Шрифт:
По своей природе я сова. Утверждаю это со всей ответственностью. Лучшим подтверждением этому моя кипучая активность к закату дня. Утром мне, вынь да положи, просто необходимо подольше задержаться в постели. Если меня что-то разбудило раньше восьми утра, то все пропало: настроение пакостное, все валится из рук, а в придачу к этому еще и головная боль, если не на целый день, то до обеда обеспечена. Не помню, чтобы в такие дни, а они все же у меня случались неоднократно, я совершала что-нибудь путное. Скорее всего, они так и проходили, ни то, ни се, если вообще со мной не происходило что-нибудь из ряда вон выходящее. Например, помню, как мама подняла меня в шесть утра
И так, зная такую свою особенность, я старалась избегать ранних подъемов и, тем более, незапланированных и срочных пробуждений. Аварийные побудки, что-то вроде «рота подъем», для меня, догадывалась, были смерти подобны. Сразу возникал вопрос: а как существовать, если надо было работать, чтобы зарабатывать на жизнь. Это точно, от реальности было не убежать. Институт мною был закончен. Не на красный диплом, а вполне могла бы, да только некоторые лекции начинались непереносимо рано. Так что диплом был обыкновенного синего цвета. Дальше, как у всех рядовых граждан, следовало трудоустройство. Оказалось, что мне мало что подходило. Причины были самые разные. И бог с ними. Скажу только, что после долгих мытарств, проб и разочарований, но свою нишу в жизни я все же нашла.
Я работала на дому. И была этим, совершенно довольна. Могла не вскакивать ни свет, ни заря, как ошпаренная, по звонку будильника. Не заглатывать завтрак, как какой-нибудь удав, где-нибудь в джунглях. Еще в этом был такой огромный плюс, что не надо было тратить время на дорогу. А именно, каждый рабочий день трястись несколько часов в переполненном транспорте, где тебе запросто могли оторвать все пуговицы на одежде. Это же Москва, у нас в час пик тебя потоком таких же спешащих тружеников заносит в салон автобуса или вагон метро и выносит из них, и хорошо, если на нужной тебе остановке.
И так, я стала скромной «надомницей». В тот памятный день, с которого началась эта история, ничто не предвещало нарушения раз и навсегда установленного мною распорядка жизни. А именно: все самое важное должно было происходить со мною во второй половине дня, а утром должен быть спокойный и здоровый сон. Вот уже два года, как следовала этому негласному закону, и мое существование, поэтому походило на приятное путешествие по тихому течению реки. Имела в виду, реки времени. Кто-то мог со мной не согласиться, возможно, даже поспорить. Мог назвать тихую размеренность застоем. Но, как говорится, каждому свое.
Так вот, спала я себе тихо и мирно в собственной постели, и вдруг, сквозь сон услышала какой-то пренеприятный звук. Не сразу смогла сообразить, что это трезвонил домашний телефон. А когда до меня все же дошло, что меня разбудило, даже застонала, поняв, что придется вставать и шлепать в коридор, чтобы взять трубку. Сказала, придется не просто так, я была рада проигнорировать тот противный звук, но звонивший был неимоверно настойчив. Того не устраивало мое молчание, набирал номер вновь и вновь. Я еще взглянула на свой мобильный. Он лежащий совсем рядом, на прикроватной тумбочке. Вот и поморщилась. Нет, чтобы позвонили на него…
– Что там такое? – Еще не до конца проснулась, и оттого не посмотрела на часы, и не увидела, что было пять утра, а значит, и не успела испугаться, что могло случиться что-то серьезное или даже страшное, раз звонили в такое время.
Я просто спустила ноги на пол и, как-то боком и неуклюже, села в постели. Босой ступней нашарила растоптанный тапочек около кровати и запустила туда ногу. Второй тапок не нашелся. Я чертыхнулась. Только, не поняла на что. На тапок? Или на снова зазвучавший телефонный звонок, было направлено мое раздражение? А после этого, почти не открывая век, поднялась и зашмыгала по паркету в коридор. В первый момент, как поднесла трубку к уху, не различила ничего. Там молчали. А вот холод от кафельного пола под голой левой ступней раздражал и начал как приводить меня в чувство. И уже немного погодя в не до конца проснувшееся сознание внедрился взволнованный женский голос.
– Танька, ты, что ли? – С трудом узнала в голосившей на том конце провода бабе свою школьную подружку.
– Конечно, я! Слава богу, ты дома! – Она принялась что-то там причитать, а я переминаться с ноги на ногу, стараясь согреть, начавшую замерзать стопу.
Честно сказать, я уже пожалела, что проснулась и притащилась к телефону. От Татьяны вечно можно было ожидать сюрпризов и часто неприятных. У нее самой просто дар был влезать в разные истории, а потом затягивать в них и ни в чем неповинных людей. А еще она любила разные розыгрыши и разводки. И так как я сама несколько раз под них попадала и ничего хорошего с того не имела, то старалась с некоторых пор видеться с ней реже и общаться только по определенным поводам.
– А ты знаешь, что сейчас еще ночь? – Недовольно пробурчала я в трубку и прервала поток ее стенаний.
– Не ночь, Галка, а раннее утро. И у меня безвыходное положение! Пойми же, ты, наконец!
– Узнаю твое любимое вступление перед очередной аферной задумкой. Сразу тебе скажу, что я пас. Отстань, Танька.
Сказала и положила трубку на базу. После этого сладко зевнула и собралась пойти снова лечь в постель. Не тут-то было. Телефон затрезвонил вновь. Моя рука по инерции дернулась и схватила трубку, а там уж, что было делать, снова поднесла ее к уху.
– Неймется тебе, Татьяна! Зачем людей тревожишь в этот час? Зачем лишаешь меня покоя и здоровья? А еще, зачем звонишь именно на городской? У меня мобильный на тумбочке у кровати лежит. Так, ведь, нет, тебе обязательно надо было вытягивать меня в коридор. Какая ты мне после этого подруга? Ответь?! – Меня одолевала зевота, поэтому пришлось говорить сквозь нее.
– Господи! Проснись же, Галка! Ты моя последняя надежда. Давай, въезжай уже в то, что я пытаюсь до тебя донести.
– Нет, ответь, почему звонишь на городской? – Не унималась я.
– Да, не помню я твой мобильный! Городской помню, еще с детства он у меня в памяти, а мобильный нет. Я же тебе сказала, что у меня мой телефон отобрали. Тут один хмырь подрабатывает тем, что дает страдальцам позвонить, вот и… Еще хорошо, что хоть что-то вспомнила…у меня мозги как отшибло!
– Почему отшибло? Кто тебе мозги отшиб?
– Слава богу, до побоев и пыток не дошло, но кто его знает… Галка! Вытащи меня отсюда, умоляю!
– Не вопи. Откуда еще тебя надо тащить?
– Как, откуда?! Я же тебе уже сколько раз… из тюрьмы, конечно! Ты там, что? Опять засыпаешь?! Не смей, Галка! Проснись!