Свободная вакансия
Шрифт:
— Действительно. — Лектер успел сделать два шага назад и опустить на себя маску безразличия.
— А я принес вам плохие новости. Несмотря на ваши старания, агент Ласс жива. Чего не скажешь о бедном Мэтью, которого вы за ней отправили. Какой раз вы терпите поражение, доктор? В третий? Пора бы уже смириться.
Вместо того, чтобы отрицать свою вину, Лектер склонил голову на бок и спросил:
— Он мертв?
— К моему сожалению. Иначе бы я его уволил и посадил в соседнюю с вами клетку.
— Не жалейте, Фредерик. Вам и так придется несладко,
Чилтон поджал губы.
— Переживайте лучше за себя, Ганнибал. С сегодняшнего дня я забираю у вас все, что есть, пока мое настроение не улучшится. Мистер Тернер, — он повернулся к Уиллу и холодно улыбнулся, — проследите, чтобы доктору было комфортно. И не забудьте снять стульчак, он ему больше не понадобится. Ребята, — он махнул охранникам, — если доктор окажет сопротивление, не жалеть.
С этими словами он ушел, оставив двух охранников переглядываться между собой. Заходить в камеру первыми они явно не хотели. Лектер уловил их нерешительность и сладко улыбнулся.
— Прошу, проходите. Чувствуйте себя как дома.
И подмигнул Уиллу.
========== Часть 9 ==========
Нэшнл Тетлер от 27 сентября 1978
Бирмингем и Атланта, мой дорогой друг. Бирмингем и Атланта.
Ты спрятался, как отшельник, пока весь мир все еще бьется в судорогах страданий. Агент А. была так добра, что показала мне обе четы в их новом, измененном образе. Должен отметить, смерть идет миссис Джакоби и миссис Лидс. А как тебе кажется? Скоро их станет намного больше.
Ты уже видел фотографии детей в последнем номере? В этот раз мисс Лаундс превзошла саму себя, добыв сенсационный материал для газеты. Однако, боюсь, ее последняя заметка может принести ей некоторые проблемы. Она дразнит зверя, который все еще голоден.
Ты поможешь им поймать нашего мальчика? Или дождешься, пока следующая семья будет изменена во славу Красного Дракона? Мне интересно, окончена ли твоя спячка, потому что лично я собираюсь хорошенько повеселиться.
твой,
Г.
Ганнибал,
Я не собираюсь возвращаться.
ФБР, и агент Ласс в частности, вполне справится и без моей помощи с поимкой Зубной Феи. У меня теперь есть, о ком заботиться, и я не собираюсь рисковать их жизнями.
Прощай.
И не злись, что я живу дальше, но уже без тебя.
Нэшнл Тетлер от 4 октября 1978 года
Мой дорогой,
Я не злюсь. Твое письмо принесло мне огромную радость, как и весть о том, что с тобой все в порядке и ты ведешь спокойную жизнь семьянина. Или не такую уж спокойную, как ты хочешь меня уверить. Может, самообман и помогает тебе вставать по утрам, я же никогда не врал тебе и врать не собираюсь. Если ты ждал другого, прошу прощения.
Ты не поверишь, но я искренне надеялся, что ты сможешь оставить тьму и безумие позади. Я чувствую от бумаги чистый запах ребенка. Ты завел семью? Уверен, ты старался изо всех сил быть примерным отцом и мужем.
Твоя супруга знает о твоем прошлом? Выбор подходящего момента для признания очень важен. Не слишком рано, чтобы она не отвергла тебя, и не слишком поздно, чтобы она не почувствовала себя преданной. Уже когда дата свадьбы была назначена, и вы делили постель и тепло на двоих, ты рассказал о своих демонах и поклялся, что они никогда не причинят вреда ни ей, ни ее ребенку. Твоя эмпатия — сильное и по-настоящему ужасающее оружие, мой друг. Поздравляю, эта ловля на живца прошла весьма успешно.
Тьма все еще притягивает тебя, признайся. Иначе бы ты даже не увидел мое объявление в газете. Я был бы рад дать тебе свободу от наших с тобой уз, да, боюсь, не в силах, как и избавить от нашего вечного голода. Помнится, когда-то я тоже потерпел поражение в этой битве.
Интересно, что твои моральные принципы молчат. Думаешь, ты поступаешь честно по отношению к жене, читая это? Ты сожжешь газету? Ты будешь думать обо мне, пока ночью она будет лежать рядом? Я знаю ответы, но произнеси их вслух, чтобы ты был уверен, что все делаешь правильно и оно того стоит.
Мириам Ласс вышла из игры, и бедные невинные жители остались совсем без защиты. Что теперь? Мне интересно, лягут ли следующие жертвы нашего стеснительного друга на твою совесть, или ты продолжишь жить в дурмане самообмана?
Я знаю, где его найти. Одно твое слово.
твой,
Г.
5 октября 1981 год
На четвертый этаж больницы имени Джона Хопкинса он поднялся в просторном лифте, придерживая у груди букет цветов. Молодая медсестра глянула на него и улыбнулась, прежде чем выйти на этаж раньше вместе с пациентом в каталке. Возле палаты Мириам Ласс его встретил охранник.
— Я Уилл Тернер. Она меня знает.
Охранник заглянул за дверь и, спросив разрешения, впустил Уилла в палату.
— Доброе утро, агент Ласс. — Женщина лежала на больничной койке с перебинтованной грудью и плечом и при его появлении слегка улыбнулась разбитыми губами. Пуля едва не задела легкое, и ей повезло, что медики приехали так быстро. — Я же говорил, будьте осторожнее.
— Я редко слушаю чужие советы, — прохрипела она и тяжело вздохнула. — Спасибо за цветы.
Уилл поставил букет в свободную вазу к остальным. Красные розы точно были от Джека, белые лилии от Аланы, он даже видел карточку, написанную ее почерком. Он специально следил за больницей, чтобы зайти после того, как схлынет основной поток посетителей.
— Не за что. Если бы я распознал намеки Мэтью раньше, вам бы не пришлось лежать здесь. — Он встал возле окна, спрятав руки в карманы.
— Если бы не ваш поздний звонок, он бы убил меня прямо в постели.
— Боюсь, в этом есть и моя вина. Мои вопросы вчера могли натолкнуть его действовать быстрее.
— Бросьте. Я теперь ваш должник.
— Дважды.
— Да, — она кивнула, — уже дважды. Как доктор Лектер? Расстроен тем, что я выжила в очередной раз?
— Доктор Чилтон забрал все его книги и рисунки. Расстроен? Вряд ли. Унижен? Кто знает. Сегодня его ждут допросы и новые обвинения.