Свинопас поневоле
Шрифт:
– Чего там? – встревоженно спросил Гаврила Иванович у забежавших мужиков, которые еще не успели отдышаться.
– Бежать хотел один смельчак, но его быстро в спину пальнули, – громко и взволнованно ответил коренастый мужик с черной бородой, было заметно, что от напряжения у него сильно дергается глаз. – Сразу положили его, вот и весь побег, – нервно добавил он.
В вагоне несколько минут не было слышно ни звука. Все сидели тихо, еще теснее прижимаясь к своим семьям. Тихие приглушенные женские всхлипывания и детский плач нарушили гробовую тишину. Почти никто из пленников не знал пытавшегося бежать мужика, но его расстрел стал для всех потрясением.
Когда люди немного вышли из оцепенения, мать с отцом сильно отругали Вовку за его самоволку. Родители даже не видели, когда мальчишка прошмыгнул на улицу из вагона. Прасковья Федотовна тяжело вздохнула и принялась обтирать принесенным снегом лицо и ладони младшего сына. Снег таял на горячем лице Генки и струйками стекал на одежду.
Мальчик приоткрыл глаза и попытался поймать языком капли тающей воды. Мать дала ему попить из фляги и снова продолжила обтирать остатками снега, пока он до конца не растаял. Вовка сидел молча с закрытыми глазами и пытался вспомнить лицо мужика, который решился бежать из неволи, но так и не смог воссоздать его образ. Потом Вовка провалился в тяжелый беспокойный сон и проспал несколько часов.
Генке наутро стало лучше. Ночью он выпил практически всю воды и сильно пропотел. Мать с сестрами переодели ребенка в чистую сухую рубаху, которая еще оставалась у них в запасе.
Так пленники ехали несколько суток, в основном передвигаясь по ночам. Охранники еще один раз раздали хлеб и воду. После попытки побега никому больше не разрешалось выходить. Людям приходилось справлять нужду в вагоне, в котором стоял терпкий запах мочи, пота и немытых тел. Многие кашляли, старики и дети ослабли, остальные были морально подавлены.
На второй день Колька приподнял Вовку, чтобы тот смог посмотреть в маленькое окошко под самым потолком. Мальчишка увидел очертания какого-то города: виднелись черепичные крыши домов и шпили на зданиях. Локомотив замедлил ход, пока вовсе не остановился у большого здания серого цвета. На этот раз всем нужно было выходить из вагонов.
Пленников оперативно выгрузили на платформу и построили рядами. На прощание поезд издал громкий протяжный гудок и поехал дальше, рассеивая возле себя черный дым. Вовка мысленно попрощался с железным зверем и загадал желание, чтобы непременно еще раз прокатиться на таком большом поезде. Только для этого нужно остаться в живых.
Глава 5
Всех пленников из прибывшего поезда под конвоем погнали на территорию за колючей проволокой. Люди озирались по сторонам и быстро шагали вперед под лай собак и раздающиеся команды немецких конвоиров. Когда их завели в обшарпанное здание и распределили по камерам, стало понятно, что людей привезли в настоящую тюрьму. Теперь пленники стали заключенными. Мирных жителей без предъявления обвинений и без оглашения приговора посадили в сырые тюремные камеры.
Кустовых вместе с несколькими другими пленниками поместили в небольшую камеру. На полу по углам лежали кучи свалявшейся соломы. Из мебели стояли несколько лавок и стол на шатающихся ножках. Было тесно и сыро. Как только люди были распределены по камерам, сразу погасили свет. Наступил отбой, и всем нужно было соблюдать тишину.
Уставшие и голодные узники стали укладываться на солому, чтобы немного поспать. Но уже через несколько минут всем было понятно, что сон снова отменяется. Солома буквально кишела вшами, которые очень обрадовались новым постояльцам и сразу принялись беспощадно кусать всех, кто только осмеливался прилечь.
– Главное, чтобы не тифозные были, – мрачно сказал Гаврила Иванович и попытался улечься на мешке с вещами вместо соломы.
Но все было бесполезно. Вши, почувствовав запах теплой плоти, выползали из соломы и залезали под одежду и в вещи. От них невозможно было спрятаться в тесной запертой камере. В эту ночь никто из узников не мог нормально спать. Вши беспощадно кусались, укусы начинали сильно зудеть и чесаться. Люди расчесывали себя до крови и долго не могли сомкнуть глаз.
Закусанные полчищем вшей, уставшие и голодные, измученные пленники дождались утра. Наконец, охрана начала разносить по камерам еду. В жестяных мисках каждому принесли жижу, похожую на суп, и небольшой хлеб с опилками, рассчитанный на четыре человека. Это был рацион питания на целый день. К счастью, камеры днем не запирались, поэтому после скромного перекуса, Вовка со старшим братом пошли на улицу подышать воздухом и разведать обстановку.
Мальчишки вышли во двор тюрьмы. Вся территория была обнесена высоким забором из колючей проволоки, а по периметру стояло несколько вышек с прожекторами, где дежурили автоматчики. Вдалеке виднелся городок, мимо которого они проезжали на поезде. Над черепичными крышами клубился сизый дым, и мальчишкам казалось, что там, всего в паре километров отсюда, размеренно идет мирная жизнь, и нет никакой войны.
К Вовке подошел паренек и спросил, нет ли у него папироски для отца. У Вовки ничего не было. Они разговорились. Парня звали Пашкой, и он тоже вместе с семьей был пригнан сюда с какой-то псковской деревни. Мальчишки были ровесниками, быстро поладили и решили вместе осматривать территорию тюрьмы.
– Интересно, куда это нас привезли? – спросил Вовка у Пашки, махнув рукой на виднеющийся неподалеку город.
– Мужики говорят, что это Вальмиера, – деловито ответил Пашка. – А нас всех отдадут на работы латышам вместо эстонцев.
– Понятно. Вот бы еды какой-нибудь раздобыть, а то ужас как жрать хочется! – вслух обмолвился Вовка, глядя на крыши городских домов.
Пашка с Колькой утвердительно кивнули. Чувство голода не покидало малолетних узников с самого первого пристанища в Ряпине, когда были доедены последние съестные припасы из дома. Теперь же есть хотелось постоянно, и сны снились в основном про еду. На холоде после скудного тюремного пайка голод и вовсе разыгрался не на шутку.
Мальчишки обошли почти всю территорию обнесенного проволокой двора и хотели уже расходиться по своим камерам. Тут Вовка заметил, что их жестом подзывает к себе незнакомый паренек примерно его возраста.
– Чего тебе? – спросил Колька за всех, когда мальчишки подошли к нему.
– Дело есть! Пойдем, покажу, – деловым голосом ответил светловолосый мальчишка с умным и дерзким взглядом и повел троицу в сторону.
Мальчишки переглянулись и, от нечего делать, последовали за таинственным незнакомцем. Парень привел их в самый дальний угол тюремного двора и встал вплотную к краю колючей проволоки.
– Смотрите, если подкопать вот в этом месте, то можно пролезть снизу и сбежать в город за едой, – заговорщицки сказал, наконец, парень, который представился Сенькой.