми заморозившимися розами, прижатыми к груди, выглядит так, как будто только что получила оргазм, то есть тронутой до глубины души.
Фотографии Яшина в этой ситуации у нас нет.
20 декабря 2012
2013
Ваша Ксюша. Лимонка в Собчак
Для начала несколько метафор: она как русалка на бугшприте либерального корабля, первая рассекает вонючие воды российской современности.
Атмосфера вокруг Ксении Собчак – как вокруг Григория Распутина за век до нее. Как и он, она близка к власти, тот российского императора называл «папой», а царицу Александру Федоровну – «мамочкой». А Собчак ведь чуть ли не крестная дочь современного нашего императора. Мать сенаторшей была, покойный отец – икона российского либерализма.
Так же как у Распутина, у нее смутные цели, то ли шампанского до одури напиться, покутить, то ли на власть повлиять, вот в какую сторону, она еще не совсем решила. Пока в примиренческую. Да и Распутин не очень понимал, в какую ему влиять, влиять нравилось.
Я как-то назвал ее «пэтэушницей». Слово назад не беру, но уточняю.
Дарила мне книгу Максима Горького по окончании телеинтервью со мной, с едкой улыбочкой. Она, по-видимому, считает, что Горький – это совок и унизительно. Между тем Горький, имевший прижизненную огромную международную славу, простолюдин, ставший богачом, ницшеанец Горький был великим писателем и навсегда остался.
Это в мире либеральных предрассудков, в котором обитает Ксения Собчак, Горький числится среди писателей-изгоев, среди всего советского, как побитая, свергнутая скульптура у ЦДХ.
Принимая от нее книгу, я сказал ей:
– Вопрос на засыпку. Кого боготворил Горький так, что даже поселился «у подножия вулкана»?
Она только рот открыла.
– Помогу, – сказал я. – Подражая кому, Горький носил такие неудобные и массивные усы?
Она предпочла вступить в диалог с ассистентом, подошедшим ко мне, чтобы снять с меня микрофон. Передача уже закончилась.
Даже поверхностно знакомый с мировой культурой средненький русский интеллигент знает, что Горький смотрел на Ницше снизу вверх как на гения и колосса, и жил на Капри и в Сорренто, следуя за тенью Ницше, и усы под него носил, и монологи в пьесе «На дне» звучат ницшеанские.
Она бескультурна, потому и пэтэушница. Она тридцать лет прогуливала себя по московским салонам, потому культурный багаж у нее нулевой. Как у комара.
Яшина она выбрала, я думаю, по моей давней наводке. Вот как было дело.
Несколько лет тому назад Ксения Соколова и Ксения Собчак брали у меня интервью для журнала GQ. Я пил дармовое виски в пустом зале ресторана, куда они меня пригласили. Мои охранники сидели в отдалении и пили чай, наблюдая. Фотограф фотографировал. Или даже два фотографа.
По окончании интервью я обратился к ней:
– Слушайте, Ксения, это, конечно, не мое дело, но я думаю, вам нужно сменить имидж. Сколько еще лет вы будете бродить по светским тусовкам, как российская Пэрис Хилтон? Вы будете стремительно становиться карикатурой на саму себя. Банализироваться.
– И что, по-вашему, я должна сделать? – кокетливо спросила она.
– Вам нужен мужчина, который будет выгодно выделять вас. Не из тех, которые вас окружают сейчас, они все анонимные какие-то. Вам нужен controversial тип, даже бандит хорошо, а лучше оппозиционер-радикал, революционер.
– Вы себя имеете в виду? – Она кокетливо улыбнулась.
– Ну вот еще! Мои товарищи меня не поймут, взбунтуются, пожалуй. Да вы не в моем вкусе.
Я встал.
– Так подумайте о том, что я сказал. Вы становитесь банальной.
И я ушел. Я уверен, что она думала над сказанным мною. Она сообразительна, пусть и пэтэушница в культурном смысле.
И вот через несколько лет она взяла себе Яшина. Она бы взяла кого-то покрупнее. Но самые крупные либеральные лидеры оказались разобраны. Навальный взят, а он бы ей подошел как нельзя лучше. Она – якобы красавица, и он – якобы лидер.
Зачем она поперлась в оппозицию?
Ну, первый мотив конечно же модный тренд в ее среде. А она же модница. Ведь на Болото и Сахарова ходили и Полина Дерипаска, и Тина Канделаки, тоже модницы.
О ее амбициях.
У нас не Индия и не Пакистан. Нам не нужны женщины во власти, такого запроса у общества нет. И она, единственная дочь второстепенной пары, а не родственница русского Ганди или Неру или дочь русского президента Бхутто. Клана, который бы ее продвигал, у нее нет. У либералов лидеров и так навалом.
Идеи у нее самые что ни на есть штрейкбрейхерские, примиренческие. Предотвратить изменения в обществе, о которых как раз пылко мечтает общество. С такой реакционной программой не согласно даже подавляющее большинство своих ей либеральных активистов, они настроены на все большую конфронтацию с режимом. Она выступила, я читал, с очень глупыми тезисами в КС, как если бы она была школьница-второгодник.