Свидетель по делу – кошка
Шрифт:
— Не обращайте внимания, Мариночка, — тихо говорит Федор, стоит ему отойти. — Еще не родился человек, который будет полностью понимать нашего штатного экзорциста.
Время до бала скрадывается за обсуждением Галки, и потом Федор уходит к ректору, а я бегу переодеваться в голубое платье. Чудом добираюсь до бального зала, натыкаюсь у входа на недовольную Мымру, выслушиваю ее ценные комментарии относительно моего внешнего вида. Если вкратце, то голубое платье мне не идет, потому что я в нем я похожа на сушеную селедку легкого поведения. Почему легкого, если платье
Бал проходит в зале на первом этаже. Там очень красиво. Стены мягко мерцают, над головами летают заколдованные скрипки и флейты, приглушенный свет, струящийся из круглых потолочных светильников-шаров, мягко ложился на силуэты танцующих.
Оглядываюсь в поисках знакомых лиц. Почти все преподаватели от танцев пока воздерживаются. Замечаю, что Ира кружится в вальсе с вампиром, дроу танцует с какой-то очаровательной студенткой, Амины не видно — она несет вахту на одной из крыш.
Меня танцевать не тянет. Во-первых, я не умею, во-вторых, не с кем. Федор Иванович общается с ректором, игнорируя летающую с перекошенным лицом Мымру — благо музыка специально отрегулирована Зургом так, чтобы ее было не так-то просто перекрыть Галкиными воплями.
Вместо этого я внимательно наблюдаю за присутствующими, пытаясь отследить, как он реагируют на Мымру — ну, вдруг убийца как-нибудь выдаст себя. Увы! Пока все просто «втихую» закатывают глаза. Вздрогнул от голоса вплывшей в зал Галгалеи только какой-то молодой светловолосый грифон. Правда, не совсем ясно, может, он вообще не из-за Мымры. Потому что смотрит он не на Галку, а на красивую темноволосую девушку.
На всякий случай я все же подхожу к Зургу:
— Господин комендант, напомните, кто это? — показываю в сторону заинтересовавшего меня студента.
— Это Леон Блэрвик, а девушка это Мадлен Шантиль, — хмурится Камнегрыз. — Мадлен влюблена вот в него, — он показывает на молодого дракона, стоящего у стены, — Это Брамион Кадум, и они с Мадлен Шантиль истинные.
И тут истинные! Ужас. Академию СУМРАК точно пора переименовывать.
Зург отводит меня в сторону и тихо рассказывает про Мадлен Шантиль: студентка второго курса на факультете искусств, дочь обедневшего барона. Отличница, но не «ботан», почти не доставляет коменданту проблем. В отличие от своего возлюбленного, дракона-раздолбая Брамиона Кадума.
— А чего это она тогда не с ним, а с этим грифоном?..
Ну вот, стоит мне это озвучить, как Мадлен решает отойти от Леона. Грифон провожает ее взглядом.
— А у них размолвка после нелегальной попойки, — поясняет тем временем Зург. — Уж не знаю, что там случилось, но…
— А можно подробнее про грифона? — напоминаю я, а то Зург, кажется, увлекся лекцией про вред пьянства. — С какого этот Леон курса?
Комендант рассказывает, что Леон Блэрвик это студент второго курса факультета искусств, учится на магической скульптуре. Новенький, перевелся из другой академии. Только пришел,
— А что насчет Галгалеи? У них были конфликты?
Зург закатывает глаза. Понятно, вопрос снят как дурацкий: у Галки были конфликты со всеми.
— Сначала она не хотела, чтобы он к нам переводился, — вполголоса рассказывает комендант. — Говорила, что это явно неспроста. Но потом появился демон, и Галгалее стало не до него.
— Ясно.
Присмотреться, что ли, к грифону? Впрочем, он не более подозрителен, чем остальные. А то, что он вздрогнул, услышав Мымру, еще ни о чем не говорит. Я, может, тоже от ее воплей по три раза в день вздрагиваю.
Еще какое-то время наблюдаю за танцующими. Увы, больше ничего интересного не встречается. С опозданием понимаю, что надо было подготовиться к балу как-то более ответственно — подговорить, например, Мымру произнести речь про убийство, вдруг преступник выдаст себя. Но увы, думать об этом поздно. Причем во всех смыслах — судя по времени, бал вот-вот закончится, и все пойдут смотреть салют. Надо и мне как-то не пропустить.
Задумавшись, направляюсь к выходу и налетаю на Мэя. Теряю равновесие, экзорцист подхватывает — боюсь представить, как это выглядит со стороны — и уточняет:
— Что это за зверское выражение лица?
— Мое? — отмахиваюсь от мага и, повернув голову, наблюдаю, как Эдгар МакКолин уводит Айрин. — Да все нормально, я просто расстроена из-за Мымры!
— Чего?! И ты еще не даешь мне развоплотить эту флуктуацию?!
Хватаю мага за локоть, чтобы он не побежал разбираться с Галкой прямо сейчас, и сбивчиво обрисовываю ситуацию.
— Ну, хорошо. А теперь пойдем, мне надо кое о чем с тобой поговорить.
Пожимаю плечами: почему нет? Мы выходим в коридор и останавливаемся недалеко от двери, пропуская мимо спешащих смотреть салют студентов и преподавателей.
— Сейчас будет лекция про истинность, — предупреждает экзорцист. — Так уж сложилось, что я знаю об этом из первых рук. В Кеалмэ много различных видов, и у каждого истинность проявляется по-разному. Дар? Проклятие? Игра судьбы? Никто не знает. Истинность у драконов не встречалась уже много столетий. Истинность у вампиров это единственный шанс нормально принести потомство. Если твоя подружка Айрин действительно истинная этого Эдгара, она сможет родить его ребенка и не погибнуть при этом. Более того, детей у них может быть несколько — связь дает матери возможность выжить…
Маг говорит спокойно, и я даже, кажется, покупаюсь на неожиданную серьезность его голоса. Настолько, что даже не рискую заикаться, что хотела посмотреть на салют, и мы сейчас его пропускаем.
Мимо проходят люди, а мы все стоим в коридоре у бального зала, как привязанные. Все кажется, что Мэй вот-вот перейдет от прекрасно известной мне информации к чему-то серьезному, важному, но когда — спустя чуть ли не двадцать минут болтовни! — маг доходит до истинности гоблинов (да, бывает и такое!), я все же начинаю что-то подозревать.