Свидание с Америкой, или По следам Черной Жемчужины
Шрифт:
– Надо ехать, – с сожалением повторила Слупи.
Отель мы искали около часа. Во-первых, я не мог объяснить толком, где он находится. Во-вторых, мы часто останавливались и долго целовались. Я начинал поглаживать ее между ног и предлагал опять разложить сиденья, но она, улыбаясь, отрицательно мотала головой и вновь трогала машину с места. Как выяснилось позже, мимо отеля мы проезжали раза четыре, и только по чистой случайности на пятый раз я глянул мельком в окно и узнал исхоженные за неделю вдоль и поперек места.
– Здесь, – с трудом признался я. Мне хотелось сделать
– Я… улетаю сегодня, – сказал я ей, когда мы, наконец, оторвались друг от друга. – Не знаю, вернусь ли я когда-нибудь в Вашингтон, но если вдруг… Как мне тебя найти?
Она написала на клочке бумаги два телефона, адрес электронной почты и свое имя – Слупи.
– Слупи? – с облегчением переспросил я.
– Е, – кивнула она в небольшом недоумении. – Это рабочий телефон, это домашний, – пояснила она. – Мобильный не пишу. Когда ты вернешься, номер будет другой – я их теряю каждые три месяца.
Больше тем для разговоров у нас не осталось, как и времени на секс. Из отеля вышел толстый охранник, и, потягиваясь, уставился на нас.
– Все? – спросил я.
– Все, – ответила Слупи и поцеловала меня.
– Я пошел?
– Да.
Я выбрался из авто.
– Эй! – она высунула руку из водительского окна и поманила меня к себе.
Я подошел к ней, и Слупи опять потянулась ко мне губами. Выставив задницу охраннику отеля, я на несколько секунд сплелся языком с языком Слупи.
– Нау ол, – сказала она, когда я выпрямился, и, глядя на меня, тронула машину с места.
Я повернулся к отелю. Охранник делал вид, что изучает снаружи левое крыло здания, но по его полуулыбке было понятно, что он наблюдал за мной. Я прошел в отель, поднялся к себе в номер, опорожнил мочевой пузырь и шлепнулся на кровать. В этот момент у меня не было никакого плана действий. Я был выжат и высушен до последней капли энергии, и даже Слупи, наверно, уже не смогла бы вернуть меня к жизни. Правда, на одно усилие при мысли о Слупи меня еще хватило. Я достал из кармана ее трусики, и, залепив ими ноздри, с наслаждением втянул воздух. Никаких естественных запахов, к сожалению. Только все то же возбуждение незнакомого африканского дерева. В штанах у меня возникло небольшое напряжение. Я подумал, что неплохо было бы помастурбировать, и… отрубился.
Разбудил меня переводчик Карен. Он долго и нудно стучал в мою дверь, а я также долго думал, что этот стук мне только снится. С трудом разлепив опухшие веки, я скатился с кровати, и, пошатываясь, добрался до выхода.
– Ты еще спишь?? – в ужасе воскликнул Карен. – Мы тебя потеряли. Вся группа позавтракала и грузит свои вещи, а тебя нет. А это что? – ткнул он пальцем в мое плечо.
Я скосил глаза и увидел прилепившиеся ко мне стринги Слупи.
– Трусы, – мрачно ответил я и, даже не устыдившись спросонья, спрятал последний привет черной жемчужины в карман.
– Твои? – старательно не удивляясь, спросил Карен.
– Ее, –
– Круто, – теперь уже по-настоящему удивился Карен. – Обычно с женщинами так просто в Америке не получается. Им нужны ухаживания и все такое.
– Я ухаживал, – машинально сказал я.
– Как? Вы же только вчера познакомились?
– Я ей водку в баре покупал.
– Я другое имел в виду… Ну, и что теперь думаешь делать? Будешь с ней переписываться?
– Зачем? Если бы мы с ней тут всю неделю кувыркались, а одна ночь с залетным туристом, я думаю, для нее ничего не значит. Останься я еще на недельку, тогда было бы, о чем писать, – произнес я ключевую фразу.
И тут Карен популярно объяснил мне, что на один месяц я мог бы это сделать со спокойной душой, сунув мне под нос мой же паспорт с проставленной визой.
– Только, конечно, нужно заранее согласовать все с руководителями программы, а сейчас уже поздно, – добавил Карен, ничего не заподозрив.
Он и не мог ничего заподозрить, потому что решение вызревало у меня по дороге в аэропорт. Окончательно оно созрело, когда я последним сдавал свои вещи на транспортер, а два охранника попросили меня показать им содержимое моих карманов. Я опять вытащил трусики Слупи. Один охранник посмотрел на другого, второй – на меня, а я – на свою багажную сумку. По-моему, им стало неудобно, но мне некогда было их успокаивать – типа, ничего страшного, это всего лишь трусики их соплеменницы – наша группа уже прошла предварительный досмотр и двинулась дальше, а моя сумка вот-вот должна была оказаться на багажной ленте.
– Сори, – сказал я охранникам решительно, абсолютно не соображая, что делаю. – Мне нужно… Положить это в сумку, – я сунул им в нос все те же спасительные трусики Слупи.
К моему желанию они отнеслись с редким пониманием и даже деликатно отвернулись, когда я забирал свои вещи. А через пять минут я уже мчался на такси в сторону Governor’ House Hotel.
Собственно, это все. И вот я в номере того же отеля, в который приходил отсыпаться на четыре-пять часов после ночных прогулок в течение последних семи дней. Хотя сейчас мне кажется, что этих семи дней вроде как и не было. Была только последняя ночь – фантастическая, безумная ночь, напрочь перевернувшая мои представления о половом влечении. Нет никаких ритуалов, нет никаких условностей – все возникает из ниоткуда и, как самый настоящий таинственный пришелец, сохраняет интригу своего появления до последнего «вау».
Правильно ли я поступил, оставшись? Не уверен до сих пор. Но у меня пока еще есть деньги – свои сбережения и госдеповские командировочные, чтобы тщательно обдумать этот вопрос. Важно, как Слупи отнесется к моему появлению в ее жизни еще на неделю. Без нее мне здесь делать нечего. Я хочу только вот этого ощущения совпадения на все 100%. Больше в США меня ничто не держит. И для начала мне нужно… Нет, не позвонить Слупи. У нее сегодня важные дела, и потом она наверняка не выспалась. Мне нужно купить себе штаны.