Свинцовый шторм

Зверев Сергей Иванович

Капитан Катков – как, впрочем, и старший мичман Троянов, прошедший курс подрывного дела и не раз занимавшийся как постановкой мин, так и разминированием, – свою задачу простенькой не считал. Не считал именно по той причине, что слишком хорошо представлял, чем может грозить неразорвавшийся снаряд или авиабомба. Во время хранения на складе та же мина спокойно полеживает себе на стеллаже или в уютном прочном ящике и практически безопасна, пока в ее корпус не ввинчен взрыватель и мина не поставлена на боевой взвод. Но если приличных размеров боеприпас по какой-либо причине падал-кувыркался… Ни один сапер не сможет поручиться за то, что взрывное устройство в полном порядке. Вполне может статься и так, что легкого комариного чиха будет достаточно, чтобы поврежденный и, вполне возможно, замерший на полпути взрыватель завершил свою работу.

Глубина была метров двенадцать, течения как такового не ощущалось, зато отчетливо было видно, как мутная грязно-серая толща воды колышет еще более мутные, расплывчатые облака грунта – не то поднятого со дна, не то приносимого откатной волной со стороны каменистого берега. В голубоватом свете сильных фонарей, которыми пользовались пловцы, лежавшие метрах в трех друг от друга длинные ящики были хорошо видны. Скат, сжимая в руке конец мягкого и гибкого троса, подплыл к первому ящику. Несильно работая длинными ластами, чтобы удержаться на месте, схватился свободной рукой за угол и попытался подсунуть трос под ящик – ничего не получилось, днище сантиметров на двадцать-тридцать утопало в грунте. Попытка проделать то же самое на другом конце ящика оказалась более успешной. Катков подал знак Тритону; тот подплыл к торцу ящика, схватился за нижние углы и, упираясь ногами в грунт, максимально осторожно, буквально сантиметр за сантиметром начал приподнимать упакованную в дерево торпеду. Катков также по чуть-чуть продвигал вдоль корпуса заведенную под днище петлю…

Наконец, оба троса были накрепко затянуты надежными петлями-узлами, и пловцы, с силой работая руками и ногами, устремились к светлой колышущейся поверхности. Вынырнув, Скат показал на пальцах «о’кей» и вместе с напарником торопливо устремился подальше от понтона – под прикрытие корпуса своей лодки, с борта которой за операцией подъема бесстрастно наблюдал Джексон.

Стоявшие у лебедок бандиты – а по совместительству и матросы капитана Мохаммада – проводили взглядами аквалангистов и вопросительно посмотрели на своего командира и капитана. Тот молча кивнул и большим пальцем показал международный жест, означающий «вира помалу!».

Заработали лебедки, наматывая на маленькие барабаны тросы. Вскоре слабина была выбрана; тросы потихоньку натянулись, дрогнули раз-другой и плавно, виток за витком наматываясь на барабаны, потянули из глубины опасный груз. Из воды показался ящик; еще минута, и матросы аккуратно завели и опустили его на понтон.

Джексон, сохраняя внешнее спокойствие и полное безразличие, все же внутренне дрогнул, когда увидел, как Мохаммад ловко спрыгнул в надувную лодку и, быстро преодолев разделявшие судно бандитов и понтон три десятка метров, перебрался на плавучую площадку и начал тщательно осматривать мокрый, облепленный илом и ракушками ящик. «Научное судно» в это время отработало машиной «малый назад» и предусмотрительно отошло подальше от опасного понтона.

В руках пиратского главаря появился самый обычный топорик, и сомалиец без долгих раздумий начал умело вскрывать крышку, под которой прятался желанный приз. С противным визгом и скрипом поддались лезвию топора какие-то хитрые, винтообразные гвозди. Вскоре Мохаммад аккуратно отложил в сторону дощатую крышку и начал вытаскивать из ящика гидроизоляционный слой и прочие упаковочные материалы, оберегавшие длинное и узкое туловище торпеды. Наконец, с помощью остальных находившихся на понтоне пиратов торпеда была извлечена из ящика и с максимальными предосторожностями размещена на брезенте, уложенном в несколько слоев.

«Какой, однако, смелый мальчик, – мысленно одобрительно хмыкнул Джексон, которому, естественно, ничего не было известно о том, что сомалиец в прошлом окончил советское военно-морское училище. – Не вздумалось бы ему по корпусу топором постучать – типа правильно ли звенит…»

Мохаммад стучать по корпусу, конечно же, не стал. Зато чуть ли не по сантиметру просмотрел все швы, крепления, таблички – все было в полной сохранности, без малейших следов повреждений, ржавчины или сырости. Умели на заводах оборонки упаковывать боеприпасы должным образом… После поверхностного осмотра в руках сомалийца блеснула отвертка, и исследование торпеды было продолжено. Мохаммад явно со знанием дела откручивал какие-то лючки, все осматривал и одобрительно кивал. Примерно через час торпеда с прежними предосторожностями снова была уложена в ящик и с помощью стреловидного крана перегружена на базовое судно.

– Все о’кей, джентльмены, – объявил Мохаммад во всеуслышание и обратился непосредственно к Джексону: – Командуйте, сэр! Ваши люди могут начинать работу со вторым ящиком.

Прошло еще часа полтора, и опасная, напряженная работа была закончена: обе торпеды перегружены на палубу пиратского судна, понтон демонтирован и уложен в трюм. Все оказалось даже проще и обыденнее, чем можно было себе представить. Скат, уже переодевшийся в обычную одежду, устало кивнул в сторону сомалийского судна, на котором заканчивались под руководством Мохаммада авральные работы по подготовке к обратному рейсу, и спросил у Джексона:

– И что дальше? Так просто и расстанемся? А если им предложить услуги опытных боевых пловцов, а? Может, клюнут…

На заманчивое предложение главарь пиратов дал весьма своеобразный ответ. Когда пловцы и Джексон подгребли на надувной лодке к борту сомалийца и объявили о своем намерении переговорить с капитаном, тот появился в сопровождении двух молчаливых бойцов, сжимавших в жилистых руках автоматы Калашникова. Явно намекая именно на этот «весомый автоматический аргумент», Мохаммад, едва выслушав предложение Джексона, отрицательно покачал головой.

– Нет, джентльмены! Я не беру на работу чужаков – даже таких несомненно опытных и достойных, как вы. Благодарю за помощь, но на этом наше сотрудничество и заканчивается. С вашими хозяевами я полностью рассчитался – дальше это уже ваши дела. Так что прощайте, и да хранит вас Аллах!

Провожая взглядами медленно таявший где-то у кромки горизонта корабль сомалийцев, Джексон пробормотал что-то вроде «еще не вечер» и знаком подозвал к себе Ската и Тритона. Показывая на ярко-оранжевую точку на экране дисплея ноутбука, он неторопливо прикурил сигарету и довольно кивнул:

– Работает, собака. Вы куда маячки присобачили, господа тюлени?

– Да как и договаривались: по одному втиснули между досок ящиков с торпедами, еще один пришлепнули к днищу судна, – Скат задумчиво посмотрел на экран и неуверенно добавил: – Не знаю, босс… В общем, что-то мне не нравится, а что – толком понять не могу. Как-то все очень уж просто у нас получается: прилетели, нырнули, нашли, достали и отдали…

– И что тебе не нравится? – недоуменно пожал плечами наемник. – Радоваться надо, что все так гладко прошло.