Свидание на небесах
Шрифт:
– Ну чего тебе еще, сумасшедшая?!
– Еще раз, Белов, назовешь так мою женщину, жопу оторву, – прошипел Воинов, и по тому, как удивительно ярко блеснули в его сторону ее глаза, понял, что одобрено.
– Саня? Александр, простите… Ты? Вы еще с ней?
– Не еще, а навечно, запомни, Сема.
– Запомнил. И как? Вынос мозга по полной программе? – не удержался от мерзкого хихиканья Белов. Тут же спохватился, услыхав его тяжелый вздох. – Шучу, шучу! Так что вы хотели, Александр?
Ему было противно с ним говорить долго и пространно, поэтому он коротко потребовал:
– Сбрось сообщением
– Это… Это что, не понял? – Белов помолчал, потом прозрел. – Это когда Верка мои денежные счета начала шерстить? Ты это имеешь в виду?
– Это, это. Сколько нужно времени?
– Минуты три, – недовольно буркнул Белов. – Только не пойму, тебе-то что до моих денег? Мне и то не жалко. Пускай развлечется.
– Ага, особенно если это она развлекается, – не выдержал и проворчал Воинов и тут же покосился на Еву.
Ему не очень хотелось тревожить ее снова. Пусть уж лучше обижается на подругу, чем сходит с ума от беспокойства. Достаточно его одного. Его одного за всех!
– Считаешь? – отозвался Белов, правда, без тени беспокойства, ему была совершенно безразлична судьба бывшей супруги. – Ладно, отбой. Жди сообщений.
Он отписался ровно через три минуты, как и обещал. Деньги снимались три раза, разными суммами: тридцать тысяч, пятнадцать и сорок четыре. Снимались с одной банковской карты. Дважды в одном банкомате. Третий раз – в другом.
Пока Ева собирала ему с собой бутерброды с сыром, курицей и помидорами и литровый термос с травяным чаем (!), он успел позвонить Севе.
– Старик, у тебя ведь в городе наверняка связей, как у дурака махорки. Это я человек новый. Пробьешь адреса, по которым стоят банкоматы? Номера есть. Так что?
– Допустим, – отозвался Сева. – И что мне за это будет?
– Чай с малиновым листом и мятой, бутер с вареной курицей и ломтем помидора, ну и… большое человеческое спасибо.
– Мало! – наглел Сева, хотя уже – было слышно – снял трубку городского телефона и начал пикать цифрами, набирая номер.
– Хорошо, уговорил, я уступлю тебе свое новогоднее дежурство.
– Уважил! – фыркнул Сева, тут же счел себя самым счастливым из людей – Новый год он проведет дома, и не успев отключиться, заорал в трубку городского: – Алло? Федррыч! Здорово…
Когда Саша Воинов прибыл на службу, на его столе уже лежал лист бумаги, придавленный дыроколом. По первому адресу располагался банк. По второму, где снятие осуществлялось дважды, должен был быть гипермаркет.
– Плохо, – ткнул пальцем во второй адрес Саша.
– Ну да, – Сева согласно кивнул. – Свидетелей нет, толпа покупателей. Кто запомнит человека у банкомата? Даже если это очень приятная молодая особа. У банка может повезти. Там камеры наружного наблюдения должны быть.
– Прикроешь? – уставился на Севу Воинов с такой мольбой, что тот только руками развел. – Спасибо, друг! Так ведь и придется тебя уважить.
– Это ты о чем? – Сева тонко захихикал, запустив Воинову в спину бумажный самолетик. – О дежурстве?
– О нем, о нем, – Саша на лету поймал бумажный лайнер и вдруг вспомнил, о чем хотел поговорить еще с вечера. – Слушай, друг, а куда наш участковый запропастился? Не слышно, не видно.
– У тебя к нему вопросы?
– Да есть парочка, – кивнул Саша. – Ты попроси его часам к трем к нам зайти, если сумеешь дозвониться. Хорошо?
– А ты чего, до трех собрался блудить? – брови Севы полезли вверх. – Тебя уволят, брат!
– Не уволят.
Он вышел в коридор и внезапно подумал: вот поймает он странное злобное существо, уничтожающее девушек, и тогда никто не посмеет его уволить. И следом догнала еще одна мысль: а с чего он вдруг решил, что это создание их уничтожает? Может, это прямая поставка живого товара в бордели за границей? Может, и вообще никто не пропадал? Девицы просто уехали куда-нибудь, весело проводят там время – и все. Вон даже Ева про свою подругу так подумала, а ее она знает достаточно хорошо.
А как же тогда Лагутин? Почему он погибает под колесами автомобиля сразу после того, как поговорил с кем-то по номеру, принадлежавшему когда-то одной из пропавших девушек? Совпадение? В такие совпадения Воинов не верил. Как не верил словам алкаша, взявшего на себя это преступление. Как, скажите, он мог завести машину без ключей, в полуобмороженном состоянии?! Снял панель и проводки соединил? Так такое красиво и быстро происходит только в кино. Ну, у профессиональных угонщиков иногда получается, а тут – полностью утратившее человеческий облик создание без навыков. Это не он убил Лагутина. Его убил тот, кому покойный Лагутин предъявил претензии по поводу того, что на его машине в его отсутствие кто-то путешествует по городу. Лагутина убил тот, кто на этой машине увез от «Встречи» Веру. Это вряд ли мог быть Хаустов Илья Иванович. К человеку с такой внешностью Вера вряд ли бы села. К тому же он должен был быть все время на службе, впускать и выпускать автомобили. Вести регистрацию. Наблюдать за мониторами.
Нет, это не он.
Это кто-то, кого он хорошо знает, кому доверяет, о ком печется. И за кого смертельно боится. Брат, сын, племянник?
Воинов притормозил на углу здания банка, вышел из машины, тут же увидел банкомат, втиснутый в стену слева от входа. Камер не было! Твою дивизию! Он на всякий случай вошел внутрь и переговорил с охранником. Нет, все верно. Камер не было. Вернее, они были, но внутри помещения, в операционном зале, возле касс, снаружи тоже была одна, но она работала на автостоянку.
– Раньше, понимаешь, эта камера работала на банкомат, – доверительно шепнул ему охранник. – Но после того, как нашему управляющему кто-то поцарапал дверь тачки, он ее переставил. Велел нам посматривать.
– И вы?
– Посматриваем, конечно, но не весь же день возле банкомата торчать. А сейчас вообще зима, сам понимаешь…
В супермаркете повезло больше, хотя поначалу, стоило ему войти, его и охватило отчаяние. Народу в супермаркете было так много, люди так плотно двигались по проходам, ко входам в отделы и обратно, что лица сливались в одно большое светлое пятно. У него честно голова закружилась. Вентиляция не справлялась с испарениями от тающего снега на одежде, было влажно, нехорошо пахло. Уборщики без конца ездили взад и вперед на своих уборочных машинах, полирующих плиточный пол, но он тут же затаптывался торопливо переступающими ногами в грязных сапогах, ботинках, кроссовках.