Свобода уйти, свобода остаться
Шрифт:
— В чём дело?
Кажется, щипок вызвал у Ра-Кена неудовольствие. Усилие было приложено небольшое, следовательно, раздосадовало моего друга не действие, а его результат: отвлечение внимания от содержимого бокала. Скажете, ре-амитер пил вино только для маскировки? Вы плохо знаете Вига: в кои-то веки главная причина всех неприятностей стоит рядом и находится в поле зрения — чем не повод расслабиться? Тем более, в королевском дворце, где со мной не может приключиться ничего опасного для жизни.
— Ты ведь всё про всех знаешь, да? — Стараюсь подражать заискивающему тону подружек
Серые глаза подозрительно сощурились:
— А ты — нет? Не смеши меня, Рэйден!
— Так всё-таки, я тебя веселю? Зачем же отпирался, мол, «не смешно»?
Вигер подавил тяжёлый вздох, безысходность которого, полагаю, наиполнейшим образом описывала скопом мои достоинства и недостатки, взял себя в руки и ответил на первый вопрос:
— Всё не всё, а многое. О чём именно идёт речь?
— Имя и происхождение.
— Чьё?
Я бросил ещё один короткий взгляд в сторону парочки, во всех смыслах вызвавшей моё неудовольствие.
— Парень рядом с Наис.
Вигер посмотрел на означенную персону, хмыкнул и качнул головой:
— Нет повода для беспокойства.
— Тебе почём знать?!
— Не горячись, Рэй. Это внучатый племянник нашего военного министра, из тех дальних родственников, которых предпочитают не пускать на порог, устраивая их судьбу на расстоянии.
— Да неужели? Почему я не знал о его существовании?
— Потому что тебя не интересует никто, кроме тебя.
Наедине Виг при этих словах ещё бы и щёлкнул меня по носу, но присутствие рядом блистательных придворных удержало моего друга от привычного проявления чувств.
Пробую обидеться:
— Ты, в самом деле, так думаешь?
Ре-амитер честно старается удержаться от улыбки, но проигрывает борьбу самому себе, и тонкие губы насмешливо изгибаются:
— Всё, закрываем обсуждение твоих глупостей. Ещё что-нибудь хочешь знать?
— Вообще-то, я хочу знать всё... Ну, хотя бы, имя и послужной список.
Ра-Кен чуть сдвинул брови, как поступал всякий раз, погружаясь в кладовую своей памяти, и после паузы, достаточной, чтобы показаться ощутимой, но слишком короткой, чтобы вызывать раздражение, нудным голосом начал зачитывать выдержку из досье:
— Дагерт Иллис, двадцать шесть лет, проходил обучение в...
— Постой, постой! Как это, «Иллис»? Почему не «Ра-Кими»?
— Потому, — недовольно буркнул Виг. — Я же сказал: он из тех родственников, которых...
— Не пускают на порог, слышал. Но в чём причина? Кажется, в семье драчливого старика не так уж много молодой поросли, чтобы не наделять её родовым именем.
— Много или мало, не нам судить, Рэй. Не хочу вдаваться в детали, но всё это не просто так. Незаконное рождение, покрытое тайной — хорошо ещё, что старик согласился дать парню «младшее» имя, иначе тот совсем бы захирел в каких-нибудь служках, а жаль: Даг не обделён талантами.
— Особенно в части смущения покоя чужих жён... — пробормотал я, возвращаясь к осмотру вооружённый новой точкой зрения.
Двадцать шесть лет, говорите? Похоже на то, если принять в расчёт фигуру: совсем молодому мужчине свойственна худоба тела, отчаянно набирающегося сил, а не сухость избавления от ненужных бугров мышц.
А лицо кажется юным, и догадываюсь, почему: из-за гладко выбритой кожи. Правда, лёгкая синева всё же заметна глазу, значит, парень не пользуется магическими притираниями, а предпочитает каждое утро собственноручно скоблить подбородок и прочие части лица, так и норовящие зарасти жёсткой щетиной. Бедняга... Мне проще: волосы если и начинают пробиваться, то издалека не видны, а с такой роскошной чёрной гривой лишь одно спасение — в регулярном бритье. Любопытно, сколько масел он угрохал на то, чтобы заставить причёску присмиреть? Отрастил бы локоны подлиннее, и все дела. Впрочем... Возможно, открытое выступление против придворных правил имеет серьёзную причину. Раз уж королева сочла возможным пригласить его на Малый приём, у парня есть все шансы когда-нибудь удостоиться и приёма Большого. Хотя счастья стоять стоймя на протяжении нескольких часов и улыбаться до тех пор, пока губы становятся неспособными переместиться в другое положение, никому не пожелаю.
Талантливый, значит? В каких же искусствах? Двигается плавно и вполне бережливо, из чего можно заключить: воинские дисциплины не прошли мимо него. Да, наверное, занимает какой-то из нижних чинов в королевской гвардии, потому что, служи он в Городской страже или в Береговой, я бы с ним сталкивался. Ну почему Руале не обязать всех приходить на Малые приёмы если не в мундирах, то хотя бы со знаками различия? А так приходиться гадать: кто, откуда, зачем, почему... Не люблю. Хотя подобное требование вызвало бы трудности в первую очередь для меня: если представить, сколько знаков придётся таскать самому, делается прямо-таки дурно. Единственная радость, что из-за них не будет виден цвет камзола, а значит, не нужно думать, насколько он подходит к прочим деталям внешнего облика.
Не знаю, какие мысли витали в голове у Калласа, когда он снабжал меня новой одеждой, но очередная чернота с ног до головы, разбавленная бледностью лица и светло-русой косой, затянутой не слабее корсета (убью Олдена, как только разберусь с более насущными делами!), не придавала мне ни изящества, ни очарования, создавая впечатление мрачного и больного типа. Впрочем, примерно таковым я себя и ощущал. Сейчас. Зато выделялся из толпы придворных, одетых в тона Кораллового зала. Но выделялся не один, о чём, признаться, несколько жалел.
Вигер щеголял костюмом цвета тёмной лазури, напоминающем о форменном мундире — видимо, во избежание ненужных встреч и разговоров: мол, господа и дамы, я хоть и на службе, но всегда готов её нести. Наис — в угрожающе-алом платье с чёрной кружевной отделкой — смотрелась одновременно вызывающе и неприступно, но именно так она выглядела в моём присутствии в любой из дней и в любом настроении. Третьим пятном, выбивающимся из общей палитры, был как раз неизвестный пока мне лично наглец: уж не знаю, подгадывал он нарочно или даже в мыслях не держал, но камзол цвета засохшей голубиной крови неприятно резал глаз, крича о серьёзных намерениях молодого человека. В каких бы то ни было сферах.