Свобода и Магия
Шрифт:
Нина поняла, что пролезть через неё ей не суждено, однако можно дотянуться до замка и открыть саму дверь. Что она и сделала. И торжествующе зашла в свою квартиру, однако тотчас же вспомнила: “Паллеты! Грёбанные паллеты могут выдать идеальное преступление!” Потому она оставила сумку в комнате и тихо спустилась вниз, где, конечно же, наткнулась на хозяина дома.
— Нина, ты что-то слышала? — дедушка Вольфганг выглядел озадаченно и сонно одновременно.
— Что именно? — она изобразила максимально невинное выражение лица, стараясь не дышать перегаром на собеседника, — Машина
— Странно, какие ж тут машины? — пожал плечами тот, зевнул и пошёл к себе в комнату обратно, — Но спокойной ночи, тебе же завтра на работу?
— Нет, завтра я выходной взяла, — тут уже картинно зевнула Нина и отправилась обратно наверх, — Доброй ночи.
Дождавшись, пока дедушка Вольфганг ляжет спать, она тихонько, как мышка, выбралась на улицу, где уже почти совсем рассвело, и аккуратно подвинула паллеты в изначальное положение. Ну, точнее это она подумала, что двигала аккуратно, а с утра размышляла, как же так сошлись звёзды, что и в этом случае никто из соседей не вызвал полицию?
1 — Германская Демократическая Республика (ГДР) — социалистическое государство, существовавшее на территории Центральной Европы, в период с 7 октября 1949 года до 3 октября 1990 года. Была образована на месте бывшей советской оккупационной зоны Германии. Была одним из основных членов Организации Варшавского договора, вплоть до разрушения Берлинской стены и объединения Германии в 1990 году.
Глава XI. Когда споришь с вооружёнными людьми…
(12 августа)
Ночью прошёл дождь, а с рассветом уже начало припекать. Поднялся молочно-белый туман, который однако к девяти утра уже смогло разогнать солнце. Но дышать от этого легче не стало.
В открытые окна оливкового “Вольво” Малыша Эдди задувал сырой и тёплый воздух, наполненный запахом утреннего разнотравья. По одной стороне открывались зелёные поля, утыкающиеся в дубовые рощи, поднимавщиеся по склонам гор Саксонской Швейцарии[1]. По другой же — липовые рощи за сетчатом забором.
Эдуард зевнул, дорога вильнула влево, и “Вольво” въехал под густые лесные кроны. Он сбросил скорость и сверился по навигатору — ещё один поворот через примерно километр впереди и съезд на грунтовую дорогу. Рихтер кивнул своим мыслям и прибавил скорость, до конца пути оставалось примерно четверть часа.
Ехал Эдди на базу заказчика — улыбчивый турецкий бизнесмен появился на пороге War&Consulting и нанял их для охраны его сельхозпроизводства в Саксонии. Сельское хозяйство, как сельское хозяйство, Рихтер не вдавался в подробности, главное, что ничего такого, что столкнула бы их с немецким Правительством. Немного удивила щедрость турка, который за взвод охраны платит, словно бы людей по периметру размещено было в три раза больше. Ну, и требования по оружию и пропускному режиму были такие, будто это не сельхозбаза в Саксонии, а фабрика по производству героина где-то в горах Афганистана. Но вроде бы ничего противозаконного W&C не обнаружил на ввереном объекте, потому никаких дополнительных вопросов у руководства не
“Вольво” съехал на просёлочную дорогу. Воздух стал более влажным, ветер уже не мог пробиться сквозь сомкнутые ряды деревьев. Но когда до КПП, где ждали бойцы Игната Кондратьевича, оставалось ехать около пяти минут, внезапно позади на дороге буквально из ниоткуда возник чёрный седан марки “Фольксваген”. Рихтер сильно удивился этому появлению, но подумал, что его нагоняет сам турецкий бизнесмен или кто-то из его управляющих, потому прижался вправо и дал себя обогнать. Из-за тонированных стёкол, правда, осталось неясно, кто вообще был в том автомобиле.
Через несколько поворотов “Вольво” оказался перед въездом на территорию, у шлагбаума которого уже стоял всё тот же тонированный “Фольксваген”, возле которого сотрудник W&C о чём-то говорил с водителем через открытое окно. Эдди остановился в нескольких метрах от них, чтобы не мешать и заметил, как из будки КПП вышел ещё один боец Игната Кондратьевича, теперь с автоматом, и направился к нему. А третий, стоявший за шлагбаумом, немного напряжённо и внимательно всматривался в своего коллегу, который говорил с водителем седана, приехавшим пораньше.
— Ворота Грачу, — сквозь открытое окно Малыш Эдди услышал, как охранник снял с пояса рацию и по-русски проговорил в неё, — Ворота Грачу, вопрос есть.
— Ворота на связи, — судя по позывным, из рации раздался голос сидящего в будке бойца.
— Гости утверждают, что им нужно проехать, но пропуска нет. Проверь по базе номеров, — охранник повернулся лицом к “Вольво” Рихтера, когда мимо него уверенно прошёл ещё один боец.
— К кому они приехали, не говорят? — отозвались в рацию.
— Нет, — сказал в рацию охранник, — Мы ж холуи, нам не нужно знать про дела господ.
Ещё один сотрудник W&C наконец подошёл к “Вольво” и заглянул внутрь:
— Доброе утро, — он взглянул на Эдди, и узнал его, — Эдуард Викторович, нас предупредили.
— Доброе утро, — кивнул водитель “Вольво”, жалея, что так и не услышит разговор возле машины спереди, но показал жестом на говорящего в рацию, — Пользуетесь тем, что местные плохо говорят по-русски?
— Здесь же Чехия за горой, все тут всё понимают, — усмехнулся его собеседник, — Грач просто уже пять минут пытается этих отвадить, — он кивнул на “Фольксваген”.
— Заблудились что ли? — пробормотал Рихтер и посмотрел на бойца, — Тут же тупик, если я правильно понимаю?
— Ага, — кивнул тот, повернув голову к автомобилю спереди. Там боец с позывным Грач что-то ответил в рацию и быстро сказал на немецком водителю, — Да говорят, что мы их должны пропустить, потому что надо.
— Ох уж эти, кому надо, — усмехнулся Эдди, кивнул бойцу, тот отошёл и направился к своему коллеге у автомобиля впереди. А специалист по внешним коммуникациям W&C улыбнулся и заинтересованно стал наблюдать за происходящим.