Свинцовый шторм
Шрифт:
– Да так, вспомнилось, – сдержанная усмешка Вашукова превратилась в широкую, откровенную улыбку. – Пару дней назад я почти то же самое говорил одному полковнику из разведотдела – так он тоже типа ржал чуток. Так что не злись. Видишь, у нас с тобой даже мысли сходятся, как и бывает среди умных людей…
– Да? – Сергей отнюдь не дружелюбно взглянул на товарища. – А, по-моему, в народе говорят маленько иначе – что-то там про дураков…
Орехов вскочил на ноги, прошелся раз-другой по крохотной комнатке, умудрился стукнуться коленкой о край железной кровати, снова выматерился и, опять усаживаясь к столу, напрямую
– И раз ты, весь такой засекреченный, сидишь тут, у меня в сарае, то я делаю вывод: спасать мир и взопревшие от страха генеральские… спины придется нам с тобой. Угадал?
– И ребят искать – тоже, – утвердительно кивнул Вашуков, благоразумно помалкивая о том, что вся эта суета вокруг торпед, по сути, и началась с подачи Орехова. Морпех прекрасно понимал, что подполковник в состоянии сложить два и два, и сам не хуже других помнит о своей роли в «торпедной» истории. Как помнит и о том, что и наемника Джексона на роль достоверного прикрытия предложил тоже он…
– И ты так серьезно рассуждаешь о том, что два человека – заметь, подполковник, не очень-то и молодых! – смогут сделать то, что под силу разве что взводу хорошего спецназа? Да еще где – в краю, где каждый белый так же незаметен, как большая муха в сметане! А ты в курсе, что меня, между прочим, с боевой работы комиссовали ко всем чертям?!
– Сергей, ты девиз ВДВ не забыл? – В глазах морпеха появилась грустная усмешка. – Вроде бы, если мне память не изменяет, – «Никто, кроме нас»? И ты не хуже меня знаешь, что это не просто красивые слова. Вот и получается, что больше некому, товарищ подполковник…
– Да ничего я не забыл, – огрызнулся Орехов, выуживая из помятой пачки сигарету без фильтра и прикуривая от дешевенькой пластмассовой зажигалки.
Минуту-другую он молча курил, окутываясь облачками отнюдь не самого ароматного дыма, и не обращая ни малейшего внимания на морщившегося от ядовитой атаки Вашукова. Потом провел сухой ладонью по доскам стола, словно освобождая место для тактической карты с ее синими и красными стрелками, обозначающими хитрые оборонительные и наступательные маневры батальонов, полков и дивизий, и уже совсем другим, деловым тоном предложил:
– Давай, командир, высказывай свои соображения! Думать будем, однако…
3. Сомали, окраина города Алула, конец июля 2010 года
Пачка новеньких купюр в фирменной банковской упаковке обычно не воспринимается как настоящие деньги – для обретения соответствующего статуса и приличествующего ему уважения купюрам нужно походить по рукам, обрести легкую помятость и потертость…
Небольшая стопка купюр, лежавшая на краю стола, была «живой» – десятков восемь серо-зеленых бумажек, прошедших через множество рук, чуть помятых и давно утративших девственную чистоту и новизну. Президент Франклин, почему-то похожий одновременно и на потрепанного жизнью Сильвестра Сталлоне, и на пирата Билли Бонса из детской книжки, вроде бы бесстрастно взирал с верхней купюры, хотя временами казалось, что дядюшка Бен все же улыбается уголком рта и вот-вот подмигнет. Да еще и проворчит с добродушной усмешкой: «Что, ребята, нравятся вам бумажки с моим портретом?»
Судя по завороженному взгляду, в котором поблескивала самая обычная жадность, толстому
– Смелее, мой друг! Это хорошие деньги. Можешь пересчитать, – Мохаммада, судя по всему, забавляли некая робость и неприкрытая алчность хозяина ремонтной мастерской, принимавшего заказы на ремонт и строительство морских судов и суденышек самой разной величины и модификаций. – Это небольшой аванс – для начала. Чуть позже можно будет поговорить об основной сумме.
Толстяк с завидной сноровкой зашелестел купюрами и, закончив пересчет, недоуменно посмотрел на потенциального заказчика, качнув зажатыми в пальцах деньгами.
– И это ты называешь хорошими деньгами? Здесь всего одна тысяча семьсот долларов!
– Значит, правильно говорят люди… А я, глупый, не хотел верить, – делано грустнея лицом, начал сокрушаться Мохаммад, разводя руками с зажатыми в правой ладони четками.
– А что говорят… люди? – настороженно спросил толстяк, кладя пачку купюр на стол.
– Говорят, что наш уважаемый Юсуф богатым стал, заносчивым… Ни с кем делиться не хочет. Нехорошо, дорогой. Жадных, забывающих поделиться с бедными и несчастными, Аллах наказывает. Там, в пачке, четыре Франклина, двадцать Джексонов, десять Грантов и целых сорок Гамильтонов, – имея в виду портреты американских президентов и деятелей, изображенные на деньгах, издевался Мохаммад, – а тебе все мало… Семьдесят четыре хорошеньких, побывавших в обращении купюры! И, между прочим, я тебе не подсунул ни одной пятерки с Линкольном! Наверное, ты хочешь меня обидеть, дорогой Юсуф…
– Я всегда говорил, что ты редкостного ума и образования человек, уважаемый Мохаммад! Вон, ты всех этих нечестивцев по именам знаешь, – угодливо склонил голову толстяк, пряча мелькнувший в темных навыкате глазах страх. – Конечно, ты прав, это хорошие деньги! Но, согласись, все же недостаточные для оплаты такого солидного заказа. Быстроходный катер двенадцати метров длиной, два с лишним шириной, с двумя могучими моторами! Да плюс отделка, оборудование, то-се… Такой катер стоит больших денег! Только себестоимость его будет не меньше пятнадцати тысяч долларов. Но ты бы первый перестал меня уважать, если бы я начал работать себе в убыток. А у меня, ты знаешь, большая семья. Так что…
– Так что ты построишь для меня этот катер за десять тысяч долларов, – перебил хозяина мастерской бандит, довольно бесцеремонно и жестко прерывая разглагольствования толстяка о сложностях и трудностях жизни больших семей. – И ни единого цента больше я тебе не дам. И самое главное: сроку тебе – три недели.
– Дорогой Мохаммад, при всем уважении к такому большому человеку должен сказать тебе, что это абсолютно нереально, – на Юсуфа было жалко смотреть – толстяк уже в десятый, наверное, раз вытирал лицо, шею и грудь какой-то сомнительной чистоты тряпкой, буквально на глазах теряя всю свою солидность и важность. – Только несущий каркас из труб и уголков мои ребята смогут сварить никак не меньше, чем за неделю! А еще обшивка, монтаж двигателей… Нет, дорогой, это невозможно!