Свежий ветер
Шрифт:
– Ты совсем не знаешь меня? – возмутилась я, пытаясь осознать, когда это он стал так плохо думать обо мне, и каким образом это ускользнуло от моего внимания. Значит ли это, что он всерьез рассматривал возможность применения силы против меня? Стиснув кулаки, я сказала: - Нет, Кайден, я бы никогда не выстрелила в тебя. Да я даже целилась не в тебя, а в Удину! Это ты держал меня на мушке, ты!
Он озадаченно нахмурился.
– Но вчера ты сказала, что сделала бы то же…
– Но ты не я! – Я старалась, чтобы мой голос был твердым, безразличным, но он предательски дрожал, выдавая мои мысли и чувства, и по мере осознания Кайден начал выглядеть виноватым. К черту все это! – Ты не я, - повторила я тихо, - ты должен быть лучше меня. И я понимаю,
Ты целился мне в голову, даже несмотря на то, что я всегда верила – ты не причинишь мне вреда. Я думала, ты всегда будешь на моей стороне, по крайней мере в душе, но ты смотрел на меня, как на врага, хотя я открыла тебе свое сердце. И то, что я понимаю твои мотивы, делает все только хуже: ведь это означает, что я до сих пор не могу ненавидеть тебя.
– Мне жаль, - наконец произнес Кайден, беспомощно разведя руками, не в силах найти подходящих слов. – Я… как я уже говорил, я ждал церберовцев, а увидел тебя. Это выбило меня из колеи. Но… Я бы никогда не смог навредить тебе, Джена. – Меня бесило то, как мое имя на его устах отзывалось волной дрожи, пробегающей по спине. – Во всяком случае, не намеренно.
Он смотрел на меня своими честными глазами, и мое сердце разрывалось на части. Тяжело вздохнув, я даже с разделяющего нас расстояния почувствовала запах нулевого элемента на его коже и еще чего-то, стойко ассоциирующегося с ним с той самой первой ночи, что мы провели вместе. Он никогда не хотел причинять мне боль, но это случилось. Конечно, случилось. И я не знала, кого в этом винить.
Кажется, именно этим мы постоянно и занимались. В этом заключалась проблема. Мы продолжали сталкиваться лбами, преграждать друг другу дорогу, потому что все еще находились по разные стороны баррикады по прежним соображениям. Я прекрасно понимала, почему он не отступил, едва увидев меня, но я ненавидела его причины. Все это – вся боль, что мы причиняли сами себе - происходило вне зависимости от наших намерений. Я не собиралась умирать, но умерла. Несомненно, Кайден не хотел своими действиями отрицать все то, что между нами когда-то произошло, но он сделал это. Наше расставание являлось следствием нападения коллекционеров, а не совместно принятым решением. Что-то всегда вставало между нами.
Мы продолжали биться головой о стену безумия снова и снова, почему-то каждый раз ожидая иного исхода.
Я понятия не имела, почему не в силах была просто принять вещи такими, какие они есть, и жить дальше. Возможно, из-за того, что Кайден продолжал говорить мне подобные слова, напоминая о том времени, когда он знал меня лучше всех, когда я верила, что он на самом деле заботится обо мне. Сейчас я смотрела на него и видела в его глазах лишь огорчение от того, что посчитала его способным причинить мне боль.
– Так почему же тогда ты решил, что я смогла бы сделать это? – тихо спросила я, внимательно глядя на него в ожидании ответа.
– Я… - он запнулся, очевидно, едва не сказав «Я так не думал», что являлось бы ложью. Судя по всему, правда ему тоже не нравилась, так что он просто раздраженно заговорил: - Я не знаю. На самом деле не знаю. В тот момент мне просто казалось, что я выполняю свою работу, понимаешь? Ты была с «Цербером», и я не мог избавиться от мысли, что они могли внедрить тебе какой-то чип, превратить тебя в спящего агента. – Кайден невесело усмехнулся, словно поражаясь тому, что мог верить в подобное. Если бы он только знал, насколько близок к правде был. Если бы он только знал, как порой по ночам я выдирала свои волосы, будучи уверенной в существовании жучка в голове. – Но теперь, оглядываясь назад, я вижу, что ты снова и снова доказывала свою лояльность. И я на самом деле имел в виду то, что сказал вчера: я никогда больше не усомнюсь в тебе, я обещаю, но… сейчас я могу лишь извиниться за то, как вел себя. Не только вчера, но и прежде. У меня были на то причины, и все же… Я знаю, что они недостаточно весомы. Понятия не имею, почему у меня ушло так много времени, чтобы осознать это.
–
Даже тогда я понимала, что это правда, но легче от этого не становилось.
Я вовсе не против замарать руки, но ненавижу, что из-за этого ты отдаляешься от меня. Тогда я осознала, что ты всегда был слишком хорош для меня. Не стоило ожидать от судьбы иного: ничто хорошее не длится долго.
Ты был слишком хорошим, слишком добрым. Ты не заслуживал того, чтобы разделить мою судьбу и судьбу «Нормандии-СР2», но… мне хотелось, чтобы ты хотел этого.
Я всегда думала – тайно, глупо – что для тебя я важнее, чем Альянс.
Наверное, я ошибалась.
– Почему ты выстрелила в Удину? – неожиданно спросил Кайден, и я до сих пор чувствовала на себе его взгляд, даже несмотря на то, что сама не сводила глаз с окна. – Я тоже мог сделать это, собирался сделать это. Так почему ты?
«Слишком поздно», - осознала я вдруг. Я выдала себя, может быть, своими словами, тоном, выражением боли, что безуспешно пыталась скрыть. Возможно, он раз за разом прокручивал в памяти этот момент – и я знала, что так оно и было – когда он напряг палец на спусковом крючке и замер в предвкушении, но я оказалась быстрее. Стремление защитить его поднялось во мне волной, и я выстрелила сама. Понятия не имею, почему посчитала, что Кайден не станет задаваться вопросами и не поймет все рано или поздно. Может быть, я думала, что если проигнорирую случившееся, то он сделает то же, и мне не придется объяснять.
– Я не планировала убивать его, - обыденным голосом произнесла я, до сих пор не глядя на Кайдена. – Он сдвинулся в последнее мгновение, и пуля прошла через его сердце вместо плеча.
– Ты не ответила на мой вопрос, - заметил Кайден. Мне казалось, что его глаза прожигают меня насквозь.
– Потому что я ненавидела его? – предложила я вариант, даже не стараясь придать ему убедительности. Подняв наконец на него взгляд, я поняла, что мне не удастся увильнуть от ответа. Резко вздохнув, я призналась: - Потому что ты был Спектром всего десять минут, и мне не хотелось, чтобы первой записью в твоем личном деле стало убийство собственного Советника. Вроде как неприятный прецедент, не находишь?
При этих словах Кайден раздраженно выдохнул, словно его наихудшие предположения подтвердились. Конечно же, он знал, что на самом деле стояло за моими действиями – ведь даже будучи порой тугодумом, он знал меня лучше всех.
– Я же и так имею репутацию хладнокровного убийцы, - продолжала я серьезно. – Я была не против того, чтобы Удина пополнил список. Твои руки чисты. Вот почему я выстрелила.
Я надеялась, что Кайден не сумел догадаться обо всем. Надеялась, что он объяснил мой поступок профессиональной вежливостью, а не тем фактом, что я убила столько гражданских, что еще одна смерть ничего не меняла. Я ненавидела Удину, Кайден – нет. Его не за что было винить, и мне хотелось, чтобы так оно и осталось. Если бы он нажал на спусковой крючок, то переживал бы куда сильнее, чем сейчас. Он стал бы сомневаться, что поступил правильно, до тех пор, пока не замучил бы себя угрызениями совести. Он бы спрашивал себя, действовал ли честно, отстаивал ли интересы Альянса или же просто слепо последовал моим приказам. Я хотела защитить его от этого.