Свидание на небесах
Шрифт:
– Мы разговорились. Я начал задавать вопросы. Не напрямую, нет. Исподволь, с шутками и прибаутками. Девушка была совершенной простушкой, но прехорошенькая.
У него заволокло глаза отвратительной мутью, от которой у Власова еще сильнее заныло в желудке. Мало того, Горелов вдруг вытянулся по стойке «смирно», со сложенными у груди ладонями.
Псих какой-то, подумал Власов и на всякий случай напружинился. Не приведи бог, прыгнет на него, надо быть готовым к отпору. Брюшко брюшком, но навыки службы в полиции он не утратил. И
– Она долго отшучивалась. Очень долго. Мне даже пришлось на нее надавить! – неприятным подрагивающим голосом проговорил Горелов.
И подозрительность Власова тут же истошно завопила о методах этого самого давления. Что значит – надавил?! Каким образом?! Пугал, угрожал, пытал?!
– Каким образом? – не удержался он от вопроса.
– А, да так, ерунда. Просто привел ей пару примеров из полицейской хроники. Как попадают в истории молоденькие, одинокие девушки.
– Одинокие? В каком смысле? В смысле незамужние?
– О! – Горелов оживился, тряхнул головой, расправил неубедительные плечи. – Тут вот и кроется разгадка, майор! Девушки эти были не только не замужем, они были совершенно одинокими. Совершенно, понимаете?!
– Сироты, что ли?
– Не совсем так… У кого-то, может, и была родня, но где-то там… – вялая кисть Юрика всплеснула в сторону прихожей. – Далеко. В этом городе у них никого не было, понимаете! Ни родных, ни друзей, соседи мало что о них знали, жилье ими снималось. Я же говорю, что они были из разряда малообеспеченных премиленьких простушек! И к тому же совершенно, совершенно одинокими. А это что значит?
– Что?
– Что их никто не стал бы искать!
Ему сделалось очень страшно от того, что он мог дальше услышать. Конечно, он догадался, куда клонит юрист. Давно догадался, просто заставлял его все проговорить вслух, чтобы тот потом не соскочил и не обозвал его выдумщиком. Это если возникнет необходимость все это повторить в местах авторитетных. Но Власов все еще надеялся, что в своих предположениях ошибается. Что Горелов сейчас, напустив тумана и трагизма, вдруг выведет какую-нибудь чушь в итоге. К примеру, что Кристина Леопольдовна импортировала проституток в бордели или в гаремы. Молоденькие простушки могли попасться на ее удочку, если все обстояло так. Верочка – нет!
Но Горелов вывел совершенно не то! От его вывода Власова моментально замутило.
– Что, что ты сказал?!
– У этой ведьмы есть какая-то тайна, – сверкая глазами, как безумный, прошептал Юрик, наклоняясь над Власовым подозрительно низко. – Девушки исчезали бесследно, понимаете меня?! Не те, что на крутых тачках приезжали и меняли поставляемых партнеров как перчатки. Не те, кто за кандидатуру мужа платил бешеные бабки, а те, кто платить был неспособен. А те, кто в простеньком платье или кофточке за пятьсот рублей к ней совались.
– Бордель? – с надеждой спросил Власов, отпрянув от назойливого Юрика, который дышал ему в лицо приторной мятной свежестью. – Хочешь сказать, что Кристина поставляла за рубеж проституток?
– Нет, – Горелов отрицательно замотал головой и, вдруг обессилев, завалился на диван. – Я не это хочу сказать. И та милая девчонка тоже не это имела в виду, когда мне рассказывала. Тут что-то другое… Что-то еще…
– Что конкретно она тебе рассказывала?
Власов схватил Горелова за рукав футболки, подтянул повыше, заставляя того сесть ровнее, и тряхнул как следует.
– Ну! Хватит мне тут соплей твоих и догадок. Что конкретно тарахтела та девка?! Ну!!!
– Первый визит она оплатила. На второй денег не было, – слабым голосом начал говорить Юрик, ровно он так и не сел, по-прежнему полулежал на диване. – Но Кристина все равно велела ей прийти. А потом еще и еще раз. Сначала все фотографии ей показывала разных мужчин, а потом стала подсовывать одну и ту же все чаще и чаще. И в конце концов не просто порекомендовала, а настоятельно посоветовала остановить свой выбор именно на том кандидате, которого упорно предлагала.
– Кто он?
– Толстуха назвала его Сергеем Ивановичем Лагутиным.
– Что???
Господи, таких совпадений не бывает! Именно этого мужика выбрала Верочка. Если верить Кристине Леопольдовне, то Верочка остановила свой выбор именно на нем и… и тоже пропала куда-то!!!
– Да, она назвала его так. Я даже записал специально, – блеял, слабея с каждой минутой, Юрик. – Потом девушка вдруг говорит… Если, говорит, со мной что-то случится, вы пошлите моим родственникам открытку.
– Что за открытка?! Где она? Послали?!
Власов вскочил и заставил Горелова подняться. Тот еле держался на ногах, подламывающихся в коленях.
– Слушай, я тебе сейчас по башке настучу, чтобы ты способен был говорить и соображать, как следует! – шипел на него Власов. – Или коллег своих бывших к тебе притащу, чтобы они поработали с тобой! Представляешь, какой удар по твоей и так незадавшейся юридической практике?
– Нет!
Угроза подействовала, Горелов взвился пружиной, словно пальцы Власова были щупальцами электрошокера.
– Тогда говори внятно!
– Хорошо, хорошо… – Он принялся отгибать чужие пальцы, пытаясь высвободиться, мутный взгляд снова сделался осмысленным. – Она оставила открытку у себя дома. Она снимала квартиру на Советской. И открытка была там. Мне она обещала позвонить в течение недели, двух максимум. Если, говорит, не позвоню или не зайду, то со мной что-то случилось. И тогда надо будет отправить открытку родне.
– И? Позвонила?
– Нет!
– Дома у нее был?
Почему-то Власов был уверен в ответе этого трусливого мерзавца, едва не обмочившего штаны от страха.